Тайная малышка от Генерального. Встреча через время (СИ) - Дэй Дари - Страница 9

– Я больше не буду, – поразмыслив с секунду, заверила Соня. – Я всё поняла.

Марк осторожно обнял её, на миг прижав к себе с такой заботой и лаской, что у меня защемило сердце в груди.

– Молодец, что всё поняла, принцесса.

– Я больше так не буду никогда-никогда!

– Верю, малышка.

Я стояла, наблюдая за ними, и чувствовала одновременно волну смущения и благодарности.

Как у Марка получается так искусно находить с Сонькой общий язык? Положа руку на сердце, даже у меня не всегда нервы выдерживают.

Эта маленькая командирша вечно куда-то влипает, да от неё же глаз нельзя отвести. А Абрамов… Он будто с рождения тренировал свои нервы! Вот так выдержка…

Оставалось только восхищённо коситься и прятать глаза, чтобы мои чувства и мысли были не слишком ему очевидны.

– Марк, спасибо тебе, – тихо поблагодарила, когда в ванную пришли две горничные и принялись за уборку. – Мне, правда, так стыдно… Прости…

Но Марк лишь по-доброму усмехнулся в ответ.

– Пустяки! Не бери, пожалуйста, в голову. Это всего лишь вода. Пойдёмте лучше завтракать, приготовим блинчики? Думаю, после такого начала дня блинчики с вареньем пойдут на пользу всем нам.

– Блинчики! – тут же подпрыгнула Соня, захлопав в ладоши. За блинчики она мать родную готова продать… – А шоколадное масло у тебя есть, дядя Марк? – с надеждой заглянула в глаза.

– Для тебя найдём всё, что угодно, принцесса, – ответил с улыбкой, беря её за руку.

Я отправилась следом, и, хотя было всё ещё крайне неловко, в душе отчего-то распускалась весна…

Марк.

Утро было для меня… непривычным. Вместо обычного распорядка дня, деловых встреч и звонков, я сидел на собственной кухне и вдыхал аромат свежих блинчиков, наблюдая, как Катя и Соня с тихим смехом суетятся возле стола.

Я не мог от них глаз отвести… Милые, немного смешные, растрёпанные, но такие уютные. Они будто вдохнули жизнь в этот дом.

Катя выглядела немного смущённой, но от того не стала менее красива. Как и четыре года назад, я видел детали, которые когда-то отчаянно полюбил. Светлые волосы, мягко струящиеся по плечам, большие голубые глаза, блестящие счастьем и лёгким смущением.

Когда я впервые увидел её много лет назад, всё внутри перевернулось.

Я полюбил её почти сразу – без памяти, без оглядки, и был почти что уверен, что она – моя судьба.

Но судьба распорядилась иначе.

Мой взгляд невольно переключился на Соню, и сердце затопила странная, щемящая грусть.

Дочка была похожа на Катю так сильно, будто являлась её уменьшенной копией: те же светлые кудри, те же огромные, наполненные жизнью голубые глаза и озорная улыбка. Она смеялась так заразительно, что я невольно улыбался в ответ.

На душе стало тепло, но тут же подступила боль осознания – этого ангела, что с первой секунды завоевал моё сердце, Катя создала с другим человеком. Мужчиной. Не. Со. Мной.

Она подарила этому миру прекрасного ребёнка. Но. Не. От. Меня.

– Дядя Марк, попробуй блинчики, они очень-очень вкусные! – восторженно воскликнула Соня, прерывая мои размышления и требовательно двигая ко мне большую тарелку с блинами.

Я улыбнулся, принимая тарелку из её маленьких ручек:

– Уверен, что они восхитительные, принцесса.

– Конечно, – гордо подтвердила малышка, – их же мама приготовила, у неё всегда всё очень вкусно!

Катя тихо засмеялась, покраснев:

– Сонь, хватит меня нахваливать, – и, нагнувшись ко мне, тихо продолжила: – она преувеличивает.

– Ничего подобного, – поддержал я её заговорщицкий шёпот, – я всегда знал, что у тебя золотые руки.

