Пляска смерти - Гамильтон Лорел Кей - Страница 11
- Предыдущая
- 11/139
- Следующая
Войдя в комнату, я улыбнулась всем присутствующим, как научилась на работе улыбаться клиентам. Улыбка ясная и сияющая, и если очень напрячься, то и до глаз доходит. Я напряглась, но мои руки в буквальном смысле слова вцепились в Мику и Натэниела, как в две последние деревяшки в океане. Наконец-то до меня дошло, что боюсь. Чего боюсь? Вежливой болтовни, трепа за коктейлем? Уж точно нет. Понимаете, здесь никто не собирался меня убивать. Обычно, когда меня никто не пытался убить и мне никого убивать не приходилось, такой вечер считался удачным. Так отчего же нервы так разгулялись?
Мика уже представлял нас, пока я старалась справиться с этим внезапным приступом бешеной застенчивости. Очень это на меня не похоже. Я не люблю болтовню и вечеринки с незнакомыми, но застенчивость мне не свойственна.
Клей и Грэхем заняли свои места у нас за спиной. Были в зале и другие наши охранники, но в том, что меня пугало, они мне помочь не могли.
— Анита! — шепнул Мика, наклонившись ко мне.
Я зажмурилась ненадолго — признак, что я всерьез задумалась и стараюсь этого не показать. Нет, честно, чтобы это заметить, нужно знать заранее.
— Милости просим в Сент-Луис, и я надеюсь, что с этого момента наше гостеприимство станет лучше, чем было до сих пор.
Что ж, уже не так плохо. Очко в мою пользу.
Один из вампиров, улыбаясь, вышел вперед. Он был моего примерно роста, но настолько широк в плечах, что это выглядело почти неестественно. Так выглядят в костюме приземистые бодибилдеры.
— Мы все здесь мастера городов, миз Блейк, и все знаем, что иногда бизнес важнее церемониальных тонкостей.
Он стоял передо мной, ожидая, — улыбчивый, приветливый. Настала моя очередь показать, что мы — не деревенские олухи. И церемониальные тонкости нам тоже известны.
Я освободилась от рук Мики и Натэниела:
— Милости просим, Огюстин, мастер города Чикаго.
Жан-Клод описал мне всех, и потому я точно знала, с кем говорю.
Но это и все, что я знала точно.
Как правило, мастера вампиров стараются быть страшными, или загадочными, или сексуальными. А этот улыбнулся так, что даже клыки показались, и сказал:
— Огги. Друзья зовут меня Огги.
Волосы у него были светлые, коротко стриженные, но все же вились мелкими тщательно уложенными кудрями. Прическа не соответствовала костюму и манере.
Мою протянутую руку он взял осторожно, будто я была слишком хрупкой для прикосновения. Так многие слишком мускулистые мужчины делают. Обычно это меня достает, но сегодня вполне устроило.
Огги перевернул мою руку и начал подносить ее ко рту. Я ее не поднимала — это кончается тем, что случайно стукнешь собеседника по лицу. Руку, которую поднимают ко рту, надо держать пассивно: я натренировалась уже с Ашером и Жан-Клодом. Огюстин был мастером города, а я — всего лишь слугой-человеком. Будь здесь Жан-Клод, то запястье протягивал бы Огюстин, но официально я уступала ему по рангу, так что предлагать должна была я.
Он склонился над моей рукой, одновременно подняв на меня глаза — темно-серые, почти черные. Но это были просто глаза, и я спокойно в них смотрела. Мало кто из мастеров привык, что люди на такое способны. У Огги глаза несколько расширились, и, наверное, моя улыбка из приветственной стала слегка самодовольной. То, что я безнаказанно могла смотреть ему в глаза, вызывало у меня приятное чувство. Я себя чувствовала как-то больше собой.
Губы Огги изогнулись едва заметной, какой-то тайной улыбкой — совсем не такой широкой, которой он меня приветствовал. Он приложил губы к моему запястью, туда, где кровь бежит под самой кожей. И как только он коснулся губами руки, поцеловал ее, искорка силы пробежала по моему телу, стянула все интимное внизу, стянула так быстро и так сильно, что у меня перехватило дыхание, и я пошатнулась.
Уловив движение позади меня, я тут же покачала головой:
— Нет-нет, все в порядке.
