Скорость. Назад в СССР 3 (СИ) - Хлебов Адам - Страница 7

Следующим условным жестом он показал, что отправляется в сторону квартиры, чтобы не маячить на автодроме с крупной суммой денег.

Мало ли что могло взбрести в голову людям, управляющим подпольным тотализатором.

Сначала я хотел, чтобы он с выигрышем пришел в бокс, и мы все вместе бы отправились домой. Все-таки нас было бы в этом случае трое.

Но Комбинатор убедил меня, что ему лучше уходить одному. Если бы он пришел в бокс, то стало бы понятно, что это именно я делал ставки на себя.

Такое в мире черных букмекеров не прощают. Мне рано или поздно пришлось бы за это ответить.

А так, он создал себе легенду среди букмекеров и тотошек, о том, что у него появилась теория «об аутсайдере».

Последние десять скачек и гонок он ставил на самых слабых и неизвестных участников. Над ним смеялись и считали в лучшем случае чудаком.

Но зато теперь никто не мог заподозрить его в подлоге. Мы с Комбинатором смогли «взломать систему». Я помнил про свои подозрения, что он один из тех, кого я подозреваю в создании синдиката.

Осталось совсем немного времени, и я узнаю́ так ли это. Если он честен со мной, то вскоре я смогу купить новую машину и вернуть ее отцу.

Разбитый отцовский жигуленок был одной из причин, почему я шел на такой осознанный риск.

Мне очень хотелось примириться с ним и показать, что мое увлечение — это не просто обмен дешевыми журнальчиками, а настоящая мужская профессия.

Я не искал прощения. Все-таки он поступил со мной достаточно жестко, выгнав из дома. Не несмотря на разбитую машину, я не испытывал чувства вины перед ним.

Мне верилось, что он сможет понять меня и со временем мы просто станем хорошими друзьями.

Если говорить о Николае Соменко, то я считаю, что выполнил свое обещание перед ним. Победив в гонке, я восстановил попранную Ниной его мужскую гордость и доброе имя команды.

Я думаю, что ему будет отрадно услышать, как Нина ушла «с носом».

Что касается Махарадзе, то он еще получит свое. Синдикат ему не простит проигрыша.

Правда, пока мы ничего не узнали об обстоятельствах гибели отца Саши, но все еще впереди.

Я очень надеялся, что с ней все в порядке. И она действительно все это время была в судейской коллегии, как и предполагала Настя.

Когда мы взобрались на подиум, и один из организаторов произносил речь о спортивных достижениях Советского Союза и о нас, советских гонщиках, я испытал нереальный эмоциональный подъём.

Нас фотографировали, я физически чувствовал волны зрительской поддержки с трибун.

Когда меня назвали молодым гонщиком, подающим большие надежды, мне стало жутко неловко. Я опустил глаза и густо покраснел.

Кровь прилила к лицу.

Я не привык чувствовать себя одним из героев дня.

Нам вручили дипломы и стали надевать на шею медали. И только в этом момент я увидел в толпе хлопающую в ладоши и улыбающуюся Настю.

Рядом с ней стояла Саша и смотрела на меня. Она не хлопала — просто немного улыбалась, как улыбаются за того, за кого испытывают чувство гордости.

Мне показалось, что ее комбинезон не такой уж и белоснежный. Он словно почернел местами от сажи и дыма…

На заднем плане проносится белоснежная Копейка.

Нам вручили дипломы и стали надевать на шею медали. И только в этом момент я увидел в толпе хлопающую в ладоши и улыбающуюся Настю.

Рядом с ней стояла Саша и смотрела на меня. Она не хлопала — просто немного улыбалась, как улыбаются за того, за кого испытывают чувство гордости.

