Меч любви (СИ) - Романович Роман - Страница 15

Предупреждение о том, что слишком одеяло на себя тяну, было. Жестить не стали, дали закончить то, что мы начали, а потом ловко перехватили ребят, предложив то, что их больше всего интересно. Почему бы и нет? Хорошо, если так. Лично я против не был. Пусть и хотел заняться с их помощью защитными артефактами, но могу это сделать и сам. Или, что ещё лучше, переключиться на что-то другое. У меня тема с пространственными артефактами до сих пор пылится. Можно и ею заняться. Но чуть позже. Сначала кое-что другое.

Как известно, та самая Блохина существо искреннее, легко смущающееся, а ещё доброе и наивное. В определённых пределах, конечно же. Я уже видел, что, если девушку довести, она может и перестать быть добренькой.

Я как-то не задумывался, как она эту ситуацию восприняла, выкинул из головы на следующий день, а оказалось, что бедняжка переживает, что обидела меня. Нашла о чём переживать. Через пару дней подвалила ко мне. Снова перед общей лекцией. Подошла и флаер на стол плюхнула.

— Хотя бы не пощёчина, — зевнул я, смотря на неё.

Блохина покраснела, но сдаваться так легко отказалась.

— Ты же будешь участвовать, — сказала она утвердительно.

— С чего ты взяла?

— Это турнир по кофе.

— Так я же не бариста.

— Это турнир артефакторов.

— Что с того?

— Тебе это неинтересно?

— Ну, кофе, подумаешь, — пожал я плечами.

— Так ты не будешь участвовать? — спросила она с подозрением.

— Да чего ты прицепилась? — вздохнул я.

— Эварницкий, — закатила она глаза. — Скажи прямо. Ты будешь участвовать?

Умная. Вряд ли она знала, что проклятия мешают мне врать, но наверняка заметила, что я предпочитаю говорить как есть, а то, что ухожу от ответа… ну, не сложно сложить два и два, если бы кто-то потрудился присмотреться ко мне. Блохина вот присмотрелась.

— Зачем спрашиваешь? — Я тоже не собирался так легко сдаваться.

— Я приду, — уверенно заявила она.

— Выступать будешь? — усмехнулся я.

— Нет, кофе меня не интересует. Приду поддержать тебя.

— У-у-у, — протянул я.

— За что это ты его подержать придёшь? — навис у девушки над плечом Михаил.

Ещё и за талию её ловко приобнял, но тут же получил локтем по рёбрам.

— Руки не распускай, — высказала она ему. — Давид участвует в турнире. Будет делать кофе. Хочу прийти его и поддержать.

Ну Блохина, блин…

— Отлично! — оживился парень. — Я тоже буду! Как не поддержать друга!

— Где ты здесь друга увидел? — скривился я, будто тухлый лимон заглотил.

О турнире я знал ещё с января. Дело в том, что неуместное сострадание и беспокойство проявила не только Блохина, но ещё и куратор. Хотя чего это я. Скорее, Фёдор Михайлович забеспокоился, куда подопечный пропал на каникулах. Пришлось его убеждать, что сижу дома. Он заметил, что я хандрю, ну и скинул мне эту тему. Поделившись материалами, на основе которых я готовился и значительно продвинулся в теме.

Сообщать об этом однокурсникам или кому-либо я даже не думал. Не то чтобы скрывал специально, скорее, в принципе не задумывался о том, чтобы кого-то пригласить. Зачем? Только лишние проблемы.

И вот Блохина, слишком умная девчонка, решила искупить выдуманную вину, ну, или что она там себе напридумывала, и не успела начаться лекция, как уже вся наша группа сговорилась прийти. Не считая Тимура. Тот пришёл заспанным на первую лекцию и сейчас тихо страдал, развалившись на парте на первом ряду.

Забота — это хорошо. Но я разозлился. Нашло что-то.

Лекция закончилась, народ повалил на выход. Я же взглядом показал Дауре, которая сидела рядом с Еленой, чтобы не ждала. Сам перехватил Блохину. Подошёл сзади, приобнял так, что она вздрогнула, развернул и оказался преступно близко.

— Елена, Елена… — сказал я тоном прокурора.

— Давид? — откровенно поплыла она.

Неуместные мысли, что Елена пахнет жуть как приятно, я выбросил из головы и сделал ровно то, что должен был.

— Ты уже забыла, как мой труп тащила? — спросил я ласково, и она вздрогнула во второй раз, но уже по другой причине.

Если сначала её тело напружинилось, то сейчас — закаменело.

