«На границе тучи ходят хмуро» или «партизан» - Найтов Комбат - Страница 18

Но, еще в 1193 году Папа римский Целестин III издал буллу о начале Ливонского крестового похода. За год до этого на землях Новгородского княжества была построена крепость Выборг. А 2 февраля 1207 года на завоёванных территориях было образовано теократическое княжество Terra Mariana, входящее в состав Священной Римской империи, но в 1215 году папа Иннокентий III провозгласил эти земли владением Святого престола. На территориях Польши и Пруссии чуть позднее, 1218 году появляется Тевтонский орден, который совершил более 100 набегов на соседние княжества. Через двести лет в 1386 году Великий князь Литовский Ягайло принял католичество, обручился с наследницей польского трона, что привело к личной унии между Польшей и Великим княжеством. Объединив усилия, объединенное войско Великого Княжества и Польского королевства разбили войска ордена под Грюнвельдом (написано правильно: Зеленое Поле, а не Зеленый лес!) 15-го июля 1410 года, после этого Священный орден быстро покатился к своему упадку. В его столицу, Мариенбург, в 1457-м году была перенесена столица Речи Посполитой. А через девять лет орден признал себя вассалом польского короля. Так что «литовцы» – это Жмудь, вассальная территория, служившая «разменной картой» во взаимоотношениях ВКЛ с обоими католическими орденами. Но, периодически на этой земле вспыхивали восстания против власти орденов, а население было либо православным, либо язычниками. Католичество здесь «насадили» позже, уже после разгрома обоих орденов, сами властители ВКЛ и Польши. А государством его сделали немцы в 1918-м году, так как после всех разделов Речи Посполитой, вся ее территория была разделена между Россией, Германией и Австро-Венгрией. По отношению к «польско-белорусской части» Великого Княжества Литовского у жмудей-литовцев были огромные и необоснованные претензии, часть из которых была удовлетворена Верховным Советом СССР, и в состав Литвы передали бывшую Латгалию, с двумя крупнейшими городами: Ковно и Вильно, которые были немедленно переименованы в Каунас и Вильнюс. После захвата этих территорий Германией, немцы, которые причислили литовцев, латышей и эстонцев разряд «родственных немцам народов», еще несколько районов республики перекочевали в состав особого округа «Литва». Ну, а аппетит приходит во время еды, поэтому местный национализм зацвел и запах. К этому прибавился антисемитизм, так как в этих районах было довольно много евреев. Еврейские погромы в Литве начались уже 22-го июня. Так что на той стороне железной дороги было несколько сложнее организовать постоянные базы, особенно учитывая то обстоятельство, что немцы особо не разбирались: кто поддерживает, а кто нет, партизан. Карательные акции проводились с одинаковым количеством заложников: 10 к 1. А когда в апреле «дядя Федор» провел ликвидацию гебитцкомиссара Йозефа фон Бека и начальника жандармерии Вальтера Груля, то за трех офицеров было расстреляно более 3000 человек. То есть 1000 к 1. Правда, и в этом случае пострадали в основном поляки и белорусы, «своих» 2-й шутцманшафтбатальон постарался от этого отгородить. Не полностью, так как, кроме них, там действовала и рота немецкой жандармерии, которая хватала всех без разбора. Но, приказ есть приказ, приступили к созданию баз и на этой территории. Тем более, что через 5 суток закончился срок ареста несостоявшегося комиссара бригады. Несмотря на созданное особым отделом «дело», я не стал привлекать его к суду военного трибунала на месте, в основном, чтобы не ссориться с Пономаренко. Прибыл самолет из Центра, и мы отправили его в Москву, вместе с «делом», пусть там разбираются. В результате от командования бригадой меня отстранили, с оговоркой: «до выяснения обстоятельств», рылом не вышел, наверное, передал командование Алексею Ивановичу Иванову, прилетевшему из Москвы, а сам отправился выполнять взятые на себя обязательства по «нанесению потерь противнику». Судоплатов приказал «заняться непосредственно боевой деятельностью» и активизировать работу боевых групп. Сменил мне позывной и, в составе усиленного взвода, перебросил за Неман в Августовский лес. Так даже проще, потому, что деятельность командира партизанской бригады в основном состоит из чисто хозяйственных дел: с самого утра принимаешь донесения, даешь распоряжения по вопросам снабжения и производства, на все остальное практически не хватает времени. Разрабатывает операции штаб и командиры групп и батальонов, а ты только выслушиваешь их соображения, да обеспечиваешь их требуемым количеством «транспорта», боеприпасов и вооружений. Куча бумажек, куча вопросов и больше ни на что времени не хватает, ну, кроме разбора разведдонесений. Плюс отчеты и составление шифровок. В общем, на свое значительное понижение в должности я среагировал достаточно адекватно. Быт начал заедать, а это возможность начать все заново на новом месте, правда, в значительно более сложных условиях.

