Коллектор (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович - Страница 27

Разрисованный панк заметил мою форму, встал в полный рост и оказался выше меня на две головы. Он открыл рот, но я ничего не понял - с его губ сходил точно такой же белый шум, как и со сцены. Мне пришлось переключить программу в мягкий режим - в нем маты переводились, выводя субтитры на интерфейс, а слова в речи просто заглушались легким писком.

- Да ты меня уже замучил. Животное, иметь тебя вместе с любимой собакой. Я отдыхаю, я думаю, ты плохой любитель женщин, не стыдно?

- Лучше скажи мне, где я могу найти тут бар? - крикнул я ему.

- Лицо свое видел? Ты дурак? Здесь не продают бухло! Иди отсюда, тут надо со своим.

Если я правильно понял перевод, то бара в панк-клубе не было. Получается, Гриша нашел Свету в другом месте. Надо было внимательнее слушать Крисси, она мне пыталась объяснить что-то по этому поводу - кажется, она говорила, что воспоминания последнего дня перемешались на диске.

На интерфейсе тем временем выводились субтитры песни, которую играла группа.

“ ...Я продал нас - тебя, себя, твою собаку,

Твою грязную железную собаку.

Я просто превратился в говно!.."

Мне кто-то постучал по плечу, я обернулся - и тут же сработал ускоритель рефлексов. Я увернулся от кулака голого разрисованного мужика; у меня было несколько замедленных мгновений, чтобы рассмотреть татуировки на его локте. Когда ускоритель ушел в кулдаун, я со всей дури впечатал свой кулак мужику по твердому прессу на животе, и он на выдохе улетел обратно к своему столику, разбил его спиной, и ему на лицо высыпалось содержимое заплеванной пепельницы.

Надо выбираться отсюда. Я снова побрел сквозь толпу, и один из панков обратил внимание на мою коллекторскую форму. Он улыбнулся мне, подмигнул и тут же ударил меня по лбу своей головой. Мир закружился, но я удержался на ногах и ударил панка локтем в грудь. Юного любителя подпольных тусовок отбросило назад, и он отступил кому-то пятки - его тут же толкнули обратно на меня, и я врезал ему еще раз в торс, заставив содержимое его кишечника выйти наружу. Панк наблевал на рукав другому тусовщику, и между ними завязалась драка.

В пучину мордоворота затягивались новые люди. Меня толкнули, я толкнул в ответ и отбил кому-то колено ботинком.

“...Я погружаюсь! Я погружаюсь! Я погружаюсь!

В пучины нейроговна! И кишки обтянули провода!

Я живу в океане киберговна!..

Ой! Я биопанк!.."

Прямо передо мной пролетел парень с выбитыми зубами - из разбитой губы хлестала кровь. Мне резко прилетело в бедро ногой, да так сильно, что я аж присел, шипя от боли. Я тут же поймал ладонью новый удар обидчика, схватив его за кулак, и сжал свои пальцы так сильно, что кости затрещали. Пока он визжал, садясь на колени, я наоборот встал на ноги и смачной пощечиной по морде опрокинул его на танцпол. Остальные панки под одобрительные свисты подняли избитого мной парня над толпой, и бедолага поплыл над цветастыми головами на волне из рук.

Круговерть избиений закручивалась, началось натуральное побоище. В зале раздался выстрел, из прожектора наверху выбило искру, посыпалось стекло. Музыкантов это не остановило - их это только ускорило и раззадорило. В зале началась массовая драка под скоростные запилы.

“...Я продал нас, отдал по скидке,

Получил рубли за сантиметры наших ног,

За литры лимфы и соленых слез...

От меня остался только кал!.."

Выставив перед собой руки, я неумолимо шел вперед, разбивая перед собой лица и принимая на блок удары. Бить нужно аккуратно, не в полную силу - а то так я точно кого-нибудь убью. Надо мной пролетали бутылки и какая-то тухлятина - даже синтетическая еда может испортиться. Очередной тяжелый удар по предплечью заставил меня пошатнуться и крикнуть от боли. Передо мной стоял железный панк с бронированной шеей и “руками-базуками”. На искусственную кожу была нанизана медная проволока, изогнутая в узоры языков огня. Огромный ублюдок демонстративно размял плечи и попер на меня, раскидывая случайных панков по сторонам, как кегли в боулинге.

