Мечников. Расцвет медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 11

Однако барону всё нипочём! Он готов терпеть любую боль, лишь бы набить своё брюхо пищей. Поразительно, как ему это вообще удаётся. Любой другой человек на его месте уже давно бы остановился. Скорее всего, он настолько растянул стенки желудка, что ему для насыщения требуется несколько килограммов пищи каждые три-четыре часа.

И судя по тому, как он описал ночную боль, там язва уже очень глубоко проникла в подслизистую оболочку. Высок риск кровотечения.

— Я смогу вам помочь, — готовя к работе свои лекарские витки, произнёс я. — Язвы вас больше беспокоить не будут. Только потерпите несколько минут. Вы почувствуете лёгкий дискомфорт в животе. Возможно жжение или даже зуд. Но это — хороший признак. Он сообщает телу о том, что образовавшиеся раны заживают.

Для стягивания язвенных дефектов мне даже не пришлось тратить слишком уж много магической энергии. Работа элементарная даже для лекаря-новичка.

Однако я решил воспользоваться открытием, к которому пришёл не так давно. Можно обойти клятву лекаря. Оказать ему помощь, но не залечивать язвы до конца.

Я придумал этот план на тот случай, если бы некромант захотел воспользоваться моей помощью. Одного его слова хватило бы, чтобы активировать клятву лекаря. Достаточно попросить о помощи.

Однако я уже понял, что можно помочь человеку, но не спасать ему жизнь. Таким хитрым трюком имеет смысл пользоваться, когда о лекарском вмешательстве просит человек, который только что угрожал расправой мне или близким мне людям. А Виктор Балашов как раз относится к числу таких людей.

Он душит местное население непосильной работой, завышенными налогами и единолично сжирает норму пищи, которой хватит десятерым людям на двое суток.

Плюс ко всему он угрожал нам с Синицыным, выставлял неадекватные условия, на которые нам пришлось согласиться банально для того, чтобы сохранить себе жизнь.

И это я ещё молчу о том, что он сделал со своей семьёй ради получения власти. Если верить историям Токса, разумеется. Хотя пока что я не увидел ни единой причины усомниться в правоте своего мана-клеща. Он явно не лгал о скверном характере своего брата.

Именно поэтому я решил залечить только желудок. Пришлось рискнуть. Да, этот поступок сложно назвать достойным лекаря. Но я всё же оставлю ему язву двенадцатиперстной кишки практически нетронутой.

С другой стороны, а кем я буду, если стану помогать такому человеку, как он? Прихвостнем тирана? Нет уж. Клятвы клятвами, но у меня есть свои принципы.

— Я закончил, Виктор Павлович, — произнёс я. — Вашему желудочно-кишечному тракту должно стать гораздо лучше.

И это правда. Желудок теперь в полном порядке. Днём, набивая себе брюхо, он болей чувствовать не будет. Но следующей ночью его ждёт большой сюрприз.

— Отлично, господин Мечников. Превосходно! — хохотнул он.

Странно, я до сих пор не чувствую наказания от клятвы лекаря. Значит, эта лазейка действительно работает. Я ему помог? Помог. На этом всё.

Угрозы его жизни пока что нет. Значит, своё дело я уже сделал. Пора переходить к следующему плану. Только теперь мне придётся особенно трудно.

Ведь моя задача — вывести этого ублюдка из себя.

— Что ж, Виктор Павлович, вы обещали щедрую плату, — начал я. — С вас десять тысяч рублей. И ещё я бы не отказался от собственного поместья в вашем районе. Желательно внутри стен, неподалёку от вас.

Барон оторопел.

— Мечников, вы в своём уме? Какие ещё десять тысяч рублей? Вы случайно нулём не ошиблись? — произнёс он.

Разумеется, он сильно удивился моим требованиям. Ведь я только что запросил миллион рублей по меркам моего мира. Для одной консультации — это, мягко говоря, чересчур.

— Значит, вы не держите своё слово? — я продолжил разводить его на эмоции. Нужно, чтобы он достиг точки кипения. — Очень жаль. В таком случае мне придётся использовать своё тайное оружие.

Виктор Балашов захлопал своими свиным глазками, затем весь покраснел и воскликнул:

— Да как ты смеешь⁈ Жалкий лекарь! Пару раз взмахнул руками и теперь думаешь, что можешь диктовать мне условия? Да как бы не так! — проорал он. — Щедро отплачу — значит, покрою ваши расходы на дорогу. Больше ты от меня ни гроша не получишь. И вообще, что это ещё за угрозы? Какое оружие? Ты забыл про нашу клятву?