Катя опустила глаза, смущённо пряча улыбку, а мне вдруг до безумия захотелось задержать их рядом подольше. Сохранить это ощущение, которое казалось таким естественно правильным…

И ведь головой я всё понимаю. У Кати давно своя жизнь, да и у меня, если честно. Мы просто… бывшие. Какой смысл можно вложить в это слово? Порой оно не значит совсем ничего. Катя была не единственной девушкой, с которой когда-то у меня была связь. Но почему именно её я не мог выбросить из головы всё это время? Почему лишь рядом с ней на душе это приятное чувство, будто я… дома?

Но в одну реку дважды не входят… Однажды она уже решила, что между нами всё кончено. Имею ли я право требовать от неё второй шанс?

– Кать, – внезапно слетел с губ вопрос, который вертелся в голове почти всё утро, – а давай выходной сегодня устроим?

Она подняла на меня удивлённый взгляд, глаза распахнулись, а губы слегка приоткрылись. Рука с тонкими изящными пальчиками так над столом и застыла.

– Что? Выходной? Но работа…

– Работу я беру на себя, – улыбнулся я мягко, – обещаю договориться с твоим строгим боссом.

– Марк…

– Нет, ты представь: проведём день втроём, погуляем. Знаешь, внезапные выходные обычно выходят самыми классными.

Соня восторженно ахнула, внимательно слушая наш разговор:

– Мамочка, давай! Давай!… Пожалуйста, пожалуйста! – сложила она ладошки в умоляющем жесте, а я незаметно ей подмигнул, благодаря за поддержку.

Катя колебалась, но её глаза постепенно наполнялись тем же восторгом.

– Тем более… – понизил я голос до шёпота и выдержал паузу, обводя девочек взглядом, – я знаю одно секретное волшебное место…

– Ух ты!… – выдохнула Соня восторженно, не отводя от меня широко распахнутых глаз, – правда-правда волшебное?…

– Самое волшебное.

– Марк, – с укором посмотрела на меня Катя, понимая, что я использую противозаконные методы.

– Мне кажется, после вчерашнего вам обеим нужны положительные эмоции, – привёл я ещё один аргумент, и, кажется, эта упрямица наконец-то сдалась.

Закусила губу, улыбаясь.

А я готов был сделать всё, что угодно, чтобы эта улыбка сегодня не гасла, а восторг в глазах её дочери стал ещё ярче.

Впервые за многие годы я почувствовал себя по-настоящему счастливым и свободным от постоянных дел и бесконечных обязанностей. Мне просто хотелось побыть рядом с этими девочками…

И в тот момент, когда Катя уже была готова согласиться, на столе зазвонил мой телефон, резко прервав наши планы. Мы одновременно взглянули на экран телефона – и оба увидели на дисплее имя Анжелы.

Лицо Кати изменилось мгновенно. В глазах мелькнула растерянность, грусть, а моё сердце болезненно сжалось от мысли, что я снова причинил этой девочке боль, пусть и невольно.

– Марк, тебе звонят… – тихо сказала она, отводя взгляд.

Я замешкался, взял телефон и сбросил звонок. Затем посмотрел ей в глаза и постарался сказать максимально спокойно:

– Это не важно. Сегодня я хочу провести этот день только с вами.

Но я видел, как сомнения вновь мелькали тенями по её лицу, и понимал, что одним звонком всё было испорчено.

На душе вдруг стало тоскливо…

Когда дисплей вспыхнул, и я мельком скользнула по нему взглядом – внутри всё сжалось. На экране крупными буквами высветилось имя «Анжела».

Маленькая иголка тревоги уколола где-то внутри. Я тут же отвела взгляд, сделав вид, будто ничего не заметила, и уткнулась в свою чашку с чаем. Горячим, ароматным чаем, который теперь казался мне горьким.

– Мамочка… – раздался протяжный певучий голос Сони, – ну мы же правда-правда пойдём с дядей Марком в волшебное место?

Я подняла взгляд на дочку, прикидывая, как бы объяснить, что это не лучшая идея, но, увидев её жалостливые глаза, поняла, что отказать не смогу.

– Солнышко, у дяди Марка на самом деле наверняка много дел… – попыталась, за что тут же получила в ответ его возражение.

– Я не занят.

А у Сони тут же надулись щёчки, нижняя губа начала вдруг подрагивать, а глаза глядели в потолок так страдальчески, будто она репетировала свою самую драматичную роль.