Князь тьмы по призванию! Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 29

— Судя по всему, это берцовая кость; могу предположить, её вырвали ещё с живого человека, Акуллы. А после, как копьё, метнули в бьющего с дистанции волшебника, — Асасин сглотнул, помня, откуда принёс тело. Так же как и капитан, оглядев место битвы, взволнованно выдал: — Ахуеть… Мало того что черепушку размажжил, так ещё и костью пробил полностью заряженный амулет барьера, затем наложенный барьер от магии, барьер, отменяющий кинетический урон, урон телу и разрушил саморегенирующее благословение. — Асасин впервые с дня, когда, по приказу семейства Тау, убил всю свою семью, ощутил некую внутреннюю дрожь, страх. Это место, дом, перед которым он остановился, пропиталось настолько жуткой аурой, что даже нахождение рядом заставляло инстинкты убийцы вопить об опасности.

— Командир,- желая предложить тактическое отступление, подходит к Ялте Асасин, пытаясь утешающе положить той руку на плечо.

Женщина отмахнулась, не дав тому до себя дотронуться.

— Займись делом, — откинула его руку девушка, а после кистью закрыла глаза Лефесто. — Как же так…- склоняя голову в честь уважения брата по оружию, пыталась понять причины произошедшего Ялта. — Твоя легендарная трусость всегда шла в ногу с рассудительностью. Раньше ты без зазрения совести мог продать товарища на растерзание врага, если это спасёт весь отряд, а что теперь? Когда-то ты продал и меня, но что случилось сейчас, почему? Дьябло овладел твоим разумом? Заставил вытащить верных друзей из моря, навязав им заранее проигрышный бой? Не понимаю, Лефесто — не понимаю.

Ялта глядела на бледное, изуродованное тело своей первой и последней любви. Когда-то давно, только получив ранг, оставив позади себя множество команд, которые не могли угнаться за её личными достижениями и победами, она стала частью отряда Сумрачных Охотников. Лефесто показал ей, каким должен быть лидер: холодным, рассудительным, с чувством юмора и навыком, способным сплотить всех вокруг себя. В личной дуэли, тренировочном спарринге, Ялта проиграла; хитрец обманул её, вскружил голову и нанёс удар из-за спины. Удар оказался не болезненным, но коварным, в самое женское сердце. Ялта влюбилась в первого мужчины, который смог одолеть её. Она всегда думала, что это будет герой Луи, но нашлись и другие, те, кто был, если не сильнее, то умнее её. Их первый и последний совместный бой состоялся в море, когда отряд путешествовал от одного острова до другого. Нагрянул шторм, и водяное чудище, именуемое Сторуким Хозяином Губоковдия, принялось топить торговую экспедицию. Ялта была единственной, кто не владел навыками полёта, перемещения в воде и контроля маны, позволяющей ходить по водной глади. Отряд Лефесто был изранен; все, включая командира, не могли продолжать бой и были вынуждены отойти, бросив перспективного, здорового новичка вместе с последними из кораблей. Сторукий поглотил спасательную лодку с Ялтой и моряками. Его огромная пасть, размером с остров, пожрала весь флот, но то, что было внутри, оказалось уязвимым для тех, кто, как глисты, как бактерии-паразиты, еще могли бороться и сопротивляться. Тогда-то девушка отвергла свою человеческую сущность, возвала к силе фамильяра и светлым богам, обрела желанную силу. Полгода Ялта прожила в теле чудовища; от желудка до самого мозга она мечом своим хотела проложить себе путь к спасению и победе, но… чудовище, в нутре коего бесновался паразит, изрыгнуло её, выплюнув с костями и остатками судов у берегов одного из необитаемых островов. Именно любовь, чувство, свойственное всем живым, а так же то, что оно влекло за собой, Ялта скормила своему духовному фамильяру. Обменяв будущее рода, своё будущее как женщины, на величайшую из доступных живым сущностям сил.

— Дьябло тут ни при чём. — Треся ритуальными косточками, зажатыми в ладонях над теле поверженных, взывая к духам битвы, говорит темный шаман группы адамантитов. — Князь Тьмы Дьябло оказался очень прост. Духи говорят, он не обманывал Лефесто; это сделал кто-то другой. То же и с его спутниками.

Раскрыв ладони, шаман позволяет костям зависнуть в воздухе. Словно куклы в театре, маленькие косточки, привязанные к пальцам шамана незримыми нитями маны, забились, застучали друг о друга, выдавая мелодии и ритмы, которые шаман, с помощью своего фамильяра, преображал в звуки, из которых, опираясь на личные знания о мёртвом языке, складывал слова.

