Хозяин антимагии 2 (СИ) - Базаров Миф - Страница 24

Корабль отчалил почти сразу. Я стоял у правого борта, крепко держась за полированные деревянные перила и наблюдая, как берег Балтийска медленно превращается в тонкую тёмную полоску на горизонте.

«Громовержец» был внушительным военным транспортом, его высокие борта из стали, окрашенные в тёмно-серый цвет, блестели от брызг. По обеим сторонам палубы располагались шесть мощных магических орудий. Каждое было прикрыто кожаным чехлом, но я прекрасно понимал: этот корабль мог дать отпор даже крупной морской твари.

Четыре часа пути пролетели незаметно. Я то дремал, то обсуждал с ребятами возможные сценарии предстоящей практики. Сумерки уже окутывали море свинцовыми тонами, когда на горизонте показались два массивных каменных столба, возвышающихся на скалистых утёсах.

Когда мы подошли ближе, колонны начали светиться: сначала едва заметным голубоватым цветом, затем всё ярче и ярче, пока не засияли ослепительным ультрамариновым. Между ними появилась дрожащая пелена, которая постепенно уплотнялась, превращаясь в мерцающий портал.

Увидел, как семафорщик на скале у левого столба начал отчаянно махать флажками, передавая сигналы. «Громовержец» содрогнулся, магические двигатели загудели сильнее, из трубы повалил густой чёрный дым. Корабль резко ускорился, направляясь прямо в центр мерцающего прохода.

— Приготовиться к переходу! — раздался хриплый голос капитана с мостика. Его бородатое лицо виднелось с палубы. Оно осветилось призрачным светом портала и выглядело почти демоническим.

Корабль вошёл в телепорт, и я ощутил на коже лёгкое покалывание: будто тысячи невидимых игл коснулись тела на мгновение, а затем исчезли. Такое же чувство при переходе через порталы бывало и раньше.

Всегда присутствовал этот мимолётный озноб, словно само пространство сопротивлялось нашему вторжению, сжималось в невидимых спазмах, прежде чем сдаться и пропустить в новую реальность.

Когда вышли из портала, передо мной открылся новый мир.

Ночь вокруг была не просто тёмной, она была абсолютной. Ни отсветов, ни бликов, ни малейшего проблеска в кромешной тьме. Море под нами, обычно мерцающее отражёнными звёздами, теперь казалось бездонной пучиной, поглощающей свет. Оно не отражало ничего, лишь вязкую, густую черноту, будто это была не вода, а жидкая тень.

Я поднял голову. Над нами раскинулось небо, усыпанное чужими звёздами. Ни одного знакомого созвездия, только холодные незнакомые точки, будто смотрящие вниз с безразличным любопытством.

Каждый мир — это другая солнечная система.

Здесь люди называли светила солнцами, даже если их было два, а спутники — лунами, сколько бы их ни кружило в небе.

Но наука моего мира так и не смогла объяснить, как порталы связывают столь далёкие уголки Вселенной. Или, может, эти миры и вовсе существовали вне законов известной мне физики?

Меня охватило странное чувство: это была смесь восхищения и глухой подспудной тревоги. Всё здесь работало иначе. Всё, что я знал, могло оказаться бесполезным.

В этот момент мимо прошёл матрос, его сапоги глухо стучали по палубе. Схватил его за рукав.

— Почему вода не отражает звёзды? — спросил я.

Моряк остановился, окинув меня усталым взглядом.

— Ты раньше не бывал в этих водах?

— Нет.

— Она уже второй год такая, — пробормотал он, пожимая плечами. — Чёрная, как дёготь. Никто не знает почему.

Его слова заставили нахмуриться. В памяти всплывали отрывки из академических записей: потемнение воды — один из признаков скорого прорыва тварей из глубин. Обычно это происходило незадолго до нашествия. Но чтобы вода оставалась чёрной годами…

Значит, здесь что-то не так. Что-то серьёзное.

Ещё я вспомнил, что подобные аномалии чаще встречались на дальних кольцах, после пятого их нередко отмечали в водном секторе. Но Братск находился в четвёртом.

— Эй, барин, — матрос грубо прервал мои мысли, — не задумывайся слишком. Вода чёрная — ну и чёрт с ней. Главное, чтобы твари не полезли.

Он хрипло рассмеялся и пошёл дальше, оставив меня наедине с тревожными догадками.

