Оракул с Уолл-стрит 4 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 13

— Наша позиция.

Наш юрист раскрыл документы:

— Мы рассматриваем вариант полного приобретения «Харрисон и Партнеры» компанией «Стерлинг Инвестментс». Учитывая текущее финансовое положение вашей фирмы, предложение составляет тридцать центов на доллар от оценки активов по состоянию на прошлый месяц.

Лицо Паттерсона исказилось от возмущения:

— Это грабеж!

— Это реальность рынка, — спокойно ответил Прескотт. — С учетом обесценивания активов и текущих обязательств, это еще щедрое предложение.

— А что касается руководства, — продолжил я, — мы предлагаем мистеру Харрисону должность почетного председателя совета директоров. Без исполнительных полномочий.

Харрисон побледнел:

— Вы хотите не просто купить мою компанию за бесценок, но и полностью отстранить меня от управления?

— Нет, — я покачал головой. — Я предлагаю спасти то, что еще можно спасти, и сохранить ваше имя и репутацию. Поверьте, это лучше, чем публичное банкротство.

В комнате повисла напряженная тишина. Харрисон смотрел в никуда, погруженный в тяжелые размышления. Паттерсон нервно постукивал пальцами по столу. Их юрист что-то быстро писал на листе бумаги.

Наконец Харрисон поднял взгляд:

— Если бы мне предложили представить самый худший сценарий иесяц назад, я не смог бы вообразить ничего подобного. — Он покачал головой. — Но у меня нет выбора, не так ли?

— Выбор всегда есть, — ответил я. — Вы можете принять предложение других людей. Даже несмотря на то, что вы с ними давно сотрудничаете, я сомневаюсь, что их условия будут мягче. И вряд ли они заинтересованы в сохранении вашего имени и наследия.

— Что с моими людьми? — спросил Харрисон. — С сотрудниками?

— Ключевые специалисты будут сохранены, — заверил я. — Остальных мы оценим индивидуально. Никаких массовых увольнений.

Харрисон медленно кивнул:

— Мне нужно время до утра. Я должен обсудить это с партнерами.

— У вас есть время до девяти утра, — согласился я. — После этого предложение будет пересмотрено в свете новых рыночных условий.

Мы закончили встречу, и Харрисон с его спутниками покинули комнату. Я остался с Прескоттом и Розенбергом, обсуждая детали предстоящей сделки.

— Он примет предложение, — уверенно сказал Розенберг. — У него просто нет других жизнеспособных вариантов.

— Согласен, — кивнул Прескотт. — Но что насчет других покупателей? Если они предложат лучшие условия…

— Они не предложат, — ответил я. — Им не нужен самостоятельный Харрисон. Им нужен инструмент для их операций. Марионетка, а не партнер.

Когда мы покинули клуб, О’Мэлли уже ждал меня в автомобиле:

— Как прошло, босс?

— Почти идеально, — я устроился на заднем сиденье. — Харрисон капитулирует. К завтрашнему утру «Харрисон и Партнеры» станет частью нашей компании.

— А название? — поинтересовался О’Мэлли, заводя мотор.

Я задумался на мгновение:

— «Стерлинг, Харрисон и Партнеры». Сохраним имя для истории, но реальная власть будет полностью в наших руках.

Автомобиль медленно тронулся, унося нас в ночной Нью-Йорк. Я смотрел на проплывающие за окном огни города, размышляя о стремительном повороте событий. Менее чем за два месяца я прошел путь от стажера до владельца одной из крупнейших инвестиционных компаний на Уолл-стрит. И это только начало.

Утром следующего дня, ровно в девять часов, в моем кабинете раздался телефонный звонок. Это был Харрисон.

— Мы принимаем ваше предложение, Стерлинг, — его голос звучал устало, но решительно. — С одним условием. Имя моей семьи должно остаться в названии компании.

— Договорились, — ответил я. — Розенберг подготовит все необходимые документы к полудню.

— Я никогда не думал, что скажу это, но… — Харрисон сделал паузу. — Вы превзошли меня, Стерлинг. Превзошли во всем.

— Я учился у лучшего, — отметил я, не без иронии.