— Не забыл, — улыбнулся я. — Я наизусть запомнил каждое слово, произнесённое как мной, так и вами. Вы поклялись, что не причините нам вреда. Я же подобной клятвы не давал. Вы, Виктор Павлович, почему-то решили, что у меня нет резона вам вредить. Но это не так. Я успел понаблюдать, как вы относитесь к своему населению. Более отвратительного правителя и представить трудно. Садист, тиран, — я перешёл на шёпот, — и братоубийца.

— СТРАЖА! — заорал Балашов что есть мочи. — Живо отправьте эту парочку в темницу!

Это я тоже предвидел. Сам он причинить нам вред не может, но это могут сделать другие люди, следуя его приказу.

— Не спешите, господа! — воскликнул я и тут же достал из сумки свое главное оружие. — Лучше вам ко мне не приближаться. В противном случае вас может задеть.

И сказав это, я дунул в костяной свисток. Громкий звенящий свист разнёсся по всему особняку Виктора Балашова. А затем наступила гробовая тишина.

Которую уже через полминуты нарушил смех барона.

— Ха-ха-ха! — принялся закатываться он, и его стражники тут же повторили вслед за Балашовым его реакцию. — Ну ты выдал, Мечников! И что же должно было произойти?

Виктор поднялся и подошёл вплотную ко мне.

— Мы оглохнуть должны были? Или как? — усмехнулся мне в лицо он. — Кажется, ваше секретное магическое оружие разрядилось. Или дало осечку. Что-то ещё скажете перед предстоящими пытками или предпочтёте направиться в темницу молча?

— Во-первых, перестань дышать на меня. Из твоей пасти смердит гниющей пищей, — сморщился я. — А, во-вторых, кажется, я предупреждал, что рядом со мной сейчас лучше не стоять…

Крышу усадьбы проломил громадный грифон Аристей и приземлился прямо на барона Балашова. Виктор завизжал, как резаная свинья, когда одно из копыт величественного существа надавило на его живот.

Я мигом вскочил на спину Аристея, затем махнул рукой стражникам и произнёс:

— Счастливо оставаться, господа. Надеюсь, у вас хватит мозгов поднять восстание против этого болвана.

Аристей разогнался, ещё раз толкнув барона, и вылетел вместе со мной на улицу, протаранив своим телом стену спальни.

— Обогни здание вокруг, — попросил Аристея я. — Нам нужно забрать моего друга.

Однако грифон уже знал о моём плане. Похоже, вместе с магическим свистом зверю передавались и мои намерения.

Когда мы подлетели к окну, за которым находилась наша с Синицыным комната, Илья уже пытался выбраться наружу, поскольку к нему уже вломились стражники Виктора Балашова.

— Чёрт меня раздери! — воскликнул он. — А это ещё что за…

— Потом будешь удивляться! Прыгай! — скомандовал я.

И Синицын без лишних раздумий приземлился на спину Аристея. Грифон взмыл в небо, практически до самых облаков, благодаря чему мы смогли избежать потенциального магического обстрела.

Мало ли кто ещё из колдунов находится в услужении барона Балашова?

— Вот теперь летим в Хопёрск, — сказал я. — Думаю, там нашему появлению удивятся больше, чем удивились отбытию жители особняка барона.

— Одуреть просто, Алексей! — провизжал Синицын, изо всех сил цепляясь то за меня, то за перья Аристея. — А что насчёт магической клятвы? Разве она тебя не убьёт?

— Всё продумано, Илья, — крикнул ему я. — Мы свою часть сделки выполним, когда вернёмся в Хопёрск. Промолчим насчёт братоубийства, сообщим прессе, что барон принял нас в своём доме, накормил и обогрел. Всё. На этом наша часть клятвы будет соблюдена.

— Погоди, а что, если он решит сообщить об этом происшествии? Отправит письмо князю или императору. Обвинит нас в том, что мы разгромили его дом! — воскликнул Синицын.

— Он не станет этого делать, и на то есть целых две причины. Первая — ему не захочется портить будущую статью о том, как он помог двум лекарям-героям. Если выяснится, что у него возник с нами конфликт, к нему же будет больше вопросов, чем к нам, по итогу. Плюс ко всему, я уверен, что у Виктора Балашова много врагов. А значит, в его же интересах умолчать о нашем побеге, чтобы не подпортить свою репутацию.