Отряд D Чёртов Улей (СИ) - Ташира Лерайе - Страница 3

— Слышь, шеф, они чего резвые то такие?! — начал Опер и тут же получил куском трубы в забрало. Причем, прилетела та сама.

— Потом разбираться будем, что тут происходит, — откликнулся капитан, продолжая мясорубку.

Внезапно Шелест понял, что сражаться больше не с кем. Поле боя покрывали избитые трупы нападавших, повсюду валялось их слабенькое оружие.

— Зря всех завалили, — посетовал Бард. — Допросить бы не мешало их.

— Не всех, — не согласился с ним тащивший за ногу дергающегося мужика Свен. — Этот еще трепыхается.

— Тащи его сюда, — скомандовал Шелест расчищая место. — Ну и кто вы такие? И чего вообще решили на нас напасть?

— Ну так, это… — мужик бандитской наружности заикался, нервно озираясь на кучи трупов. — Вы ж того, у внешников корабль тиснули, ну они и приказали вас того…

— У кого?!

— У внешников, — повторил тот.

—Так, теперь давай по порядку. Мы сейчас где? И ты сам кто? — Шелест прищурился, недобро глядя на мужика.

— Я то? Шнырь, — тут же откликнулся тот. — Муры мы. Собираем народ для органов…

Договорить он не успел, получив тычок в зубы от Опера.

— Вот же паскуды!

— Тихо ты! Убьешь и опять ничего не узнаем! — одернул того Свен, уводя в сторону.

— Муры значит. А органы этим внешникам зачем?! — приведя мужика в чувство продолжил расспросы Шелест.

— Ну так-то знаемое дело, для лекарств. В Стиксе-то не страшно, новые отрастут, — усмехнулся тот, трогая пошатывающиеся зубы языком.

— Где?!

— Ну в Стиксе… А вы чего, свежаки что ли?! — Шнырь выпучил глаза. — А откуда тогда пушки да броня как у нолдов?! Или вы из стронгов?

«Опять эти нолды да стронги, пора было выяснить, кто они такие», — решил Шелест.

— Вас же тогда того, крестить надо, — начал причитать мужик.

— Чего?! Крестить?! Не, не надо нас крестить, мы это, атеисты! Во! — отозвался услышавший последнюю фразу Опер.

— Да нет, не так, — замахал руками Шнырь. — Короче слушайте. Начну с начала. Глядишь, зачтется Стиксом помощь вам, и не подохну я. Хотя… — протянул он задумчиво, но договорить ему не дали.

— Ты смотри лучше, чтобы нами зачлось, а то точно подохнешь! — мрачно пообещал Свен.

О приключениях Отряда в космосе можно почитать тут — https://author.today/work/372790

И Шнырь начал рассказ. Рассказал, что Стикс — это куски Мультиверсума, куда прилетают куски из разных времён и мест. Кластеры, как зовут их тут. Что есть иммунные, такие вот как он и его коллеги, или рейдеры, стронги и нолды. Стронгами тут звали отряд крутых перцев, которые драли задницы внешникам и мурам. Нолды же по сути те же внешники, но из будущего, и им лучше не попадаться. Они, конечно, внешникам помогают, вон и станцию космическую им устроили, но особо все равно не жалуют. Попадали сюда через туман зеленый с мерзким химическим запахом, вот только никто из отряда никакого тумана, да и запаха не помнил, но то ладно, потом разберутся, как они сюда попали. А вот про заразу было интересно.

— Зараза, как бы вам объяснить про нее получше, — начал мур. — У нас-то, мля, особо не принято свежаков просвещать, в клетку да в стойло и пастись, — он мерзко хохотнул. — Начинается все незаметно сперва. Люди видят туман, грозу без дождя, запах чувствуют. В этот момент кусок мира сюда и копируются. С людьми прямо, йопта, мы тут все копии себя, говорят, а там, сука, продолжаем тоже жить. А потом заражаются все, где-то перерождение за часы происходит, где-то несколько дней надо, зависит от того, быстрый, сука, кластер или нет. Как грибок эта дрянь, говорят, но не простой. Он, понимаешь, проникает в организм и постепенно меняет тебя изнутри. Сначала ничего особенного. Слабость, головная боль, чувство жажды. Многие списывают это на отравление тем самым, мля, туманом.

