Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта (СИ) - Васина Илана - Страница 22

Неужели из-за такой вот мелочи мой план накроется медным тазом?

Как и договаривались, нахожу девочек в своей спальне. Солнце почти село, поэтому они догадались зажечь свечи в канделябрах.

Лика, сложив руки на груди, стоит у окна. Близняшки жмутся друг к другу, сидя на краешке кресла. А Мия неторопливо перебирает пузырьки с жидкостью, стоящие перед трюмо. Когда я заходила, она нюхала мамины духи. Бедненькая, тоскует наверно.

С трудом заставляю себя переключиться с внезапных денежных проблем на текущий момент. Сейчас будем девочек переодевать к ярмарке, чтобы старая одежда их не выдала. Серан, конечно, способен создать иллюзию на все тело, но проще переделать одно лицо. Тем более, таких лиц целых восемь! Он один владеет мороком, поэтому его силы будем беречь по максимуму.

Если с одеждой для мальчиков проблем не возникло — мы нашли целый склад поношенных рубашек, кафтанов, штанов, оставшихся от юных слуг и гостивших здесь когда-то детей, — то обновлять одежду девочкам нам придется за счет гардероба бывшей леди Эртирос.

Просто подрежем низ платьев и подпояшем. Будем изображать многодетную семью. Дети уверили меня, что 7-8 детей для деревенской семьи — это не редкость.

Вытаскиваю из шкафа прежней хозяйки платья. Раскладываю на своей широкой кровати. Есть тут большие размеры, на беременную или меня, а есть поменьше — видно, те платья были расчитаны на стройную версию леди Эртирос. Всю одежду связывает одно: красивые, благородные тона и простой покрой. Здесь нет ни глубоких декольте, ни вырвиглаз расцветок. Похоже, прежняя жена Браггара обладала хорошим вкусом.

Пока девочки рассматривают платья, выбирая себе по вкусу, отвожу Мию в сторону и, наклонившись, говорю на ушко:

— Милая, это платья твоей мамы. Ничего, что мы ими воспользуемся? Если тебе неприятно, придумаем что-нибудь другое.

— Ну… Не знаю, — говорит девочка, опуская глаза. — Платья — это же не мама. Если даже их никто никогда не оденет, мама все равно не вернется.

— Ты точно не против? — всматриваюсь в ее грустное личико.

Она кивает и снова отворачивается. Чувствую, как напряглась тоненькая фигурка. Глазки быстро моргают. Наверно, пытается не заплакать. Я бережно глажу ее по светлым, шелковистым волосам.

— Спасибо, что согласилась, малышка.

— Ну я… Одно платье оставьте мне, ладно? — она указывает на бирюзовое, которое Лика прихватила себе и кружится в нем по спальне. — Я хочу его на память. Можно?

— Конечно!

Менталистка вертится в другом конце комнаты, слышать Мию никак не может. Но, стоит той произнести свою просьбу, как Лика возвращает платье на вешалку в шкаф.

Даже говорить ничего не приходится.

Пока девочки выбирают себе платья, отзываю в сторону Лику. Говорю:

— Во-первых, спасибо тебе за чуткость. А, во-вторых, завтра мне понадобится твоя помощь. Ты сможешь внушить сборщику денег на повозочном загоне, что мы ему заплатили, хотя мы не заплатили?

— Как нечего делать! — с гордостью кивает девушка. — Могу даже заставить его отдать вам все собранные деньги.

— Отбирать чужие деньги мы точно не будем, — поспешно заверяю. — А вот свою лепту мы внесем с опозданием. Когда продадим пирожки... Лика, ты уж присматривай за нами там, на ярмарке! Если вдруг услышишь в чужих мыслях что-то подозрительное, скажи об этом мне, хорошо?

Девочка кивает и опускает голову так резко, что густые рыжие пряди падают на ее лицо, как забрало. Это выглядит странно. Будто человек спрятался в домике.

Кивнув, хочу отойти, вот только Лика не отпускает, внезапно схватив меня за руку. Тонкие пальчики крепко держат мое запястье. Становится не по себе. Тревожно. Что вообще происходит?

— Все в порядке? — тихо спрашиваю.

— Я не хочу вас пугать, леди Даяна, но… У меня плохое предчувствие.

— Наверно, встреча с родителями тебя тревожит?