После того, как мы закончили разговор, я вышел из кабинета и направился в конференц-зал, где уже собралась вся команда. Когда я объявил о принятии нашего предложения Харрисоном, в комнате раздались аплодисменты.

— Господа, и мисс Левински, — я поднял руку, призывая к тишине. — То, что мы сделали за последние дни — это только начало. Приобретение «Харрисон и Партнеры» мгновенно делает нас одним из крупнейших игроков на Уолл-стрит. Но с большой властью приходит и большая ответственность.

Я подошел к висящей на стене карте финансового мира, которую постоянно обновлял.

— Есть два важных аспекта, которыми мы должны заняться немедленно. Первый: интеграция активов и клиентской базы. Я хочу, чтобы переход был максимально гладким для клиентов. Никаких сбоев в обслуживании, никаких неопределенностей.

Я указал на обширные территории на карте, маркированные как сфера влияния конкурентов.

— Второй аспект: подготовка к следующему большому вызову. Наши противники не оставят эту ситуацию без внимания. Они планировали использовать Харрисона в своей игре, а теперь эта фигура выбыла с доски.

— Вы думаете, они атакуют нас напрямую? — спросил Хендерсон.

— Не сразу, — покачал я головой. — Они слишком умны для этого. Сначала они будут наблюдать, изучать, искать слабые места. Возможно, попытаются выйти на контакт под предлогом сотрудничества. Но вы были правы в главном. Нам нужно быть осторожными, чтобы не растянуть ресурсы слишком тонко.

Весь день прошел в лихорадочной активности. Юристы обеих сторон согласовывали детали соглашения. Я лично встретился с ключевыми сотрудниками «Харрисон и Партнеры», чтобы обсудить их будущее в объединенной компании. Бейкер и Прескотт провели серию встреч с важнейшими клиентами, заверяя их в стабильности и преимуществах нового объединения.

К вечеру все основные документы были подписаны. Сделка свершилась. Компания «Харрисон и Партнеры», некогда одна из жемчужин Уолл-стрит, теперь стала частью моей растущей империи.

Когда офис опустел, и остались только я и О’Мэлли, зазвонил телефон. Я поднял трубку:

— Стерлинг слушает.

— Поздравляю с впечатляющей победой, мистер Стерлинг, — раздался незнакомый голос, глубокий и с легким акцентом. — Ваша операция против Харрисона была проведена безупречно.

— Кто это? — напрягся я.

— Меня зовут Александр Шварц, — ответил голос. — Я представляю Continental Trust. И мне бы хотелось встретиться с вами в ближайшее время. У нас есть очень интересное предложение.

Я помедлил, обдумывая ответ. Неожиданный звонок от Continental Trust был одновременно тревожным сигналом и подтверждением нашего возросшего статуса.

— Я заинтересован в такой встрече, мистер Шварц, — наконец ответил я. — Но сейчас у меня довольно плотный график в связи с недавним приобретением.

— Конечно, я понимаю, — в голосе Шварца слышалась легкая улыбка. — Скажем, через неделю? В следующую пятницу, в полдень, в «Уолдорф-Астории»?

— Это приемлемо, — согласился я. — До встречи, мистер Шварц.

Я положил трубку и повернулся к О’Мэлли:

— Continental Trust вышел на связь. Они хотят встретиться.

— Неудивительно, — О’Мэлли задумчиво почесал подбородок. — После того, как вы сорвали их планы на Харрисона, они хотят оценить нового игрока на поле.

Я подошел к окну, глядя на вечерний Нью-Йорк. Огни небоскребов мерцали в сгущающихся сумерках, создавая иллюзию звездного неба.

Массивные вращающиеся двери из латуни и стекла «Уолдорф-Астории» впустили меня в роскошный вестибюль. Утренний свет играл на мраморных колоннах, а воздух был пропитан ароматом дорогих сигар и власти, щедро сдобренной деньгами.

Идеальное место для встречи с людьми, которые считают себя хозяевами мира. Возможно, они правы.

Я подошел к консьержу, чопорному малому с нафабренными усами и глазами, отточенными замечать разницу между обычными богачами и настоящими воротилами.

— Мистер Стерлинг, — произнес я, поправляя безупречный виндзорский узел на галстуке. — К мистеру Шварцу.