Князь тьмы по призванию! Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 21

Ария, с глазами, полными слёз, глядит на сестёр Руини, не веря своим ушам, переспрашивая:

— За что? Люциус… он, они с Шалли спасли вас, они спасли ваши жизни… За что⁈ — Кричит во всю глотку Ария. — За что вы с ним так⁉ Люциус ведь хороший!

Я подхожу к малышке, обнимаю её; она порывается ещё что-то кричать, грубить, обзывать, но я, вытянув из кармана платок, прикладываю его к её рту. Прижимаю к себе. Она в истерике, ещё пьяная, злая, напуганная, требующая справедливого отношения в очень несправедливом, жестоком мире. Она ещё слишком маленькая. Наверное, всё, что дальше будет происходить с Руини, не моё дело. Хотя я бы не был собой, если бы не попытался и сюда сунуть своё жало.

— Ваш стрелок и верный слуга целенаправленно поразил последнего из выживших нападавших. Коего я с трудом скрутил, а после, вырвав зуб с ядом, сумел сохранить в живых для допроса. — Взглядом указываю на валявшегося на окровавленном ковре арбалетчика. — Если хотите жить, принцесса Сисиль, настоятельно рекомендую допросить ублюдка, со всей своей свойственной вам бесчувственностью и жестокостью.

— Стража, пропустить! — Услышав мои слова, всё так же прижимая к себе Кристину, командует Сисиль.

— Спасибо, Люциус, мы сделаем, как ты скажешь. — Глядя мне в след, произнесла Кристина.

— В сраку себе своё спасибо засунь, дура. — Блеснув такими же красными, демоническими глазами, рыкнула Шалли, а после добавила: — Вот ведь две тупорые сучки, такой вечер всем нам испортили!

— Вот же гниды! — Швырнув в угол дверную ручку, которую вырвала и погнула в порыве гнева, крикнула Шалли. Ария и вампирша, будучи обозленными, отказались от предоставленной кареты. Путь домой ночью в полупьяном состоянии, сквозь пригородные дебри, затем стены и улочки оказался выматывающим и гнетущим. По всем канонам такого путешествия мне казалось, что нас атакуют на обратном пути. Какие-нибудь бандиты, восставшие из могил вурдалаки, коллеги тех же неудачливых убийц или какая-нибудь мифическая нечисть, о которой я ни слухом ни духом. Весь путь до стен находился в полной боевой готовности; на нервах я едва сдерживал себя, чтобы не утратить человеческий вид. Дальше, уже когда пересекли черту городских стен, закинув выбившуюся из сил Арию себе на плечи, смог ощутить некую мнимую безопасность. Всё же, одно дело чужой лес, а другое…

— Ебучий город. — Завершив мою мысль, выплюнула в ночь Шалли. — Что с этими людьми не так? Жадность окончательно лишила их рассудка? Ополоумели, одичали, они… они охуели там все!

Наш визит домой был громом среди ясного неба. Видя дочь в нетрезвом виде с красными, заплаканными, ещё сонными глазами, «Богиня всех портных» устроила мне разнос, потом допрос с пристрастием. Едва пряча свою злобу, Катрин требует от меня действий. Всё зашло слишком далеко, нужно отказаться от позиции наблюдателя, нейтрала. Стражник в моей роли, фамильяр друга семьи — Люциус не смог и не может выполнить своё обещание, обеспечить спокойную жизнь этой семье. Значит, пора взяться за дело ублюдку, убийце, предателю собственного народа, Князю тьмы Дьябло. Тогда в этой сраной резиденции мне повезло сдержать себя в руках. За убийство Руини или их слуг, если бы не требовалось сдерживаться, находиться в человеческом облике, смог бы я тогда почувствовать этого арбалетчика, его выстрел? Парень обладал по истине неприятным фамильяром, арбалетом, выстрел которого не только мощнее обычных, но и при этом сложнее услышать, да и снаряд почти невозможно почувствовать. Катрин тоже с помутневшим от ярости рассудком требовала от меня некой справедливости, мести, приплетая сюда Руини. Ярость в её глазах, ярость в душе очнувшейся Арии сжигали меня изнутри. Их эмоции были настолько простыми и прямолинейными, что единственное желание, которое я мог испытывать, находясь в доме, это — желание убивать.

В виду последних действий эта мысль не казалась такой уж и плохой. Слишком я тупой для игр в «умного владыку, прячущегося в тени». Мне проще использовать собственную силу, тактику запугивания, порабощения, подчинения путём взятия в заложники, вымогательства, шантажа. Академия Латимор, со всеми её учениками, отлично подходила для создания «обменного и разменного фонда». Её драгоценные ученики, с которыми я так старательно пытался подружиться ранее, своими делами семью Блекберри довели до ручки. Наблюдая за всем этим блядством, когда за спасение тебя же ещё и наказывают, разрушение королевства не кажется такой уж плохой идеей. Что плохого в порабощении мира? В его перестройке, внесении в него моего личного «понятия о справедливости»? Сила у меня есть, подопечные, в лице той же Шалли, тоже, наверняка, по округе ещё шарится огромное множество дьяволопоклонников, и, наверное, мне не следует их убивать. Наоборот, сейчас размышляя об уничтожении правителей мира людей, произошедшее в катакомбах под академией, больше ошибка, чем какая-то победа. В дальнейшем следует пересмотреть свои планы и отношение к культистам.

