Никчемная жена, или супчик на каждый день (СИ) - Гераскина Екатерина - Страница 16

Роберто бросил на меня внимательный взгляд, и я заметила, как он улыбается, но на этот раз без своей обычной беззаботности. В этой улыбке была смесь понимания и тихого признания: он знал, что слушает не просто советы, а что-то, что я прожила и пережила.

— Ну что. Минутка бабушкиных советов прошла. Пора стирать.

Дракон переступал с ноги на ногу.

— Так, Роберто, стирать не сложно, — начала я, показывая ему тазик. — Набираем горячей воды. Не обожгись, ладно?

Я открыла кран, и пар поднялся от горячей воды, заполняя тесную ванную. Роберто с недоумением смотрел, как вода заполняет таз.

— Дальше крошим мыло, — продолжила я, разломив старый кусок хозяйственного мыла и бросив его в воду. — Видишь, как пенится? Нам нужна хорошая пена.

Он кивнул, наблюдая за моими движениями с видом полной растерянности.

— Теперь берем штаны и мочим их. Снимай, — я окунула ткань в мыльную воду и показала, как надо делать. Тот остался в шёлковых дорогих боксерах, которые стоили похоже дороже моего домика. — Теперь трем мылом штаны прямо в тазу. Тщательно натирай. Когда мыло вспенится, трем ткань о ткань. Смотри, вот так — не бойся прилагать усилия, иначе грязь не отойдет.

Роберто, следуя моим указаниям, натер штаны мылом и начал тереть их, но неуверенно, с робостью, словно боялся разорвать ткань.

— Сильнее, не переживай, — подбодрила я. — Потом выжимаешь и полоскаешь. Снова погружаешь в чистую воду и отжимаешь как следует. Пару раз прополоскай, отожми и встряхни.

Я думала проконтролировать Роберто, но тут раздался громкий стук в дверь, эхом разлетевшийся по всему дому. Я вздрогнула, оставив дракона наедине со стиркой.

— Заканчивай здесь, Роберто, я открою, — бросила я, и, спускаясь вниз, все сильнее ощущала неладное.

А когда открыла дверь попятилась.

На пороге стоял Саргон — мрачный, холодный.

Его взгляд был ледяным, и он буквально прожигал меня, а за его спиной маячил Грюмс. Он выглядел словно пес, желающий выслужиться перед своим хозяином.

Следователь громко усмехнулся, потом достал сложенный вдвое лист и с усердием и рвением помахал им, и я сразу узнала в нем документ, который подписала, забирая Красные книги из полицейского участка.

— Что вам нужно? — спросила я, стараясь удержать голос спокойным, но внутри все дрожало. Я уже догадывалась, что этот визит ничего хорошего не принесет.

И следующие слова ушлого следователя, заставили меня испуганно замереть.

— Вот, герцог, давайте проверим, — возбужденно заговорил Грюмс, перебивая мои мысли. — Я уверен, она — попаданка! Ваша супруга не может забыть, как расписывается!

Я сглотнула, мои пальцы вцепились в косяк двери, как в единственную опору. Но Саргон даже не повел бровью в сторону следователя. Не взял бумагу, которой тот так упорно тряс.

Он сделал шаг вперед, а я — назад.

Даже на пороге моего дома он казался чужеродным элементом. В дорогом костюме-тройке темно-синего цвета с белоснежной рубашкой, с убранными назад черными волосами, золотыми часами на запястье и мрачным лицом.

И снова я испытала это чувство страха и какого-то искусственного возбуждения и волнения внутри.

Словно внутри меня есть кто-то еще.

Саргон раздувал ноздри, втягивал воздух, кривил губы. Я не понимала, это было презрение или оскал?

Я совсем ничего не понимала, когда рядом был этот мужчина, подавляющий своей энергетикой.

А еще, как бы Грюмс ни пытался зацепить меня, я никогда не реагировала так остро, как на слова герцога.

Почему именно перед этим мужчиной не хотелось ударить в грязь лицом?

Иррационально, но и непонятно для меня самой, ведь я его не знаю. Он, по сути, мне никто.

И через год мы разведемся и расстанемся окончательно.

