Рассвет Души Повелителя. Том 12 (СИ) - Ло Оливер - Страница 18

Я ощутил, как ломается внутренний барьер — не один, а несколько сразу, что казалось невозможным, но оно было. То, что раньше требовало бы десятилетий культивации, произошло за мгновения. Моя сущность раскрывалась, словно цветок под лучами двух солнц — серебристого и чёрного. Ступени возвышения проносились мимо, как пейзажи за окном стремительно несущегося экипажа.

Тираническая сфера осталась далеко позади. Сфера Монарха, считавшаяся недостижимой для большинства практиков, теперь светилась передо мной, как ясный путь. Первая звезда… вторая… третья… Продвижение было настолько стремительным, что я едва успевал осознавать изменения, происходящие с моим телом и душой.

Четвёртая звезда… пятая… шестая… Каждый прорыв сопровождался волной трансформирующей боли и сладкого экстаза одновременно. Моё сознание расширялось, охватывая всё больше аспектов реальности.

Седьмая… восьмая… девятая звезда Сферы Монарха! Я застыл перед последним барьером, отделяющим меня от следующей ступени — Божественной сферы. Но даже моё нынешнее состояние было далеко за пределами того, что я мог представить ещё недавно.

Медленно, с непередаваемым чувством внутренней гармонии и силы, я открыл глаза. Мир вокруг казался иным — более ярким, более детальным. Я мог видеть потоки энергии, пронизывающие храм, историю каждого камня, каждой пылинки.

Подняв руки перед собой, я сосредоточился на левой ладони, и над ней возникла сфера Звёздной Ци, сияющая подобно миниатюрному солнцу. Затем я сконцентрировался на правой руке, и над ней сформировалась сфера абсолютной черноты — Ци Изначальной Бездны, поглощающая окружающий свет. Две противоположные силы, теперь подчинённые моей воле, дополняющие друг друга.

— Папа! — звонкий голос Чешуйки вывел меня из созерцания. — Ты жив! Я так боялась!

Маленькая змейка бросилась ко мне, обвиваясь вокруг моей шеи в подобии объятия. Но как только её тело соприкоснулось с моей кожей, произошло нечто неожиданное. Волны энергии — светлой и тёмной — пробежали по её чешуе, заставляя её сиять.

Чешуйка судорожно вздрогнула, её тело начало меняться прямо на моих глазах. Кристальная чешуя уплотнилась, приобретая металлический оттенок и невиданную прочность. Маленькие рожки на её голове удлинились и изогнулись, становясь похожими на королевскую корону. Само тело змейки выросло почти вдвое, сохраняя изящество, но приобретая величественность древнего существа.

— Что… что это было? — изумлённо произнесла она, разглядывая своё преображённое тело. — Я чувствую себя… иначе.

— Похоже, мои изменения затронули и тебя, — ответил я, с теплотой глядя на свою маленькую спутницу, ставшую не такой уж маленькой. — Наша духовная связь передала тебе часть новой энергии. Возможно, это помогло мне стабилизировать потоки энергии.

Чешуйка на мгновение замерла, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем её глаза расширились от восторга.

— Это потрясающе! Я чувствую столько всего… словно мир стал больше, а я могу видеть его целиком!

Я поднялся на ноги, ощущая небывалую лёгкость и силу. Тело, ещё недавно разрываемое на части конфликтующими энергиями, теперь пульсировало здоровьем и мощью. Меня переполняла энергия мироздания — не только моя собственная Звёздная Ци, но и Ци Изначальной Бездны, теперь укрощённая и интегрированная в мою сущность.

— Я полностью поглотил душу Лин Шуана или то, что раньше было им, — произнёс я, ощущая, как знания и воспоминания Повелителя структурируются в моём сознании, становясь доступными, но не подавляющими мою собственную личность. — И в этот раз Ци Изначальной Бездны будет служить во благо.

Я почувствовал, что техника «Безоблачного Неба» полностью исчезла. Больше не было скрытого направления, тайного плана, ведущего меня к предначертанной цели. Впервые с начала моего пути я был по-настоящему свободен. И не пытался подавить волей некий предначертанный путь.

— Давай осмотрим храм, — предложил я Чешуйке. — Возможно, здесь есть вещи, которые не должны попасть в чужие руки.

