Стратиг метакосмоса (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 30

— Потом дрон зашлешь, — пообещал я Лане. — Одного точно можем на это дело выделить, даже если пропадет.

— Знаю, — вздохнула она. — Ты прав, конечно, но так хочется посмотреть поближе самой!

Сверху же ничего особенного внутри ноздри видно не было: дыра и дыра. Соплей нет, по крайней мере.

Вторая боковая ноздря виднелась небольшой выпуклостью у самого «горизонта». Мы уже знали, что у кита их по шесть с каждого бока только на спине. Возможно, имелись и на животе, но в сторону живота мы дроны пока не высылали.

Пока мы крутились над ноздрей, из-за бока кита поднялось толстенное черное щупальце с фиолетовым глазом на конце и уставилось на нас.

— Летим дальше, — скомандовал я.

— Ему просто интересно, что мы тут делаем, — Лана помахала щупальцу рукой.

Однако никто в нашей партии больше не выказал желания задержаться — даже Ксантиппа, которой было почти так же любопытно!

И, пожалуй, поначалу мы летели чуть быстрее, чем прежде. Не потому, что нас застали «на горячем», и мы торопились убраться с места преступления: ничего плохого делать с китом мы не планировали. Просто эти огромные щупальца, каждое шире размаха плеч взрослого мужчины в диаметре (даже если этот мужчина Мурат или Аркадий), несколько действовали на нервы!

Ближе к хвосту Намира подала голос:

— Смотрите, белое на девять часов в лесу, это что? Не светорожки?

— Точно, светорожки! — обрадовалась Лана. — Ну надо же! И немаленькое какое стадо, голов десять!

С высоты нимфы светорогов и правда отлично опознавались: белые пятна зефирок, цветные воротники из псевдоперьев. Мы, «старая гвардия», к ним привыкли на первых метакосмодромах. И пусть теперь этих существ уже не используют как генераторы Прорывов, зато их держат в зоопарках и они знакомы всем нынешним орденским детям. Или их родителям.

— Пасутся, надо же, — пробормотала Лана, наблюдая за стадом среди колышащихся ветвей. — Надо же, неужели мелкой живности внутри мха им хватает? Моя эхолокация не показывает их столько…

— Как хищники могут пастись? — поинтересовался Виктор. — Они бы охотились, а не паслись!

— Ну, у нас на Терре, пока маленькие, они поедают верхний слой почвы с насекомыми, у них еще челюсти как экскаваторы. Но тут почвы нет, только мох. Значит, в этом мху должна быть богатая биологическая жизнь. Возможно, у моей эхолокации недостаточное разрешение!

Насчет этого мха мы вчера так и не поняли, растет ли он на шкуре кита или является частью его тела. На случай, если мох и есть шкура, Лана не решилась вот так сразу брать образец. Вряд ли кит почувствовал бы такую крошечную ранку, но кто его знает!

Однако если светорожки действительно жрут мох, то образцы можно брать без опаски: сильнее, чем они, мы точно не навредим.

Я чувствовал, что Ланочке ужасно хочется опуститься возле светорожков и посмотреть, что же они так упоенно пожирают в зарослях. Но я отдавал себе отчет, что это не прирученное стадо, а совершенно дикие животные, которые первый раз увидят двуногих прямоходящих. И наверняка неадекватно отреагируют. Даже к нашим, терранским светорожкам в загон не рекомендуется безоружным заходить, если ты не маг!

— Потом, — сказал я. — Сейчас это может нас задержать, а нам нужно вернуться до конца смены. Придерживаемся плана.

— Слушаюсь, Кир, — тяжело вздохнула Ланочка.

Впрочем, когда мы долетели до китового хвоста, это зрелище вознаградило ее за все жертвы и лишения.

Хвост сильно сужался к концу и оканчивался широкими плавниками — совсем как у океанических сородичей! Щупальца, толще и шире, чем те, что росли вдоль боков и у морды, лишь обрамляли это великолепие. Однако, в отличие от терранских морских млекопитающих, отходы выкидывались не из-под хвоста, а прямо в отверстие между плавниками. Нам, можно сказать, повезло: когда мы оказались над хвостом, кит как раз шевельнул им, и оттуда полетели продукты жизнедеятельности.