Мне показалось, что ее комбинезон не такой уж и белоснежный. Он словно почернел местами от сажи и дыма…

— Слышишь, Каменев. Ты уже утомил. Какая разница, я или не я. Я тебе в сотый раз говорю, оставь мой комбинезон в покое! Тебе мало того что ты победил? Я тут ни при чем, здесь везде копоть, если ты не заметил.

Саша сердилась и не желала обсуждать участника гонки на белоснежной копейке под номером «73», когда мы остались наедине.

Ее реакция показалась мне необычной и необоснованной. Она была грубой и агрессивной.

Я считал, что несмотря на сложные взаимоотношения, мы были друзьями, и Саша могла довериться.

Она слегка прихрамывала, и на ее кисти появились пару царапин, будто от небольших осколков разлетевшегося автомобильного стекла.

Но Александра все отрицала и на мои предположения о том, что он могла сидеть за рулем вместо Тимофея Белова отвечала, что я свихнулся и объелся белены.

В конце концов, я решил не спорить. Ее поведение было более чем странным.

Она отказалась ехать вместе с нами со всеми после окончания гонки на квартиру, сообщив, что у нее есть незаконченные дела в судейском секретариате.

Саша взрослая девочка и сама понимает, что ей лучше.

Меня задевало такое отношение, но в тот момент я отнес это к ее нежеланию быть раскрытой.

Результаты соревнований могли бы быть аннулированы, если бы вскрылся факт замены гонщика.

Теперь я понимал, почему «таксист» так сильно нервничал на старте, и его неприязнь ко мне ощущалась почти физически.

Я ошибочно полагал, что он из команды Махарадзе.

«Таксиста» перед стартом раздражало то, что ему в скором времени придется рисковать здоровьем и машиной из-за какого-то никому не известного желторотого «хрена с горы».

Он нервничал и переживал за Сашу, а также просто не верил в то, что могу победить.

Даже не то чтобы победить, а вообще продержаться за рулем все тридцать кругов «скоростного кольца» Бикерниеки.

Тем не менее дед выполнил свою работу на отлично. Он и водитель '73’ей копейки сделали и мешал и затирщиков и самого Давида.

Чем больше я думал, тем больше утверждался в уверенности, что в белоснежной машине ехала именно Саша.

Как она пробилась на лидирующие позиции, предстояло выяснить позже. Одно было ясно: без поддержки других гонщиков это было бы невозможно.

А это значит, что, слава Богу, не все спортсмены в стране продажны.

Не все из ребят в соседних боксах были повязаны синдикатом. А если и были, то на сегодняшних гонках бунтовали и саботировали приказы.

Синдикат с этим ничего не может поделать. Они способны запугать и заменить одного, второго. Но они не могут заменить всех. Некому будет ездить за рулем.

С другой стороны, не стоило их недооценивать. Они сумели подгрести под себя тотализаторы на ипподромах и имели «опыт работы» с коллективом жокеев.

Барков уехал раньше всех. Я сердечно поблагодарил от имени команды автобазы Академии Наук СССР подполковника за неоценимую помощь и пообещал навестить его в столице по возвращении.

Он оказался мировым мужиком. Совсем без снобизма и высокомерия, которое обычно свойственно людям его ранга.

Вообще, я пришел к выводу, что люди в мире автогонок намного проще и душевнее, чем в других технических видах спорта. Скажем в том же авиамоделизме.

Видимо, чем меньше техника, тем более узкий характер.

Дождавшись загрузки «Сокола» в трейлер и убедившись, что Сашу провожают друзья ее отца, мы вместе с Настей и Славой вернулись обратно в Ригу на попутке.

Странности этого дня поведением Саши не закончились. Когда мы шумной компанией вернулись домой, то Комбинатора я там не обнаружил.

Правда, к его чести следует отметить, что он оставил в моей тумбочке деньги, завернутые в сдвоенный тетрадный лист, на котором были скрупулезно записаны все детали и суммы, сделанных им ставок.

Из итогового выигрыша была вычтена его доля, остальное до копейки находилось в свертке.