Ганфайтер (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 5

— Желтый!

Почему? Сам не знаю. Может, потому что некогда девочка Дороти и ее верный песик Тото начинали свое путешествие по дороге, вымощенной желтым кирпичом.

«Ваш выбор принят. Ваш путь — желтый. Следуйте зову своего сердца!»

В тот же момент все остальные линии погасли, и осталась лишь выбранная мною тонкая желтая нить. Более же ничего в окружающем мире не изменилось.

Я пожал плечами и последовал совету, двинув в нужном направлении. Собственно, мне было все равно, куда идти, и любая подсказка лучше, чем ее отсутствие. Благо, моя желтая нить вела в сторону далекого небольшого леса и озерца подле него, которые я разглядел еще сверху, с площадки на горе.

Беззаботно шагать по травке у меня не получалось, полуденное солнце начало напекать сначала плечи, потом руки и ноги, грозя оставить ожоги. К тому же жажда убивала меня! Если без еды я мог продержаться еще долго, то вот H2O мне требовалась немедленно. Во рту давно пересохло, плюс эта чертова жара. Хорошо хоть, широкополая шляпа спасала от солнечного удара.

Мне сейчас было вовсе не до размышлений о сущности произошедшего со мной, все мысли сосредоточились на образе простой жестяной кружке с водой. Я представлял, какая она вкусная, ледяная. Как я буду ее цедить, глоток за глотком, а потом наберу вторую, третью… и буду пить вволю, пока не напьюсь.

Кто бы мог сказать, что из всех напитков мира самым желанным для меня окажется обычная студеная водица, а не элитный коньяк или тридцатилетний вискарь. Все это ерунда по сравнению с ней! Без виски прожить можно, а вот без воды нет. Впрочем, предложи мне сейчас кто-нибудь пузатую кружку с холодным пивом, и чтобы пышная пенка сверху… черт с ним, можно и без пенки! — я бы не отказался и мог бы легко поменять свои приоритеты.

К моему глубочайшему огорчению, никто не спешил подать мне пиво, как и все прочие прохладительные напитки. Приходилось страдать и шагать вперед.

Зад начал пригорать от солнечных лучей. Если так пойдет и дальше, после полудня я испекусь, словно рождественский гусь!

Сволочь этот мертвый шериф, чтоб его черты драли на сковороде! Не мог, что ли, оставить после своей не слишком-то героической гибели чуть больше вещей, да флягу с водой? Все равно ему это уже не пригодится, а мне, глядишь, помогло бы чувствовать себя человеком в чуть больше степени, чем сейчас.

Но дареному коню в зубы не смотрят, так что я был рад и шляпе с сапогами. Еще не хватало, выковыривать из пяток многочисленные колючки.

Спеть что ли походную песню?

— У-а-у-а!.. — начал было завывать я хриплым голосом и тут же вынужденно замолк.

Хм… как ни странно, ни одной подходящей мелодии в голове не крутилось, словно я позабыл их все до единой. Память отказывает? Но ведь про девочку Дороти и ее мелкую псину я недавно вспомнил! Значит, провалы у меня выборочные: что-то помню, что-то нет. Надо поэкспериментировать!

После четверти часа размышлений, я пришел к выводу, что неплохо ориентируюсь в классических литературе и музыке, но совершенно не имею представления о современных авторах, певцах и актерах.

Научными знаниями я не обладал вовсе, но это меня и не удивило — в прошлой жизни ученым я точно не был. Далее, названия стран я мог перечислить: Америка, Германия, Россия, Китай и прочие… а вот имена их нынешних правителей напрочь вылетели из моей головы, как и все политические события, произошедшие на вскидку за последние пятьдесят-семьдесят лет.

Что еще? Вот названия и рецепты блюд помнил прекрасно. Тут без провалов. Но я не повар, скорее ценитель хорошей кухни.

Между тем, лесок, к которому я стремительно шел, постепенно приближался. Песок под ногами давно кончился, теперь я шагал по прерии.

Окрестный пейзаж, насколько я видел его с горы и во время полета, поражал разнообразием, так что отнести его к какой-то одной конкретной стране я не мог при всем желании. Не было на карте подобной страны!