Переправились еще по льду, выбрав снежную ночь в районе между Мельниками и Шабанами, это совсем недалеко от тех мест, где находился лагерь школы. Нагружены все были очень тяжело: впереди весна, поэтому снабжаться со старых баз будет невозможно. Командование интересуют перевозки по дороге Сувалки – Гродно и перенос действий на территорию противника. Сейчас, в 21-м веке, на этих местах – девственный лес, красотища! В вот тогда Сувалкинский выступ малозаселенным районом не считался. Хуторов – что грязи, да еще на всех сидят только немцы, даже поляков они оттуда выселили, еще в 39-м. С питанием и проживанием могут возникнуть некоторые проблемы, так что основную базу сделаем на «своей» территории, не переходя «старую границу». Южнее пущи – несколько деревень, в одной из них есть связники. Ну, а там начнем бить тропу на ту сторону, в Пруссию. В лесу довольно много снега, уже хрупкого и громкого. Землянки пока не роем, ночуем в шалашах, наблюдаем за бывшей границей, дело привычное. Лишь через 4 дня связники оставили у километрового столба небольшую записку: помочь они мало чем могут, в Игорках, на бывшем погранпосту, около 20 полицаев, в Горачках – еще десять, выставленных там после того, как здесь прошло две роты наших лыжников два месяца назад. Благо, что от Немана отошли недалеко, на той стороне группу ожидал один из батальонов. Погранпост атаковали ночью, так как от местных мы знали, что эти ребята поучаствовали в уничтожении трех местечек, то пощады никому не было. Но, задание Центра было не выполнено: Августовский лес для постоянной дислокации абсолютно не подходит, там слишком много дорог, прямые просеки пересекают весь массив, деля его на небольшие участки. Мы провели картографирование трех участков и отправили в Москву несколько захваченных крупномасштабных карт. Те карты, которыми пользовались в СССР, безнадежно устарели, по нашим сведениям, и по немецким картам, была проведена корректура имеющихся, что, скорее всего, пригодится при начале наступления до которого ой как не скоро! На единственном месте, где теоретически можно было создать базу, заложили небольшой замаскированный бункер. Выслали разведку в гражданской форме одежды просмотреть ближайшие к базе места, а заодно выяснить у связников: как можно добыть аусвайсы для этой местности. Сам я отошел вместе с батальоном на правый берег, и несколько недель мы готовили там переправочные средства, так как лед вот-вот сойдет, а требуется поддерживать остающихся на базе людей.

База отлично прошла «проверку»: немцы и полицаи прочесали лес, но бункер не обнаружили. По готовности переправы, перебросили туда еще шесть человек, которые разместились уже в новом месте, северо-западнее, и взяли под наблюдение еще две дороги. И только третья группа сумела добраться до точки, откуда можно было видеть «железку», благо, что немцы сами расчистили ее с обоих сторон, так чтобы на сто метров можно было видеть: кто и что. Охраняли эту дорогу очень серьезно. В общем, провозились более полутора месяцев, но три «закладки» с тремя небольшими гарнизонами сумели создать. Благо, что остальная боевая часть бригады старательно шумела в других местах, отвлекая немцев и полицаев от этой операции.