Я почувствовала не глядя, как все, стоящие позади, отступили на шаг — глаза мои смотрели только на вампира, склонившегося над моей рукой. Я не отодвинулась, я смотрела ему в глаза, пока они не почернели, как небо перед грозой, перед тем, как оно рухнет и снесет все, чем ты владеешь. Но я была не просто слуга-человек, черпающий всю свою силу из связи с Жан-Клодом. Я к нему пришла уже с некоторым иммунитетом от взгляда вампира, и то, что я сделала дальше, было моей силой, моей магией. Некромантией.
Чуточку силы я пустила вниз по руке, по коже, как отталкивают кого-то, кто вторгся в личное пространство. Я ему сказала — метафизически: отойди.
Он убрал руку, опустил этот непонятный серый взгляд и выдохнул с резким звуком.
— Приношу свои извинения, что моя небольшая демонстрация силы вызвала у вас дискомфорт, но я пытаюсь вести себя прилично, миз Блейк. Вынуждать меня к дальнейшему ее проявлению может быть неразумным.
Договорив, он поднял лицо, и оно не было уже юношески-приятным или симпатичным в обычном смысле — оно было просто прекрасно. Костная структура намного тоньше, чем была минуту назад. Глаза — в обрамлении кружева темных ресниц. Если бы я последние несколько лет не смотрела в глаза Жан-Клода, я бы сказала, что таких ресниц в жизни не видела у мужчины. И только цвет глаз остался прежним — необычайный темно-серый с оттенками черного.
Я шагнула назад, чтобы оглядеть его с головы до ног. Тело осталось тем же — и изменилось. Он все еще был низкорослым — для мужчины, но костюм сидел лучше. Мне достаточно часто приходилось покупать костюмы для мужчин, чтобы уметь определить дорогую вещь. Костюм был сшит на эту фигуру, а когда низкорослый мужчина достаточно таскает железо, чтобы вот так накачать плечи, костюм приходится подгонять. Но сейчас костюм смотрелся хорошо, изящно и стильно, а не пригнанным кое-как.
Этот вампир использовал ментальные игры, чтобы выглядеть не таким красивым и более ординарным. Я-то хотела всего лишь прекратить его действия, напоминающие метафизическую прелюдию к сексу, а вместо этого лишила его камуфляжа.
Я покачала головой:
— Видала я вампиров, которые тратили энергию, чтобы казаться страшнее, но чтобы казаться обыкновенными — никогда.
— Да, — прозвучал женский голос, — почему ты так себя прячешь, Огюстин?
Я посмотрела на женщину, прилагавшуюся к этому голосу. Она сидела на белом двойном кресле, умостившись там с единственным другим вампиром в этой комнате, от взгляда которого у меня пошли мурашки по коже. Он был темноволосым, темноглазым и красивым в обыкновенном смысле. После взгляда в лицо Огюстина даже нечестно было бы сравнивать. Но я знала, кто это.
— Милости просим, Сэмюэл, мастер города Кейп-Кода. Я, слуга-человек Жан-Клода, приветствую тебя и твоих спутников в городе Сент-Луисе.
Он встал, хотя ему это не надо было — он мог заставить меня подойти. Волосы у него были темно-темно-каштановые, почти черные, но я слишком много лет смотрю на свои собственные волосы, чтобы не заметить разницы. Небрежная путаница коротких локонов напомнила мне волосы Клея. Отлично подстрижены, но с ними не возятся. Вампир был выше Натэниела, но не намного, максимум — пять футов семь дюймов. Выглядел он аккуратно и подтянуто, хорошо сложен, но не особо мускулист, в простом черном костюме, под которым виднелась симпатичная зеленая футболка. Если бы его одевал Жан-Клод, она была бы шелковой и прилегала теснее. Футболка, как и костюм, на что-то намекала, но скрывала больше, чем показывала. Воротник ее украшала тонкая золотая цепочка, на ее конце висела очень старая монета, тоже золотая — из тех древних, что находят иногда на затонувших кораблях. А может быть, насчет затонувшего корабля — это мое воображение, потому что я знала, какой зверь откликается на его зов: русалки, морские девы. Нет, правда русалки. Среди живущих ныне вампиров Сэмюэл был в этом смысле уникален.
Его жена как раз и была русалкой. Мужчина и женщина, стоящие за их креслом, тоже были из морского народа. Я впервые видела его представителей.
Пришлось подавить желание отвести глаза от стоящего передо мной вампира — понимаете, вампиров я видала, а вот русалки — это было для меня ново.
- Предыдущая
- 11/139
- Следующая