— Видишь ли, милая, — продолжил я шептать. — Меня убил Арганий, сын Аресуса, бога войны. Который и скинул меня с небес. Убили меня по наводке храма. Перед этим вступив в сговор с архидемоном Асмодеем. Как ты думаешь, Елена, удовлетворились ли храмы? Удовлетворился ли Аресус? Не задумывалась, почему я до сих пор жив? Почему меня не убили второй раз? Мне намекнули, что император воспользовался той ситуаций, чтобы обратиться к храмам с вопросом, а не слишком ли они обнаглели. Видимо, понимание всё же было достигнуто и меня обещали не трогать. На территории этого городка. Улавливаешь? Турнир-то где проходить будет?

— В столице… — ответила она, сглотнув.

— Ни любви, ни дружбы, ни покоя, — отодвинулся я и заглянул девушке в глаза. — Это ведь не означает, что такого не случится в моей жизни. Может и случиться. Надо ли объяснять, как сработают проклятия? Ты ведь умная девочка, вот и сделай правильные выводы. Обо мне не нужно заботиться, я мужчина взрослый. Лучше подумай о себе и о том, как подставила остальных. Уж поверь, я не от скромности никого из вас не звал.

Щёлкнув Блохину по носу и посчитав разговор законченным, я направился на выход из аудитории. О том, что на турнир меня позвал куратор и я подтвердил присутствие заранее, говорить не стал. Из этого следовало, что спецслужбы и император вполне могли затеять очередную игру.

Так что, не сомневаюсь, будет весело. Вопрос в том — кому.

Елена Блохина проводила взглядом Давида и, когда он покинул аудиторию, отмерла, дособирала вещи и поспешила на выход. В голове у неё был самый настоящий сумбур.

А ведь она всего лишь хотела помочь парню.

Но одно дело помочь нелюдимому однокурснику, который её жизнь так круто изменил, а другое — влезть в столь масштабный конфликт, который и в голове-то с трудом укладывался. Выскочив в коридор, Елена увидела Дауру, которая её дожидалась. Эварницкого не было. Успел уйти и где-то скрыться.

— Что он тебе наговорил, что лица нет? — поинтересовалась подруга.

— Сказал, чтобы я к нему не лезла.

— Так прямо? — удивилась Даура.

— Ну… — задумалась Блохина. — Он сказал, что я вас всех в смертельную опасность поставила, пригласив его поддержать.

— В смысле? — нахмурилась лесная ведьма. — В смысле, это же очевидно. Ты что, это только сейчас поняла?

— В смысле? — отзеркалила вопрос Блохина. — Тьфу ты, запутала. Что значит, только сейчас?

— Эм… — Даура смерила девушку взглядом. — Проклятый бог. Его убили у нас на глазах. Ходячее стихийное бедствие. Вот это всё. Ты же обо всём этом знаешь.

— Знаю, но… Он же обычный! — возмутилась Блохина.

— Кто обычный? Эварницкий? — рассмеялась Даура. — Отличная шутка.

— Имею в виду, что он живёт обычной жизнью. Ну да, убили. Разок. Но это было давно.

Сказав это, Елена и сама поняла, насколько это дико звучит. Убили разок. Подумаешь. Что поделать — когда речь заходила об Эварницком, забыть о границах нормальности было легче лёгкого.

— Ты и сама поняла, что сказала, — захихикала Даура. — Я подумала, что ты и от общего проекта очередного отказалась, чтобы от него подальше держаться.

— Что? — нахмурилась Блохина. — Нет конечно. А ты? Все ведь отказались.

— Я — точно не ради этого. Просто у меня специфический путь развития. И на конкурс я обязательно пойду. Уверена, это будет очень интересно!

— Ты не боишься… Ну, что и тебя убьют?

— Теперь не боюсь, — легко ответила Даура.

— Что это значит?

— А то, что и в случае смерти Давид за нами присмотрит, — улыбнулась она во всю ширь.

Как оно не раз бывало, Елена не поняла, насколько Даура говорит серьёзно, а насколько шутит, эксплуатируя свой образ лесной ведьмы. На этом Блохина не успокоилась и переговорила с другими учениками. Габриэль только смущённо спросил, пойдёт ли Даура и, услышав ответ, сразу подтвердил, что тоже будет. Исключительно по причине профессионального интереса к артефактам, конечно же, как он поспешно добавил. Михаил ответил, что друзей в беде бросать не дело и что идёт, фигня вопрос. Ким — что его воля крепка как никогда и он готов принять любой вызов. Сказано это было так, будто он собрался отрубить кому-то голову.