Ганфайтер (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 10

От третьего удара люк, наконец, лопнул посередине, и ножка стола провалилась в образовавшуюся трещину. Конструкция накренилась, и все, что я накидал сверху, посыпалось на пол.

Более не размышляя, я выскочил из дома, плотно затворив за собой дверь.

Низко в небе висела крупная, щербатая луна, но ее света все равно не хватало, чтобы толком сориентироваться на местности. Приходилось действовать по памяти, и, почувствовав под ногами некогда хорошо утрамбованную дорогу, я побежал по ней, что было сил, то и дело спотыкаясь о разросшиеся во все стороны корни деревьев и периодически попадая ногами в кротовьи ямы. Пришлось сильно снизить темп передвижения, так и поломаться не долго. Тогда пиши — пропало!

Где-то позади раздался громкий треск — кажется, твари выбили входную дверь, — а следом за ним рев, переходящий в вой.

Звучало все это… не особо приятно! Из охотника я превратился в жертву. И если существа меня догонят, с удовольствием начнут рвать на части. Сделать это будет легко, их когтями вспороть и выпотрошить человека раз плюнуть!

Кстати, подобный вой, только чуть тише, я слышал прошлой ночью. Повезло, что не встретился с тварями раньше! Но если они ночами бродили по лесу, значит из подвала имелся и другой выход…

А девка тоже хороша, могла бы и предупредить об опасности, зараза в перьях!

Я бежал вдоль лесной опушки, деревья грозно шебуршали листвой справа, сзади не стихал постепенно приближающийся вой, а в небе на фоне огромной луны несколько раз промелькнули стремительные тени. Черные птицы? Их еще сейчас не хватало!

Неприятное явление — ожидать, пока некто вцепится в твою спину когтями и начнет драть ее на лоскуты. Или спикирует с неба на голову, как охреневшая от безнаказанности чайка в погоне за булкой в руках случайного прохожего.

Быстро бежать не получалось. Все что мне удавалось, это плестись почти вслепую, надеясь не споткнуться.

Когда звуки за спиной стали совсем уж громкими, я остановился и обернулся.

Передо мной из ночи, как черти из коробочки, появились два прыгуна. Они приземлились в пяти шагах от меня, упав на все четыре конечности и царапая землю когтями. Я видел, как все отростки на их головах нацелились точно на меня. Интересно, присосутся, как пиявки, пока твари будут рвать мое тело?..

Я чувствовал, что существа меня изучают. Были ли они разумны? Не уверен. Но интуиция в них развита чрезвычайно. Они явно поняли, что именно я явился причиной гибели их «товарища», и теперь прикидывали, стоит ли ждать от меня неожиданностей, или можно смело нападать.

Противопоставить им мне было нечего. Револьвер в кобуре разряжен. Все произошло настолько стремительно, что зарядить его повторно времени не хватило. И даже перочинного ножика в кармане нет. А голыми руками этих монстров не победить.

Прыгуны почему-то медлили. Видно, все же опасались подвоха. Вместо того чтобы просто броситься на меня, твари стали неспешно обходить меня с двух сторон, планируя, как видно, атаковать одновременно. Тогда хотя бы одна из особей гарантированно доберется до моей шеи своими зубами.

Как по мне, они могли и не осторожничать. Но приятно, когда тебя уважают!

И тут явилось чудо, которое я совершенно не ожидал.

В воздухе что-то резко просвистело, и один из прыгунов рухнул на спину, пытаясь когтями выдрать из шеи длинную стрелу. Тут же следующая стрела пробила ему пульсирующее средоточие на груди, и тварь затихла.

Второй более ничего не ждал и совершил великолепный скачок прямо с места. Я видел, что и живые отростки, и его когтистые лапы — все нацелено на меня, и увернуться от него я уже никак не успевал.

Но очередная стрела впилась ему в лапу, сбив темп, а последняя выбила несколько зубов и застряла в черепе.

Скорость и точность неведомого стрелка поражали!

Прыгун был еще жив и, свалившись прямо на меня, тут же заработал лапами, как мясник тесаком, и лишь то, что я успел с силой откинуть его неожиданно тяжелое тело подальше, спасло меня от смерти.