Пока мы бродили по просторным залам древнего храма, я обнаруживал всё новые свидетельства жизни и исследований Лин Шуана. Библиотеки, заполненные свитками с забытыми техниками. Лаборатории с алхимическими инструментами, которыми не пользовались столетиями. Хранилища редких материалов, большинство из которых я забрал себе.

Благодаря воспоминаниям, полученным от поглощённой души, я понимал значение многих из этих предметов. Большинство были безвредны — просто реликвии давно минувшей эпохи, истощенные безделушки.

Среди сокровищ я обнаружил «Свиток Изначальной Бездны» — древний манускрипт, содержащий полные знания о Ци Пустоты, её природе и техниках манипуляции ею. Именно этот свиток когда-то привёл Лин Шуана на путь, сделавший его Повелителем Вечной Ночи. Я развернул его, бегло просматривая содержимое, хотя теперь во мне уже жили эти знания.

— Слишком опасно, — решил я, сворачивая свиток. — Это знание уже есть во мне, и я смогу контролировать его. Но в руках другого оно может привести к новой тирании.

Я создал на ладони шар смешанной Ци — серебристо-чёрное пламя, которое поглотило свиток без следа. Затем обошёл храм, уничтожая другие опасные артефакты и записи — те, что могли соблазнить неосторожных практиков на тёмный путь.

— Не слишком ли радикально? — спросила Чешуйка, наблюдая за моими действиями. — Многие из этих вещей — бесценные знания.

— Знания никогда не исчезают полностью, — ответил я, закрывая последний сундук с редкими материалами, которые решил оставить нетронутыми. — Они лишь ждут правильного времени, чтобы вновь явиться миру. А некоторым лучше подождать подольше.

Закончив с храмом, мы направились к выходу. Проход, через который мы вошли, всё ещё был открыт, но я чувствовал, что это ненадолго.

— Пора уходить, — сказал я, глядя на солнечный свет, пробивающийся снаружи. — Это место выполнило свою роль в моей истории.

Когда мы с Чешуйкой вышли из храма, я обернулся и увидел, как каменные двери медленно закрываются сами собой. Проход в скале затягивался, словно рана на коже земли. Через несколько мгновений не осталось даже следа — только гладкая поверхность горы, неотличимая от тысяч других скал в этих краях.

— Храм Тысячи Звёзд больше не откроется для других, — произнёс я, ощущая странную смесь облегчения и грусти. — Его тайны остались в прошлом.

Чешуйка, теперь больше похожая на молодого дракона, чем на маленькую змейку, обвилась вокруг моей руки, её металлическая чешуя блестела в солнечных лучах.

— Куда теперь? — спросила она, глядя на раскинувшийся перед нами горный пейзаж.

Я посмотрел вдаль, где между горными пиками виднелась долина с крошечными домиками какого-то поселения.

— Сначала доберёмся до ближайшего города, — ответил я, начиная спуск по каменистой тропе. — А там подумаем, что делать дальше. Демоническая секта никуда не делась.

Застава Тигриного Клыка ничем не выделялась среди сотен подобных поселений, разбросанных по предгорьям западной границы. Кривые улочки, дома, вывески лавок и чайных — всё говорило о провинциальности и отдалённости от центров власти и культуры. Но для человека, который сейчас брёл по главной дороге, опираясь на грубо обтёсанную палку, этот городок казался настоящим раем.

Высокий, но крайне истощённый мужчина с длинными спутанными волосами, в обносках, едва напоминающих одежду, медленно продвигался к центральной площади. Его кожа, натянутая на выступающие кости, была покрыта шрамами — следами пыток и лишений. Но в глубоко посаженных глазах горел огонь, которого не смогли погасить даже годы заточения.

Рейвен, отец Джина, бывший охотник из деревни Речной Излом, пленник демонической секты Ацтлан, смотрел на мир вокруг с искренней радостью. Так много лет подземных темниц… Множество лет под властью Владыки Кетцаля. Но это не сломило его дух. Он выжил. Он сбежал. И теперь он дышал воздухом свободы.

Добравшись до центра площади, где располагался колодец с журавлём, Рейвен рухнул на колени перед каменным строением. Дрожащими руками он опустил ведро, вытащил его, наполненное прохладной водой, и припал к нему с жадностью дикого зверя. Вода лилась по его впалым щекам, смешиваясь с невольными слезами облегчения, но он продолжал пить, словно пытаясь утолить жажду всех прошедших лет.