Где это видано, чтобы типичная североамериканская низкотравная прерия плавно переходила в красочную североевропейскую, и обратно, в то же время перемежаясь с широколистными хвойными лесами и небольшими пронзительно-синими озерами. Да и животный мир здесь были смешанным, словно кто-то собрал все в большую коробку и потряс, а потом высыпал обратно в произвольном порядке.

Я приметил, как любопытный степной сурок высовывал свой нос из норки, а потом, подозрительно осмотревшись по сторонам, спрятался обратно. И тут же буквально в двухстах шагах от меня пробежала стая косуль, стремительно рванув в сторону леса, к которому шел и я.

В небе же время от времени я замечал небольшие черные точки — это были такие же черные птицы, подобные той, которую я прикончил. Видно, они доминировали в этой части неба, истребив всю прочую летающую живность. На меня они не нападали, держась на расстоянии. Но я был уверен, что они выжидают и готовы атаковать, если случится подходящий момент. Ничего, в барабане револьвера еще остались патроны!

До леса я добрался только к вечеру. Темнеть начало стремительно, буквально за полчаса солнце, до этого болтавшееся где-то над горизонтом, скрылось, и на мир легла сначала серая пелена сумерек, а потом пришла тьма, настолько плотная и густая, что я ничего не видел за несколько шагов впереди. Благо, я уже был на месте.

Мне, наконец, повезло, я наткнулся на озерцо почти сразу же. Пройдя немного звериной тропой, и, выйдя к воде, радостно припал к ней, не думая о последствиях. Лишь бы не подхватить дизентерию, но буду надеяться на лучшее!

Вода была вкусная и прозрачная, как слеза младенца. Я пил и не мог остановиться — за день жара выпарила из меня всю влагу.

Потом, забравшись повыше на одно из массивных деревьев, — вдруг один из ночных жителей решит пообедать мной, — относительно удобно расположился на развилке ствола и уснул, вцепившись руками в ветви и очень надеясь, что не сверзнусь ночью вниз.

Но все прошло спокойно. Правда, кто-то полночи протяжно выл на несколько голосов, еще кто-то гоготал и ухал, внизу трещали ветви кустов под чьими-то тяжелыми телами, но все это меня не слишком беспокоило. Время от времени я открывал то левый, то правый глаз, и, убедившись в собственной безопасности, засыпал дальше.

Светила яркая луна, и когда я просыпался, казалось, что время от времени я вижу некие смутные тени, но толком разглядеть ночных обитателей леса у меня не получилось.

Ближе к утру все посторонние звуки утихли, и еще до восхода солнца я слез с дерева, размял затекшие конечности и вернулся к озеру, чтобы напиться про запас.

По лесу расползался легкий туман, скрывая контуры деревьев и кустов.

Опустившись на четвереньки, я припал к воде, но едва я сделал несколько первых глотков, как за моей спиной раздался негромкий смешок, и тут же что-то больно ударило меня по заду. Я вскочил на ноги, мгновенно выхватив револьвер из кобуры, и замер, водя оружием из стороны в сторону в поисках врага.

Вокруг никого, листва не шелохнулась, было спокойно и по-утреннему свежо. Лишь пели птицы, радуясь новому дню.

Я чуть скосил взгляд вниз и увидел крупную вишневую косточку, валявшуюся у меня под ногами. Это ей что ли меня подстрелили? Не столько больно, сколько обидно!

В следующую секунду вторая косточка впечаталась мне прямо в лоб.

Да что же это такое!

И снова ни малейшего шороха вокруг, тишь да гладь, мать ее за ногу! Лишь только в кустах слева опять раздался легкий, едва различимый смешок.

Рассвирепев, я сломя голову бросился в кусты, тут же оцарапавшись многочисленными колючками, но это меня не остановило. Я был зол и жаждал крови!

Вот только в кустах меня ждало очередное разочарование — там было пусто. Но кто-то же пулял в меня вишневыми косточками и тихо ржал в утреннем тумане⁈

«Вам нанесен репутационный урон!»

Надпись перед глазами издевательски замигала, прежде чем медленно потухнуть. Это окончательно вывело меня из себя.