Из ночной тьмы появилась невысокая ладная фигура с копьем в руках, и одним умелым, давно отработанным жестом пришпилила прыгуна к земле, как энтомолог пришпиливает булавкой ценную бабочку, пробив ему центральный нарост.

Прыгун махнул лапой и отрубил верхнюю часть копья, но это было последнее, что он сделал перед гибелью.

Все же я оказался прав, и только удар в нарост приводил к немедленной смерти твари.

Прыгун конвульсивно подергался и быстро затих.

Я с трудом поднялся на ноги, весь вымазанный в крови и телесной жидкости прыгуна. В другое время естественная брезгливость взяла бы свое, но сейчас мне было не до такой ерунды. Я был жив, хотя несколько секунд назад мог бы заказывать себе деревянный макинтош.

Обошлось.

Перед глазами загорелись уже привычные яркие буквы:

«Стая прыгунов уничтожена. Ваша доля участия ⅓. Возможные бонусы утеряны. Ваш статус остается без изменений. Ваши прочие цели остаются без изменений. Помните, слабые долго не живут».

Лилуйа, спасшая мне жизнь, подошла к мертвому прыгуну и попыталась вытащить из его тела копье. Это у нее не получилось, острие глубоко застряло в теле, а древко было сломано пополам. Тогда она вернулась к первому трупу и извлекла все стрелы. Потом обернулась на меня и, неодобрительно качая головой, сказала:

— Говорила, иди прямиком в Карадж, нигде не задерживайся! Так нет, забрел в гиблый дом. Хуже места в ближайшей округе не сыскать…

Хорошо, что я промолчал и не стал спорить. Потому что, по факту, она была права. Залезть в специально заколоченный от случайных путников дом, суметь разворошить там гнездо прыгунов и чуть не погибнуть в итоге от их лап — это надо было умудриться.

— Ладно, — неожиданно смягчилась девушка, — одного ты прикончил. Обычно с ними не связываются, слишком опасные. Что будем делать? Брошу тут, так ты еще с кем-нибудь решишь познакомиться на свою голову…

Для гордой индианки она была удивительно словоохотлива.

Я все так же молчал, не желая ее прерывать, ведь Лилуйа только что крепко выручила меня.

— Пойдешь со мной! — решила девушка. — Переночуем вместе!..

Если мне сначала и показалось, что под словом «переночевать» Лилуйа имеет в виду нечто интимное, то разочароваться пришлось достаточно быстро. Ночевать в ее понимании именно это и значило, и ничего более. Впрочем, я настолько умаялся за день, что был только рад такому повороту событий.

По дороге мы свернули к небольшому озерцу, и я сумел чуть привести себя в порядок, смыв с лица и одежды кровь и слизь. В темноте я почти ничего не видел, поэтому был уверен, что большая часть грязи так и осталась на мне — оставленная в заброшенном доме лампа очень пригодилась бы. Сейчас, после истребления стаи, можно было бы и вернуться. Но Лилуйа так не считала. Наоборот, она старалась удалиться как можно дальше от дома, а на все мои вопросы лишь таинственно молчала.

Девушка ориентировалась в темноте, как кошка, поэтому я не опасался, что мы заблудимся, и решил довериться ей — все же моей гибели она явно не желала, иначе просто посмотрела бы со стороны, как прыгуны рвут меня на куски.

Заночевали мы в небольшой пещере, вход в которую был прикрыт от случайного взора густыми зарослями. Не зная о ее существовании, практически невозможно было отыскать узкий проход, ведущий внутрь. Пещерой явно периодически пользовались — Лилуйа откуда-то достала факел и зажгла его, чиркнув спичкой о коробок, и тут же осветив все вокруг на насколько шагов.

Покатые стены, покрытые мхом, следы костровища, несколько сброшенных грудой шкур, что-то вроде импровизированной лежанки. Удобное место!

— Будем спать здесь! — деловито повторила индианка, вставляя факел в специальный крепеж на стене. — Ты ляжешь на шкурах, а я — тут! — указала она на лежанку.

— А может и я тут? — валяться на полу мне совершенно не улыбалось, хватило вчерашней полубессонной ночи на дереве.