Подошёл к борту, вглядываясь в тёмные воды. Поверхность была неподвижна, словно маслянистая плёнка, но я знал: эта безжизненность обманчива. Где-то в глубине могло скрываться что угодно.

Что, если чёрная вода — это не просто предвестник, а уже открытая дверь?

Ветер внезапно усилился, завывая в снастях, и я почувствовал, как Мотя беспокойно заёрзал на моём плече. Маленькие лапки впились в ткань мундира, а глаза, обычно чёрные, как сама эта ночь, теперь горели тревожным янтарным светом.

— Чуешь что-то, да? — прошептал я, проводя пальцами по вздыбленной шёрстке.

В ответ он издал тихий, почти неслышный звук, похожий на предостерегающее шипение. Затем пискнул громче, резко, и уши зверька дёрнулись, улавливая то, что было недоступно моему слуху.

Окинул взглядом друзей.

Амат спал, прислонившись спиной к борту, его лицо, обычно такое грубое, сейчас казалось почти безмятежным.

Остальные бодрствовали: Лиза сидела, скрестив ноги, и методично водила тряпицей по клинку, Митя что-то записывал в блокнот, освещая страницы тусклым сиянием артефакта, а Сергей, опершись на перила, всматривался в горизонт.

— Он предупреждает? — спросил Митя, не отрываясь от записей.

Я пожал плечами.

— Возможно. А может, ему просто водное путешествие не нравится.

— Ребята, гляньте, — вдруг произнёс Сергей, указывая вперёд. — Что это там?

На горизонте, едва различимый в темноте, то вспыхивал, то гас слабый огонёк.

Митя тут же поднял голову, прищурился.

— Маяк, — твёрдо сказал он. — До него километров тридцать. Через пару часов должны подойти.

Я кивнул, но в тот же момент где-то совсем близко раздался громкий всплеск. Потом ещё один. И ещё.

А меньше чем через минуту тишину ночи внезапно разорвал резкий звон колокола боевой тревоги.

— К оружию! — прогремел усиленный магией голос с мостика.

А ещё через минуту началось.

Из чёрной воды выныривали твари. Небольшие, размером с кошку, но проворные как змеи. Их тела напоминали раздутых головастиков: огромные рты, длинные хлыстообразные хвосты, мощные задние лапы и атрофированные передние, больше похожие на крючья. Они выпрыгивали на палубу, цепляясь за борта, и сразу же начинали плеваться жёлтой слизью, которая светилась в темноте мерзким фосфоресцирующим сиянием.

Один из солдат, не успевший подняться по тревоге, оказался прямо на пути монстра. Тварь вцепилась в него крючковатыми лапами и выплюнула струю едкой слюны прямо в лицо. Парень закричал так, словно с него заживо сдирали кожу.

Я рванул вперёд, выхватив клинок, и одним резким ударом рассек монстра пополам. Его тело хлюпнуло, разваливаясь на две половинки, но солдат уже бился в конвульсиях, зажимая обожжённое лицо руками.

— Лиза, сзади! — крикнул я, заметив, как ещё одна тварь готовится прыгнуть.

Сергей среагировал молниеносно. Взмах — и он разрубил головастика в воздухе, не дав дотянуться до спины девушки.

— Отходим от бортов! — рявкнул я. — Там сейчас смерть!

Мы сгруппировались, ощетинившись клинками. Только Митя вместо оружия схватил наши вещи и потащил их за собой, отступая к центру палубы.

Лиза и Сергей сжали магические клинки. Лезвие девушки вспыхнуло ослепительно-белым, окутывая её фигуру холодным сиянием, а клинок Качалова загорелся алым пламенем, будто раскалённая сталь.

Амат развернул магию. Мы были посреди моря, в его стихии, и здесь парень чувствовал себя хозяином. Вокруг взвились водяные канаты, которыми Жимин умело сбивал тварей с ног и швырял их о борт корабля. Некоторые перелетали через ограждение, падая обратно в чёрную пучину.

Но всё равно монстров становилось только больше.

Я стоял, сжимая клинок, и чувствовал себя бесполезным.

Что может маг земли на корабле посреди моря?

Эта мысль билась в голове как пойманная птица. Земляная магия требовала связи с почвой, камнем, песком — с чем угодно, кроме этой проклятой воды, что окружала со всех сторон. Но сдаваться я не собирался.