— Но потом… потом начинается самое страшное, — Шнырь сделал театральную паузу для драматичности момента. — Грибок начинает размножаться, поглощая ткани, изменяя тело. Мышцы растут неравномерно, кости деформируются, жуть, блин, еще та. Лицо искажается, челюсти выпирают, глаза мутнеют, становятся черными. И самое страшное — разум, нахрен, исчезает. Человек превращается в существо, которое живет инстинктами. Постоянный голод, жажда крови, агрессия, так появляются твари всякие, — мур утер рот от запекшейся крови и сплюнул в грязь под ногами. — Заражённые бывают разные, самые первые это, мля, пустыши, у них ещё не сформировался нарост толком, и там даже спорана не найти, — заметив, что Опер хочет что-то спросить, предупредил вопрос. — Про них тоже расскажу. Так вот, понимаешь, после пустышей джамперы и бегуны идут, джампы тоже пустые, а вот бегуны, сука, уже со спораном бывают. Добыть его можно, расковыряв чесночину на затылке. Потом спидеры, лотерейщики или, как их ещё зовут, жрачи и топтуны. У этих и горошина может быть, и споранов до пяти штук. Но и убить их сложнее, они, сука, быстрые, и броня нарастает.

— А почему названия такие странные? — все же вклинился Опер.

— Жрач потому, что пасть уже здоровая и зубы как у того крокодила, йоптыть. А лотерейщик, потому как лотерея, будет или не будет горошина. Топтуна так зовут из-за костяных наростов на пятках. Идёт, и будто девка, мля, на проспекте каблуками цокает, — видимо, от мыслей о девках мур аж губами причмокнул. — Кусачи и руберы, те вообще лютые уже. Кожа уже полноценной коркой стала, как броня. Пробить, сука, сложно, только из чего крупнокалиберного. Зато и споранов в них много, и горох есть. И янтарь, эта штука такая, как апельсиновая икра, из неё спек делают. И наркота, мля, и обезбол хороший. Иногда и жемчужина чёрная быть может, но то редкость. Ну и последний — это элита. Там уже всего много. И даже жемчуг можно отыскать красный и черный. В самых жирных, которые почти стали теми, кого нельзя называть…

— Это почему ещё? — подал голос Шелест.

— Нельзя, мля, и все! Если только в стабе. Чтобы не пришел! —отрезал Шнырь. — Так вот, йопта, в таком можно и белую, но то редкость. А вот в тех, кого не зовут, порой и две белых есть. Но суть у них у всех одна. Они, понимаешь, оболочки, управляемые паразитом. Их единственная цель — найти жратву и развиваться дальше, чем больше сожрут, тем больше станут и крепче. Они не думают, не чувствуют. Они только пожирают. Элитники, сука, те целые стаи низших с собой водят. От такой стаи и отряду часто не отбиться.

— А ещё, — он понизил голос. — есть Орда. Про то, мля, кроме как в стабе, тоже нигде говорить нельзя. Идут зараженные большой волной, сметая на пути все. Даже стаб не каждый выстоит. Но есть мы, иммунные, сука, нам грибок этот дарит здоровье богатырское, никакие болячки не страшны с ним. Если только пристрелят. И то если сразу в голову. А так и органы отрастают, и конечности. И дары разные дает, йоптыть. Полезные и не очень. Есть боевые, есть бытовые, есть пси-хо-ло-ги-чес-кие, — даже по слогам с трудом выговорил Шнырь сложное для него слово.

— И что? Никак, не устоять против этой заразы? — спросил Свен, явно заразившийся манерой речи мура. — Мы, получается, тоже уже заразились и, можем стать вот этими?

Шнырь задумался, почесал давно небритый подбородок.

— Если шлемы не снимали свои нигде, то пока нет, только не выйдет у вас в них всегда ходить, йопта. Жрать да пить захотите же. Тут-то споры в вас и попадут. Спастись можно, — он важно кивнул. — Если белый жемчуг сожрать. Он, говорят, даже первые стадии обращения может вспять обратить, но правда или нет — не знаю. Кто ж, мля, целое состояние будет тратить на пустыша? Если только Институтские, но те и не расскажут никому. Да и где его вам взять? — начал мур и вдруг осекся, перевел взгляд на корабль и хлопнул себя по лбу. —Мужики, блин, если я вам верное средство стать имунными дам, вы мне пообещать можете кой-чего?

Все четверо отрядовцев переглянулись, и Шелест озвучил мысль за всех.

— Смотря что надо.