Эволюционер из трущоб. Том 9 (СИ) - Панарин Антон - Страница 27

«Острое зрение».

Хорошая штука, но в условиях дефицита ячеек, она летит в переработку.

«Крепкие кости».

Определённо нужная вещь. Если бы у меня не было конгломерата «Сердце василиска», то после крушения вертолёта, я бы переломал себе всё, что можно. А так, только обделался лёгким испугом.

«Животные рефлексы».

Тут без комментариев. Одна из самых полезных доминант в макачьей стае.

— Ут. Поглоти доминанты, все физические мутации отправь в кладовщика.

«Запрос принят. Выполняю», — ласково проговорила Ут, а через мгновение меня накрыла волна боли. Скрежетнув зубами, я достал вторую визитку, на которой имелась кровь болотных тварей. Ут мгновенно зачитала список:

'Образец содержит следующие доминанты:

«Помешательство», получив ранение носитель впадает в истерику.

«Орихалковые клешни», носитель получает клешни, способные расколоть камень.

«Жажда костной муки», носитель может исцеляться, поедая кости павших.

«Закапывание», земля расступается перед вами, позволяя спрятаться от угрозы.

«Слух садиста», вы способны услышать чужой хрип, вдох или крик, наполненный болью, за многие километры от вас.

Да уж. Сплошной хлам, даже не на что положить глаз.

— Ут. Поглоти образцы и все полученные доминанты отправь на переработку в пользу ментального контроля стаи.

Боль пронзила руки, дав понять, что я только что обзавёлся доминантой клешней. Впрочем, руки болели и до этого. Погрузившись в Чертоги Разума, я, не обращая внимания на попойку, организованную Огнёвым, направился к пирамиде. Улыбка сама собой появилась на лице. Можно сказать, что я сорвал куш! С макак выпали следующие доминанты:

«Животная сила», «Крепкие кости» и «Животные рефлексы». Причём «Животная сила» и «Крепкие кости» были третьего ранга, а «Животные рефлексы» — второго. Помимо этого, «Ментальный контроль стаи» удалось улучшить до третьего ранга. Интересно, как долго я смогу с его помощью контролировать крыс?

Ладно. Раз уж с этим закончил, пора выпустить на свободу Мирона и Юрия. Из пространственного кармана в снег мягко плюхнулись пилот и мой брат. Юрий был спокоен, как танк, а вот пилот оказался на грани помешательства. Сидел с закрытыми глазами и без остановки бормотал:

— Я в чистилище. В чистилище. О, боги, хоть бы распределение не отправило меня в ад. Готов спорить, там моя тёща, а я очень не хочу с ней встречаться. Я брошу пить, курить и материться, только спасите меня от этой мегеры.

— Твоё желание исполнено, — проговорил я, стараясь добавить в голос как можно больше величия.

Мирон раскрыл глаза, заозирался по сторонам и радостно вскочил.

— Я жив! Выкуси, старая сука! Не в этот раз! — он показал кулак земле и рассмеялся.

— А откуда здесь столько кровищи? — спросил Юрий.

— Пришлось убить пару существ. Всё прошло гладко, — улыбнулся я. — Ну что, Мирон? Только ты знаешь, где мы рухнули. Веди нас в Стерлитамак.

— Как два пальца о наждачку! Следуйте за мной, господа аристократы, — усмехнулся Мирон и тут же, посерьёзнев, спросил. — А как так вышло, что я сидел в вертолёте, а потом очутился посреди бескрайней темноты?

Пришлось поведать ему о пространственной магии. Мирон долго плевался, говоря, что технический прогресс куда надёжнее, чем вот эта вся «магия-шмагия». Мол, железяка ведёт себя куда предсказуемее. Забавно, что он это говорит после того, как мы потерпели крушение на этой самой железяке.

Мы проваливались в сугроб по самый пояс. Идти было тяжело, нудно и долго. Но через какие-то полтора часа мы выбрались на проезжую дорогу, по которой и двинули в сторону Стерлитамака. Мы с Юрием были бодрячком, а вот Мирон продрог до костей. Пришлось остановиться и отогреть его с помощью огненной магии.

Через час мы добрались до села Старое Барятино, где за бутылку коньяка, отобранную у Огнёва, смогли оплатить услуги местного забулдыги. Он радушно согласился запрячь телегу и довезти нас до Стерлитамака. На подъезде к городу я заметил сожженную колонну бронетехники и десяток разорванных в клочья гвардейцев.

