Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта (СИ) - Васина Илана - Страница 14

Нажмет чуть сильнее — и мне конец.

Там же сонная артерия.

Не моргая, смотрю в его лицо, чуть ниже уровня глаз.

Чтобы не провоцировать, избегаю столкновения с его взглядом.

— Ты ничтожество, — говорит он холодно, — погубившее самых близких мне людей. Объясни. С какой стати я должен дарить тебе усадьбу, когда могу проткнуть тебе шею?

Вопрос на засыпку, сопровождаемый нажатием когтей, загоняет еще больше адреналина в кровь. Кажется, сердце стучится в ребра с такой силой, что сейчас их сломает.

Меня спасает, наверно, только то, что я привыкла соображать и действовать в рамках жесточайшего стресса. Шестеренки вращаются исправно, тут же выдавая четкий расклад.

— Потому что мое убийство принесет вам куда больше проблем, чем подаренная усадьба... мой лорд.

— Не вижу ни одной проблемы, — холодно сообщает дракон, усиливая давление когтей. — У тебя последняя попытка меня переубедить.

— Боже, да что я вам такого сделала?! — срывается с моих губ.

Кажется, это неправильный вопрос.

Потому что вместо ответа он сильнее сжимает шею.

У-у, гад хвостатый!

Пользуется своей неуязвимостью и творит беспредел!

Меня внезапно кроет таким возмущением и злостью, что изнутри прет что-то мощное, густое и неудержимое. И оно вырывается наружу вместе с резким выдохом. Пространство будто на миг содрогается. Растерянная, я не сразу понимаю, что дракон отступил.

А, когда понимаю, радуюсь, что на шее больше нет его когтей. И что сам он выглядит мрачно.

— С каких пор ты эгидомант? — бросает он с неприязнью.

Моя первая реакция — промолчать. Но я понятия не имею, что такое эгидомант. А мне так нужна информация о самой себе, о своих способностях, что заставляю себя утихомирить эмоции.

— Я не знаю, что такое эгидомант.

— Магия защитных барьеров, — произносит он, буравя меня оценивающим взглядом.

— Что это значит? Теперь меня не убить? — спрашиваю с надеждой.

— Значит, ты поживешь. Еще немного.

В ответ очень хочется его чем-то припечатать. Жалко, что у меня защитная магия. Вот была бы боевая, я бы его точно уложила на лопатки! Столько высокомерия и агрессии еще не встречала в мужчине. Хотя, стоп. Кому я вру? Мой прежний гендир был не лучше этого дракона. За годы работы в офисе я научилась общаться с мужчинами. Силой от них ничего не добиться. Включаю девочку-девочку. Под дрожащими ресничками прячу глаза и мягко говорю:

— Вы правы. Я ошибалась, мой лорд. Мне очень жаль. Мне просто нужен еще один шанс в доме, где я смогу начать все сначала. Прошу вас о великодушии.

Он молчит целую вечность. Не отрывает от меня темных, пытливых глаз. Я чувствую на себе его взгляд. Дикарь, разодетый в одежду аристократа, он пытается прочитать мое нутро, подключив помимо зрения, свои инстинкты.

От многозначительного молчания сердце начинает колотиться быстрее. Дыхание тоже ускоряется — в воздухе точно кислорода становится меньше.

Мне даже не приходится особо притворяться слабой девочкой. Ловлю себя на мысли, что рядом с его мощной энергетикой я будто становлюсь более уязвимой и уменьшаюсь в размерах.

В голову робко закрадывается мысль: вот бы такого мужчину заполучить в союзники! Но как? Что я о нем знаю? За что он на меня ополчился?

Из слов Виттории стало понятно, что я… то есть прежняя Даяна спровоцировала дуэль, на которой погиб ее муж, он же брат Браггара. О подробностях история умалчивает, но, похоже, у нынешнего мужа есть основание меня недолюбливать. Получится ли наладить с ним контакт — большой вопрос.

И все же надо пробовать.

Когда на твоих плечах восемь детей-изгоев, как никогда понимаешь, что нуждаешься в союзниках.

— Мой лорд, — говорю тихо, — мне безумно жаль, что я причинила боль вам и вашим близким. Знаю, Эйдана не вернуть, но позвольте как-то помочь с Филой. Что я могу...

— Ты, — зло блеснув глазами, он крепко сжимает челюсти, — не смеешь произносить ее имя. Это понятно?