Забудем друг о друге, я наверняка смогу выкрутиться из ситуации, сбегу от проблем в другой городишко. И снова открою свое дело.

Но сейчас… я как загнанный в угол зверек пятясь отходила назад. Грюмс, скачущий на заднем фоне, раздражал.

Я смотрела на Саргона, в его темные глаза. Высеченное из камня лицо снова ничего не выражало.

Вот у кого надо учиться держать все эмоции при себе. Не то что Роберто, как открытая книга. Хотя… и ему удалось провести меня.

Выходит, не такая уж я опытная в чтении людей.

Точно. Я забыла.

Они не люди.

Они драконы, и Саргон опаснее многих.

И если до этого я была ему женой, то сейчас я, по сути, для него никто.

И что мне делать?

Он неумолимо наступал, а я отступала.

Начать оправдываться и врать?

По лицу Саргона было понятно, что этого точно делать не стоит.

Мои лопатки уперлись в стену. Больше отступать я не могла. Саргон остановился в шаге от меня. Он был выше на полторы головы, мне приходилось задирать подбородок, чтобы смотреть ему в глаза.

От него пахло безумно дорогим парфюмом. Что-то дымное и древесное.

От меня же… дешевым хозяйственным мылом и наверняка едой.

Стало стыдно, но потом я отогнала куда подальше неуместную стыдливость.

За что? За то, что в этом мире ничего не знаю и выживаю как могу?

Вот уж нет!

И даже те деньги, что я взяла у Саргона, я отдам! Заработаю и отдам!

Грюмс не упустил момента и подскочил ближе. А ведь я почти забыла о нем.

— Разве ваша супруга может торговать супами и одеваться как простушка? Вы только посмотрите на ее вид. Это точно не Алисия Драговер! Это самозванка! Она украла тело вашей жены, потом нарушала все мыслимые и немыслимые законы нашего мира. Чуть не сгубила крумчиков и крылатого оргилатуса, чуть не покромсала всю крапиву...

— Замолчи, — тихо, но угрожающе проговорил Саргон. Его голос звучал, как лед, и я вздрогнула от этого холодного приказа.

— Но...

— Я не повторяю дважды, — сказал герцог, подняв руку, и Грюмс мгновенно замолк. Листок оказался в руках Саргона, словно подчиняясь его воле.

В глазах дракона я видела огонь и читала там приговор. Грюмс заморгал, но ничего не сказал, понимая, что у герцога лучше не стоять на пути.

— Дверь закрой с той стороны, — новый приказ, брошенный Саргоном. Лорд Драговер даже не повернул головы в сторону Грюмса. Взмах руки — и дверь захлопнулась, стукнув Грюмса по длинному носу.

— Как тебя зовут? — последовал вопрос, и я не сразу ответила. Потому что вжалась в стену пуще прежнего.

Саргон не читал бумагу, он просто мазнул по ней взглядом и тут же испепелил ее. Небрежно стряхнул пепел с ладоней на пол и положил одну руку в карман. Он кривил губы.

— Алиса.

— И почему ты так выглядишь, Алиса?

— Я… у меня… все выкрали по дороге… Напали…

— Кто?

— Разбойники. Я написала заявление в полицию.

— Должна была рассказать.

Его вопросы ставили в тупик, разве не должен он испепелить меня на месте и спрашивать, где его настоящая жена?

— Я сама справлюсь. И я не виновата ни в чем, — мой голос звучал жалко и испуганно.

Саргон сократил и так ничтожное расстояние между нами. Он поставил свою руку около моей головы и склонился надо мной.

— Что со мной будет? — задала я важный вопрос.

Саргон был слишком близко. Неприлично близко. Его дорогой парфюм с древесными нотками щекотал чувствительный нос, смешиваясь с ощущением опасности, которое он вызывал каждым своим движением.

— Что со мной будет? — задала я важный вопрос.

Во рту пересохло, и страх сковал меня, мешая дышать.

Я боялась услышать ответ.

Саргон чуть наклонился и, дотронувшись до моей шеи, заставил меня распахнуть глаза еще больше. Его сильная рука скользнула к затылку, и я почувствовала, как его пальцы, сдавливая, касаются нежной кожи.

Наши глаза оказались на одном уровне.