Теперь понятно, почему мы наткнулись на птеросов и макак. Они смогли прорвать заслон. А значит, зачистка Стерлитамакского разлома простой точно не будет.

От автора:

Дамы и господа, поставьте этой книге сердечко. Оно очень поможет в продвижении книги и просто порадует меня)

Уфимский тракт вгрызался в сердце Стерлитамака, оставляя на нём выжженные раны в виде пылающих зданий и раскуроченной техники. Если смотреть обычным зрением, то город опустел. Вымер. Но Всевидящее Око с лёгкостью высветило на верхних этажах уцелевших зданий несколько сотен человек.

Юрий шел расслабленно. Убрал меч в ножны, периферическим зрением отслеживал движение вокруг. Мирон же немного паниковал.

— Не, если подыхать, то в воздухе. Я так-то мужик отважный, бывалый. Но в земле лежать, это ж позорище. Лучше пусть мои потроха взрывом по всей округе разметает, — бубнил он, зыркая по сторонам.

— Стоять! Это закрытая зона! — раздался басовитый голос из громкоговорителя.

На крыше двухэтажного здания стоял бородатый мужик с носом картошкой. Смотрел на нас грозно, а ещё десяток человек, высунувшихся из близлежащих домов, направили в нашу сторону автоматы.

— Моя придти с миром! — ответил я, приложив руку к сердцу. — Титов надирать ваш зад, если вы стрелять!

Юрий прыснул со смеху, Мирон заулыбался, а бородач на мгновение завис.

— Михаил Константинович? — растерянно спросил бородатый.

— Он самый, — кивнул я, направляясь в сторону двухэтажки, на которой стоял собеседник.

Я почувствовал, как бородач потянулся к мане — видать, набросил на себя покров, и бодро сиганул с крыши. Приземлился он на асфальт, но даже не подал виду, что отсушил ноги при падении. Отдав честь, он протянул мне руку.

— Капитан Федотов к вашим услугам, — представился боец и добавил. — Мы думали, что вы прибудете позже.

— У нас билеты на поезд горят. Вот и решили по-быстрому расправиться с разломами и спешно отбыть назад, — отшутился я.

— Вас понял. Надеюсь, что с закрытием разлома проблем не возникнет. А то у нас совсем недавно произошел форс-мажор… — Бородач потёр шею и зыркнул в сторону сгоревшей бронетехники.

— Знаю. Сбежавших тварей мы перебили. Может, не всех. Но четыре птероса и пять макак превращены в фарш — ценой одного разбитого вертолёта. — Услышав слова про вертолёт, Мирон тяжело вздохнул. Видимо, представил, сколько придётся заполнить бумажек, прежде чем ему выдадут новую технику.

— Благодарю, — уважительно поклонился бородач. — Я ваш должник. Если бы вы не перебили сбежавших монстров, то мне бы прилетело по шее. А может, и в должности бы понизили.

Хотел я сказать, что Титов наоборот поощряет некомпетентные кадры, но решил оставить эти мысли при себе.

— Будете должны, — серьёзно сказал я, а после добавил с улыбкой. — Купите мне мороженое или килограмм конфет. Шоколадных! Другие я не ем.

— А-ха-ха-ха! С радостью! — рассмеялся вояка. — Пущу всю получку на конфеты для вас.

— Вы что, хотите, чтобы я помер от сахарного диабета? — нахмурился я.

— Что вы такое говорите? Конечно же, нет! — открестился бородач.

— Тогда ограничимся одним килограммом, — сказал я и хлопнул капитана по плечу. — А теперь вернёмся к делу. Где располагается разлом?

— На пересечении улицы Дружбы и проспекта Октября, в здании городского Дворца Культуры, — бородач указал вглубь города.

— Отлично. Тогда не будем терять времени. Мы на зачистку, а вы, пожалуйста, вызовите такси этому господину, — я указал на Мирона, и тот заулыбался.

— Лучше выпить дайте. А то нервишки шалят после таких полётов, — заявил пилот.

— Не извольте волноваться. О вашем друге мы позаботимся, — кивнул вояка.

Друге? Хммм… Быстро же мы подружились. Впрочем, мужик он и правда весёлый. Особенно с ним весело попадать в авиакатастрофы. Накаркал, дурень старый, вот мы и разбились. Ну да ничего. Главное, что все целы. Попрощавшись с Мироном и бородачом, чьей фамилии я не запомнил, мы двинули вглубь города.