На то, как среагировала «свита», стоило посмотреть: разнообразные Твари тотчас бросились на капли и комки, пожирая их. Вот двое сцепились между собой за особенно аппетитный комок — и щупальце кита тут же хлестнуло их, разнимая.

— Они пожирают фекальные массы, заодно скрывая маршрут кита от более крупных хищников! — восхищенно пояснила Лана. — Как продуманно!

Но через миг даже она замолчала от изумления. Потому что из отверстия между хвостовыми плавниками вылетела бабочка!

Здоровая такая бабочка, с размахом крыльев как у ворона, наверное. Или даже у большого орла! Темно-серая, с черным узором на крыльях, больше похожая на ночного мотылька. За нею еще одна. И еще. И вот уже целая стая бабочек рванула наружу. Некоторые сразу же становились обедом монстров, другим удавалось прорваться сквозь эту блокаду и унестись в пустоту.

— А это что? — ахнула Ксантиппа. — Неужели… Детки?

— Нет, я думаю, это взрослая форма кишечных паразитов, — возразила Меланиппа. — Наш зверь-гора слишком сложно организован, чтобы влагалище было объединено с клоакой! Кроме того, у меня ощущение, что это самец.

М-да, вот мы и встретили существо, которое реально какает бабочками! Не даром Лана им восхищалась.

p.s. Keep calm and like it!

Глава 10

Танцы и фунгициды

Грибы мы обнаружили почти сразу. Если свериться с журналом разведки (ответственные за заполнение — К. Ураганов, В. Кресайн и М. Исмаилов), то в тот же день, что и фекальных бабочек. И, согласно лабораторному журналу Меланиппы, немедленно начали с ними опыты.

Но на самом деле впервые увидели мы их гораздо раньше. Тогда же, когда подлетали к Киту — а мы называли «зверь-гору» Китом уже без всякой иронии и даже явственно с большой буквы, уж больно четко выдерживались аналогии! Я еще тогда обратил внимание на паразитические выросты на боку животного: группы желтых шаров, довольно крупных, с голову ребенка размером, которые кучковались в колонии, похожие на виноградные гроздья, только несколько метров в диаметре. Они особенно не выделялись среди других аномалий, которых хватало: что-то вроде присосавшихся к киту ракушек или слизняков, иные выросты и бугристые шрамы. Наш «транспорт» прожил долгую и бурную жизнь, чтобы дорасти до своих размеров. Сейчас-то с ним никто или почти никто не рисковал связываться, но в молодости дело, очевидно, обстояло иначе: облетев Кита мы нашли следы впечатляющих ран, которые окончились бы гибелью для любого безмагического животного!

Поэтому встретить грибы в лесу для нас не стало неожиданностью.

— А вот и то, что жуют светорожки! — радостно сказала Лана, отчекрыживая воздушным щупом и перенося в контейнер для образцов один желто-оранжевый шар. — Это точно их пища, видишь, следы погрызов с этой стороны? Характерные резцы.

— Я знаю, конечно, что в грибах много белка, — с сомнением сказал я. — Настолько, что даже высшим млекопитающим они на короткое время могут заменить мясную пищу. Но как постоянная диета? Да еще для облигаторных хищников, вроде светорожек?

— Наверное, тут какой-то непростой состав!

Ну что ж, непростой состав у них и оказался: как мой любимый метакосмозоолог быстро выяснила со своими помощниками, в составе грибов было какое-то рекордное количество «мясных» аминокислот. То есть по питательности они вполне могли заменить и мясную пищу!

Это ужасно заинтересовало Лану, она пустила в ход всю свою знаменитую эхолокацию на полной разрешающей способности и уверенно заявила, что грибы эти прорастают в верхний слой эпидермиса Кита и питаются его кровью. Потому и состав у них максимально приближенный к мясному.

— Тут ужасно интересная экосистема!

В первые дни она об этом только и могла говорить, даже в постели. И ладно бы перед сном, но и непосредственно после «супружеских обязанностей» — тоже! Лежим мы с Саней абсолютно вымотанные, а Ланочка сидит рядом в чем мать родила и вещает, размахивая руками.