Я выхватил из ремня электропистолет, направил ствол парню в грудь и нажал на спуск. На кончике серебряной иглы сформировалась яркая вспышка, и под действием магнитов выстрелила молния, поджарив ублюдка. У него свело мышцы - скрутившись в неестественную позу, здоровяк свалился на потрепанный кожаный диван у широкого стола, заваленного мусором. После удара током ему точно придется покупать новую кибердеку.

“...Я теперь богат,

Я возьму свое говно, куплю о днокомнатный пенал,

И буду жить, воняя н а диаметре Д-2..."

Пробиваясь к выходу, я пропустил пару ударов по лицу, зато отправил в нокаут троих панков - синтетическая кожа на их куртках скрипела под натиском моих кулаков. Уже у лестницы, ведущей наверх, я увидел, как вниз с улицы спускается тощий чувак с бейсбольной битой. Я сплюнул на пол кровью и пошел на него вперед. Он замахнулся, открыв лицо, и моя рука пружиной выпрямилась ему в переносицу - нос взорвался кровью и соплями, бита подлетела в воздух, и я поймал ее. Панк упал на ступеньки, достал из кармана складной нож и по щелчку кнопки выпрямил лезвие. Я резким ударом биты сломал ему кисть, пнул нож в сторону и замахнулся еще раз, желая размазать его голову о бетон. Но вовремя остановился, проглотив ярость, и выкинул биту. Начал подъем наверх - группа как раз заканчила песню, и теперь солист шутливо благодарил аудиторию. Его голос отдалялся с каждым моим шагом по ступенькам наверх:

“Спасибо! Если среди вас есть китайские товарищи, то мы примем в дар две миски риса и клизму с устройством слежения!”

На улице падал снег и дул прохладный, но нежный весенний ветер. Я подошел к группе курящих и пьющих панков, стоящих под фонарем. Над нами возвышались двадцатиэтажки.

- О, куколд! - встретил меня один из них, с самым высоким хаером. - Ты вернулся!

- Зацени какое у него лицо разбитое в хлам, - поддержал приятеля второй и затянулся сигаретой. Я заметил, что из своей сигареты он выковырял фильтр. - Ну как, понравилась музыка, пиджачок?

- По лицу захотел получить, мальчик? - я достал из кармана пачку и выбил себе сигарету. - Какой я тебе пиджак? Я коллектор, твою мать. У меня с пиджаками общего - только цвет кожи. И то не со всеми.

- “Петра Первого” куришь? Красава, чел, - поддержал меня парнишка в куртке-бомбере с коммунистическими значками.

- У меня друга убили, - внезапно начал я. Провел пальцем по своей разбитой брови и собрал кровь. - Он тоже панком был, как вы, пацаны. Звали его Гришей, может, знали такого? Он тоже коллектором был.

- Знаю его, - ответил панк с хаером. - Он тут часто отвисал, мы с ним вместе вчера бухали.

Когда он сказал это, я вспомнил одно из воспоминаний Гриши - его приятель блевал пьяный на асфальт. Я узнал этого парня, он сейчас стоял передо мной.

- Крутой он был. - Продолжил знакомый Гриши. - Дрался, как зверь, песни орал, как бешеный, ломал все постоянно. А чего с ним случилось?

- Его какая-то девка зарезала, которую он в баре подцепил. Я думал, это тут было, но у вас нет никакого бара.

- Зато я знаю, где есть. Ищи эту телку в клубе “Би Ту Си”. Там пиджаки сидят. Он вчера к ним поехал - добивать себя, типа, об их синтетическое бухло.

Докурив сигарету, я затушил окурок о подошву и скинул на пол в кучу других окурков.

- Спасибо. Место я сам найду.

- Давай, герой, - панк вытянул вверх руку, слегка согнутую в локте, с повернутым от себя кулаком. - Рот фронт, мужик!

***

Я вернулся к машине и уселся поудобнее. Часы на интерфейсе показывали, что я пробыл в клубе полчаса. Я опустил солнцезащитный козырек и раскрыл створку с зеркалом. Посмотрел на лицо. Мне разбили левую бровь, под ней на скуле разбух темный синяк. Кровью испачкало волосы - локоны прилипли ко лбу. Под щекой с левой стороны я нашел еще один красный ушиб.