— Княжна Агония, чую силу её… — говорит темный шаман.

Сердце Ялты защемило. «Два князя тьмы в одном городе? Невозможно!»

— Бред. Дьябло бы пожрал её. Причём сразу, как почувствовал, — говорит паладин группы, носивший прозвище Василиск.

— Мертвые не лгут! — рыкнул на благословленного паладина темный жрец. Они никогда не ладили, но сейчас не это было причиной его гнева. Шаман, ощущая присутствие зла, не хуже чем асасин, очень хотел услышать от своего капитана «правильные» выводы и решения. — Прихвостни Агонии смогли внушить Лефесто страшное и ложное. Страшное — о том, что Дьябло творил со своей госпожой и всеми жителями города. Ложное — о том, когда, как и почему он внезапно должен ослабеть. Лефесто шёл по наводке своего старого друга; должно быть, тайного культиста и последователя княжны Агонии.

— Имя? — Закрыв глаза другу и помолившись за его вечный спокойный сон, спрашивает Ялта.

— Увы… он уже среди духов; мертвые смеются, не хотят говорить о мертвых, — так же, прибывая в гневе от полученного ответа с той стороны «жизни», хрипит темный маг. Подобное колдовство отнимало слишком много энергии, в то время как шаман только и думал о том, как в случае боя спасти свою жизнь и жизнь любимого капитана. Почти что все, поголовно, в отряде Святого Копья были влюблены в своего холодного командира. Именно её история отвергнутой любви, потерянных чувств создала прочные мужские узы, в которых каждый хотел подарить величайшей воительнице человечества дольку своих чувств.

— Чёртовы духи… — сжала кулаки Ялта.

Шаман промолчал. Оскорбление серьезное, но командиру он мог простить и не такое.

— Дьябло… — скрежетая зубами, повторила имя цели Ялта. — Друзья, теперь, после гибели наших союзников, мы точно не совладаем с этой напастью сами. Нам следует предупредить местных. Разделимся! Один отряд займётся эвакуацией высокопоставленных послов, учеников и их семей, второй отряд отправится за героем, а третий… Лично я, Ялта, отправлюсь встречать третий отряд Адамантитов. Мы приложим все силы, дабы не дать войне, развязанной Дьябло, охватить мир людей. Мы переживем эту напасть и победим!

Глаза авантюристки Ялты столкнулись с внезапно распахнувшимися глазами мертвеца — Лефесто. Зрачки его дернулись, уставились на женщину с проклятущим, веющим злом и ненавистью взглядом.

«Ты подчинишься мне, присягнёшь на верность, попросишь пощады!» — мысль, чуждая, враждебная, вторглась в её сознание, завладела разумом, оставив тело в позе замершей статуи. «Ты подчинишься мне, присягнёшь на верность…» — ломая сознание Ялты и почти что взяв под контроль, мило, сладостно, убаюкивающе нашептывал некто. Чей-то голос, могущественный и… тёплый, проник в самое сердце, надломил проклятую скорлупу, заставив проклятье фамильяра треснуть.

— Злодейская магия! — воин-паладин Василиск кладёт руку Ялте на плечо, садится рядом и закрывает глаза убитому Лефесто. — Он был настоящим воином, командир Ялта. Хоть мы, ваши товарищи, и не питали к нему особо тёплых чувств, но знали, как вы относились к нему. Пришло время исполнить задуманное: одолеть ублюдка, сотворившего это с Лефесто. — Позволив командиру отряда скинуть свою руку, подняться и сделать несколько шагов назад, понимая чувства женщины, Василиск умолк.

В груди Ялты разгоралось пламя. Нечто тёплое, забытое, растекалось по всему телу. Звуки окружающего мира чувствовались иначе, взгляды товарищей, воспоминания о том, как они заботливо и с благоговением присмыкались перед ней, теперь ощущались по-другому. Внезапно для себя Ялта поняла, что все её компаньоны влюблены в неё, но сама она не питает к ним ничего, кроме… отвращения. «Кому вы хотите отомстить, за что?» — в голове воительницы кольнуло; при мысли, что нужно вновь сражаться, идти на смерть против того, чей ангельский голос до сих пор эхом отзывается в её ушах, весь воинственный запал тут же иссяк. Ноги задрожали, тело ослабло, и Ялта, заваливаясь на бок, пала в руки подоспевшего Асасина.