В объятиях некроманта - Кель Таня - Страница 4

Кажется, я даже слышал улыбку в его голосе.

Я тем временем донёс новоиспечённую жену до кровати и почти бросил на неё. Нежничать не хотелось.

Хотя собак к себе в комнату не пускал, но в этот раз сделал исключение. Ноксус и Шадорн забежали внутрь и улеглись по двум сторонам от постели.

– Вот и правильно. Сторожите. А мне она нравится. Если будет всегда валяться в бессознании, вообще отлично.

– Кажется… вы нашли себе… идеальную женщину, – заковылял в комнату Мердок.

Его тело слегка тряслось, а глаза налились ещё большей зеленью.

– Будешь так нервничать – сдохнешь второй раз.

Я стал скидывать одежду, а дворецкий подошёл к девушке и долго её рассматривал.

– Что? Понравилась?

– Краси-и-ивая.

– Она просто живая, Мердок. Я в душ. Как налюбуешься, приготовь ужин.

С этими словами я ушёл в ванную. Долго мылся там, собирая мысли по кусочкам. С Витлайнами покончено. В их интересах было отдать нелюбимую племянницу и откреститься от меня, что они и сделали.

А Агнесс оказалась совсем непростой. Уж лучше бы была Мишель. С ней хотя бы можно спокойно трахаться и она на многое согласна. А с этой как?

Чёртово проклятие! О нём я знал с самого детства. Потому что скандалы не утихали ни на минуту. Началось всё с моего отца Конрада Морфэйна, который сперва ужасно долго добивался девчонки из рода Витлайнов – Мейв. Все им ставили палки в колёса, но безумная любовь победила. Однако не до конца. Некроманты непостоянны в любви и достаточно полигамны. Поэтому разочек отец сходил налево. На этом его и застукала жена.

И тут случилось самое интересное. Мейв обратилась к тёмной магии и прокляла отца. Сама померла, чтобы исполнить проклятие.

Это как же надо так любить, чтобы потратить собственную жизнь на месть? До сих пор для меня загадка.

По идее наш род должен был на отце и прекратиться, только Мейв немного промахнулась. Любовница, а именно, моя мать – Энида, уже носила под сердцем меня. Чтобы я выжил – тоже пожертвовала жизнью.

Вокруг некромантов всегда кружит смерть, и мы к ней приучены.

Я последний Морфэйн. Отец умер, когда мне стукнуло девятнадцать. А проклятие можно снять, только женившись на ком-то из рода Витлайнов, но это не основное. Надо, чтобы жена принесла наследника.

К этому ещё и списочек условий: девушка должна быть не моложе двадцати, судя по сегодняшнему – девственницей. Полную инструкцию к нему не приложили.

Разумеется, Витлайны не хотели никого отдавать. Им это присудили. Я три года с ними бодался за это право. Скоро мне тридцать. Отличный подарок будет на день рождения.

Из спальни донёсся звериный крик, переходящий в скулёж. Похоже, кто-то зарубил свинку. Но я точно знал, что это Агнесс. Она, видать, проснулась и увидела моё творение – Мердока. Я им гордился. Поднял из могилы несколько лет назад и до сих пор он жив. Хотя нет… не жив. Лучше сказать, до сих пор он не развалился.

Собаки – мой второй эксперимент.

Возможно, всё это объясняет, почему у меня нет слуг. Но и терять свои шедевры мне не хотелось просто ради того, чтобы дома было чисто.

Сам иногда всё мою. Под настроение.

Кстати, теперь у меня жена!

Я даже как-то воспрял духом. Вытираясь, стал присвистывать.

Трусов здесь нет, поэтому повязал полотенце на бёдра и вышел. Как и предполагал, Агнесс забилась в конец кровати и почти срослась с моей креативной спинкой. Я туда наручниками любовниц пристёгиваю, а она схватилась за кованые прутья и пыталась по ним залезть… ещё выше?

– Что ты делаешь, дурилка? – спросил я, уперев руки в бока.

– Это же… – Она тыкала пальцем на Мердока. – М-м-мертвец. Он же… т-т-труп.

– И заметь, даже не воняет, – с гордостью похлопал я дворецкого по плечу.

– Максимилиан. Я прошу вас… его…

Она посмотрела на доберманов. Собаки сидели молча. Облизывались и наблюдали за девушкой.

– И их тоже уберите.

– Что ещё сделать, принцесса?