Свободной рукой тянусь к ее волосам, чтобы убрать их за ушко и взглянуть ей в глаза, но Лика отводит мои пальцы.

— Родители не причем. Темная туча повисла над нашими планами. А что именно произойдет— никак не пойму.

От ее слов сердце начинает стучать еще сильнее.

Перебираю в голове вероятные риски. Ловцы, по заверениям детей, никогда не бывают на главных ярмарках. Потому что, по решению Императора, такие радостные мероприятия не должны омрачаться поимкой детей.

Какие тогда нас могут подстерегать опасности? Палки в колеса от соседушки? Самый очевидный вариант — кто-то из родителей нас спалит.

Тут, конечно, вся надежда на Серана. К несчастью, я ни разу не видела его в деле. Конечно, мы как следует покормим парня перед ярмаркой, чтобы он от голода ничего не напутал, но шутка ли! Восемь лиц переделать!

— Предлагаешь не ехать? — задумчиво спрашиваю.

— Ну уж нет. Ехать надо, — тихим шелестом шепчет Лика. — В той темной туче прячется наша судьба.

На следующее утро

Я впервые в столице нового мира, поэтому озираюсь, как типичная туристка. Мне любопытно все, от архитектуры до нарядов местных модниц. Одежда жителей, особенно дам, так и сверкает: золотые украшения, сложные причёски, широкие юбки. Туалеты сшиты из плотных, блестящих тканей, которые я бы не назвала практичными, даже у тех, что победнее. На их фоне мое платье выделяется излишней простотой.

Если внешний вид горожан меня поражает некоторой вычурностью и помпезностью, то город наоборот смотрится простовато для меня, выросшей в мегаполисе.

Здесь рядками стоят двухэтажные дома, с кирпичного цвета черепицей. Фасады из унылого серого камня, гораздо реже — из белого. Улицы тесные, мощённые неровным булыжником.

Первые шаги даются мне с трудом, потому что боюсь подвернуться. С трудом сохраняю равновесие, учитывая, что правую руку оттягивает тяжелая корзина с пирожками. Потихоньку все же приноравливаюсь к ходьбе, стараясь ступать с носочка.

Обстановка вокруг напоминает старинную сказку, но не ту, где замки и принцы, а ту, где жизнь крестьян и ремесленников. В нос бьет смесь — аромат свежеиспеченного хлеба, чеснока, травяных настоев, горьковатого дыма из дымоходов. То и дело задерживаю дыхание, когда до ноздрей долетает густая вонь сырых дворов и сточных канав.

Дети оживленно переговариваются, смеются — все, кроме Лики, и я немного завидую их безмятежности. Они видят всё не впервые, и для них это очередное приключение, а для меня — чистый стресс.

Каждая лавка — маленькая загадка. Вот лавка сапожника: в витрине торчат грубые кожаные сапоги. Внутри слышен стук молотка по дереву. За сапожником расположился булочник. Из булочной на всю улицу распространяется приятный аромат свежеиспечённого хлеба, тёплый и манящий. Сглатываю слюнки и радуюсь, что утром плотно позавтракала.

Чем дальше мы идём к центру, тем больше лавок появляется вдоль узких улочек. Вот аптекарь, выставивший в окно сушёные травы и пучки корней. Пахучие масла, смола, тяжёлый запах мёда и пыльных снадобий добавляют экзотики и без того необычной атмосфере.

— Почем у вас выпечка? — вдруг обращается ко мне пышногрудая дама в ярко-фиолетовом платье с золотой отделкой.

— По пять фитшей, — говорю и с интересом жду реакцию: купит — не купит?

— Дайте две штуки… Нет, три, — решается наша первая клиентка и протягивает мне три толстых бронзовых монеты, на которых красуются выгравированные пятерочки.

— Приятного аппетита! — с улыбкой протягиваю ей пирожки, убираю деньги в бархатный кошель, и мы с детьми снова двигаемся дальше.

Меня распирает от восторга. Ну, хоть деньги местные увидела и в руках подержала. Сумма совсем небольшая, но сразу придает уверенности.

На площади впереди раздаётся музыка — там похоже, начинаются представления. Мы почти добрались до цели! На фоне гуслей и бубенчиков слышится шум толпы, звон монет, крики продавцов, предлагающих всё — от ярких тканей до местных диковин.