— Да, мой лорд. Но я хочу помочь…

— Ты хочешь не помочь, — он резко вскидывает широкую ладонь, приказывая молчать, — а выклянчить себе дом.

— Мой лорд, одну лишь смерть невозможно исправить. Я правда хочу помочь...

— Ты достаточно помогла, — отрезает он. — Из-за тебя моя дочь сбежала. Восемь лет, Даяна. Ей всего восемь лет! Она не в состоянии себя защитить или прокормить... Ар-рх, — он зло рычит. — Какой смысл тебе объяснять?! Ты думаешь лишь о себе. Ты ядовитая гадюка на белом ковре у изголовья кровати. Раздавил бы, да своей смертью ты замараешь мне жизнь. Разве что выкинуть тебя за пределы своих интересов, чтобы никогда больше не соприкасаться.

Он раздраженно одергивает полы изумрудного камзола.

На несколько секунд отворачивается.

Затем снова обращается ко мне сквозь зубы, презрительно чеканя каждую букву:

— На днях я вернусь к тебе с новой бумагой. Я заплачу родовым поместьем за счастье никогда тебя больше не видеть.

— Благодарю вас, мой лорд. Это очень великодушно с вашей стороны.

— Не льсти себе. Великодушия тут нет. Чистой воды эгоизм.

— Тогда спасибо за ваш эгоизм.

Лорд щурит глаза. Мрачно кривит рот, от чего уголки губ опускаются вниз и не без злорадства поясняет:

— Как только подпишешь бумаги, на тебе повиснут проблемы. Ты не получишь от меня ни гроша, а этому дому нужна забота, — говорит язвительно, кивая на стены, заросшие мхом. — Очень много заботы. И много денег, чтобы привести его в надлежащий вид. Все это ляжет на твои плечи. Выкручивайся, как знаешь.

Задумчиво киваю. Нахмурившись, прячу довольную улыбку. Не хочу, чтобы он понимал, как я рада.

Боже, какой наивный!

Дарит мне огромный дом и считает, что наградил меня непосильным бременем.

Для женщины, которая в студенчестве торговала на рынке колготками и снимала комнату в коммуналке, большой дом станет не бременем, а точкой отсчёта, дорогой, ведущей в уютную жизнь!

Убедившись, что я больше не улыбаюсь, он удовлетворенно кивает, наверно, в знак прощания, и, резко развернувшись, шагает к карете.

Виттория сразу оживляется. Выпрямляет спинку, ручки складывает перед собой и, склонив голову, встречает приближение дракона полуулыбкой. Тот вообще на нее не сморит. Бросает несколько слов кучеру, воспламеняется и, превратившись в дракона, уносится прочь.

Девица ошарашенно смотрит Браггару вслед. Затем награждает меня неприязненным взглядом, и взбирается в салон, оставляя меня в недоумении. Зачем лорд держит эту врунью возле себя?

Кто она ему?

Любовница? Экономка? Секретарша?

Ее роль мне не понятна, и от этого только нарастает раздражение. В прошлой жизни я привыкла находить информацию легко и быстро — спасибо интернету и коммуникабельности. А тут живу, как в информационном вакууме. Мне ничего не известно ни о самом мире, ни о себе.

Спрашивать других в открытую страшно. Да и окольными путями выведовать тоже страшно. Любой "неправильный" вопрос может выдать мое происхождение. Вдруг иномирянок здесь не жалуют? Вдруг их сажают в клетку и изучают, как диковинных зверушек?

Нет уж.

Нельзя светить своим попаданством. Сначала удостоверюсь, что мне ничего не грозит.

Прислонившись к прохладной, каменной стене, смотрю, как крошечный силуэт дракона тает на горизонте, и радуюсь.

Во-первых, муж улетает вместе со своей агрессией и замашками женоубийцы.

А во-вторых, я натерпелась сегодня его грубости не зря. Скоро мне достанется этот дом. Огромный. Трехэтажный. С красной черепичной крышей и белокаменным сайдингом, кое-где посеревшим, а кое-где поросшим мхом.

Радоваться в полную силу мешает только совесть, грызущая меня за чужой грех. В голове то и дело всплывают слова дракона: «Из-за тебя моя дочь сбежала. Восемь лет, Даяна. Ей всего восемь лет! Она не в состоянии себя защитить или прокормить...»

Я рада, что узнала чуть больше про его дочь, но вопросов от этого только прибавилось. Почему от прежней Даяны сбежала падчерица? Где находится малышка? Почему ее не сумел найти отец, владеющий и магией, и немалыми средствами?