Её взгляд стоил того. Бешенство, ненависть и уничтожение – это искрилось и зелёным вихрем пыталось разорвать меня на части.

– Я просто уйду. Закрою глаза и уйду. Мне посрать на все договорённости. Со мной никто не договаривался.

Агнесс глубоко, прерывисто вдохнула, сжала и разжала пальцы, явно набираясь смелости, и бодро пошагала по кровати.

– Ведь слетишь же, глупая, – усмехнулся я.

– Три шага и спуск. Я всё просчитала.

– Хорошо. Дойдёшь до выхода из поместья – можешь быть свободна. Даю тебе только один шанс уйти. Не получится – прикую к кровати.

В этот момент она открыла глаза и молнией рванула мимо меня. Я следом. Топот собачьих лап за спиной.

Она почти добежала до конца лестницы, но я сумел ловко перепрыгнуть через перила и, оказался рядом с ней. Схватил, и мы оба упали на пол.

Полотенце, разумеется, слетело с меня, пока я бежал. И теперь я голый прижимал её к дорогому паркету.

– Ты мне соврал!

– Я не говорил, что не буду тебя останавливать. И наконец, мы окончательно перешли на ты. Это прогресс.

Она елозила подо мной, пыталась вырваться. Тяжело дышала. Иногда прерывала дыхание, чтобы отпихнуть меня. Но я же в два раза больше её.

– Я обещал, что прикую тебя, – шепнул я на маленькое ушко.

– Я не рабыня, Макс.

– Ты доигралась, – рявкнул я, встал и взвалил на плечо.

– Макс! Макс! Макс! Макс!

Она продолжала выкрикивать моё имя. Специально злила. Видимо, мы сделаем жизнь друг друга абсолютно невыносимой.

Её ручки били по спине. А когда она увидела, что это не помогает, начала меня царапать.

– О да! Дорогая! Делай мне больно. Я от этого прихожу в дикий восторг.

– Извращенец!

– Как и ты! Чувствую, как бьётся твоё сердечко.

Я захлопнул дверь комнаты прямо перед собаками.

– Точно не от тебя. Да что ты?..

Агнесс не успела договорить, я перекинул её на кровать, вытащил из тумбочки наручники и сразу же оседлал, приковал две руки.

И только сделав это, понял, что стою перед ней на коленях, а мой член почти упирается в её ротик. И он был достаточно твёрд.

Она… возбуждала меня?

Девушка на удивление не боялась. Рассматривала его с любопытством. Признаюсь, я ожидал иной реакции. Думал, она будет забитой и боязливой. А при виде мужского органа снова упадёт в обморок.

– В ротик возьмёшь? – усмехнулся я, когда пауза затянулась.

Тут же получил злобный взгляд. А её губы сжались в узкую линию.

Тогда я наклонился, поправил съехавшие набекрень очки.

– Вот видишь, зато мы сразу же избавились от всех твоих страхов. Смотри, какой я крутой коуч: ты больше не боишься собак, ходячих мертвецов и даже полюбовалась на мой прекрасный орган.

– Да пошёл ты! – дёрнулась она.

– Но-но. Посиди здесь до вечера, подумай над своим поведением. И подружись с Мердоком. Он будет стряпать тебе еду. Если сильно попросишь – принесёт даже свежую. И готовься к брачной ночи, жёнушка.

– К чему? – фыркнула она.

– Хорошо. На ботанском, как ты любишь. У нас будет акт соития и зачатия. Для другого ты не нужна. Один разок оба потерпим.

– Только через мой труп.

Я хищно улыбнулся:

– Могу это устроить, солнышко.

Вскочив с постели, я стал одеваться. Проверил телефон. Несколько пропущенных от Питера. Надо снова ехать. На этот раз в лабораторию.

– Макс… Максимилиан… Ну пожалуйста. Я не смогу так сидеть до вечера.

– Вставить тебе вибратор в твою киску, чтобы было веселее?

– Урод!

Я уже накинул рубашку и застёгивал последние пуговицы.

– Что мне за это будет?

– Не знаю… не убегу я.

– Этого мало. Придумай что-то ещё. Жду, что к вечеру ты перейдёшь от стадии отрицания к стадии принятия. А я пошёл.

– Максимилиан! Нет! Стой! Макс!.. – орала она, но я уже спускался по лестнице.

– Покорми её, – бросил я Мердоку и выскочил на свежий воздух.

С этой бестией будет интересно. Я даже перестал чувствовать бесконечную скуку.

Агнесс