Катрин помогла Арии помыться. Затем, находясь рядом с ними, держа светленькую мазолистую ручку в своих больших, сильных руках, я дождался, когда Ария уснёт. Успокоил Катрин, со всей свойственной мне серьезностью уверил, что завтра всё изменится. Предупредил о кое-каких задумках, попросил написать письмецо одной личности, а после отправился в комнату Шалли. Предстояло много чего обсудить. Самое главное — огромное количество врагов. Коронеты, Марлини, Тау, культисты, и теперь неизвестно откуда взявшиеся наёмные убийцы. Казалось, весь мир теперь вертится вокруг этой мелкой лавки, вскруживая головы всем тем, кто в центре.

— Узнала, кто организатор нападения?

— Тау и Марлини, — ответила вампир.

— Понятно, — ответил я. — Если бы убийцам удалось подстроить факт того, что наш визит как-то был связан с Коронетами, то это развязало бы руки Тау. Убийство одной из наследниц, в добавок похищение или также убийство человека с «искусственной силой», вынудили бы Руини выступить на стороне союзника, принять участие в грядущей войне. По крайней мере, так думаю я…

Вампир ничего не сказав, кивнула.

— Вы говорите о чём-то масштабном, возможно, о планах врага на три, четыре, а то и пять шагов вперёд. К сожалению, этот упырь не мог знать такого, да и убили его слишком быстро, — сказала Шалли. — Из тех крупиц, что получилось собрать, я узнала следующее: Тау хотели смерти Кристины, целью этого убийцы была именно она. Скорее всего, наниматели, боясь, что Кристина очарует вас или Арию, подчинит себе. Кто-то из пешек Руини опасался, что, благодаря вам, Сисиль, любящая до гроба свою сестру, обзаведется властью и силой, с которой легко потеснит и заткнёт за пояс любого конкурента, сделав её неоспоримой наследницей трона. Смерть Кристины и Сисиль выгодна другим наследникам, а с ними обеим сторонам — Тау и Марлини. Они сумели найти подход друг к другу и в итоге наняли элитный отряд А ранга. Командир которого претендовал на ранг S, и которого вы так легко вырубили.

— Командира? То есть, он был у них сильнейшим? — Спрашиваю я и в то же время понимаю, вот почему они не могли действовать синхронно. Этот хер, ворвавшийся в начале, просто был сильнее и быстрее последних. Может, они и стали действовать одновременно, но итог такой, какой мы знаем и имеем. Все мертвы. Мне стоило отблагодарить Шалли за проделанную работу, за её навыки, старание. Без её этой «воскрешающей магии» узнать даже это оказалось бы невозможно. Вот только, даже с этими знаниями, сложенными с тем, как поступили с нами сестры Руини, единственное, что я мог, так это позволить им умереть… Хотя есть ведь участь и страшнее смерти? Они хотели сделать из нас рабов, значит, мы поступим с ними точно так же. Лишь бы до следующего дня в академии дожили. Псы Марлини хотят рассорить Руини с Штольбергом, отделить их, а мы поступим по-другому. Кристина уже пала под действие собственных чар, не знаю, сколько продержится колдовство, но если мне удастся завтра вновь с ней встретиться, через неё я попытаюсь воздействовать на Сисиль, уговорить их встретиться с Софией, а там создать «тройственный союз». Мысль о Коронетах, о том, что Саломадра и её хозяйка не такие уж и плохие союзники, вновь поднялась на горизонте. Да, мы убили её брата, да, нагрубил балованной принцессе, назвал её потенциальным врагом, но это не помешало ей заявиться на обед, пойти в сад, сесть с врагами за один стол. Словно ничего и не было, пить чай, есть сладости и десерты с нами в одной беседке, вести непринужденные беседы — такая выдержка дорого стоит, показывает её истинный ум и силу. Хотя это и не отменяет факта её всецелой веры в святость и непорочность собственной семьи. Здешний мир слишком безумен, а человеческая жажда силы переходит все рамки дозволенного, того что можно называть «нормой». Долгое время я считал себя крайне отвратительной, мерзкой личностью, сегодняшние события показали и доказали… Я на фоне Руини — цветочек аленький. Хотя бы потому, что за добро, за спасение своей жизни никогда бы не отплатил попыткой обмана, ещё и пленением своего спасителя.