Кодекс Охотника. Книга XXXIV (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 3

Его армия стояла в ожидании сигнала. А сигнал всё не поступал.

Непонятная Сущность, в которой Локи узнал давно погибшую тёмную богиню, которая каким-то образом вернулась из Чертогов Смерти, получив удар силы Скверны — силу, которая была у Неназываемого. Да, того самого Неназываемого, кого Локи и его армия пришли сейчас уничтожать.

Вот только перед самым нападением Неназываемый исчез из своего дворца. И буквально через несколько мгновений сопровождавшая их мёртвая тёмная богиня кинула одно слово:

— Ждите! — и также исчезла в неизвестном направлении.

И вот они стояли и ждали. Однако никто не возвращался.

Что хорошо было в его новом теле — что он мог находиться в абсолютно спокойном состоянии бесконечно долгое время. Его былой дух, жажда знаний и желание подшутить над другими куда-то испарились. Да, Локи помнил абсолютно всё, что было с ним в прошлом мире. Память его никуда не делась. Вот только эмоциональная окраска этих событий опустилась до нуля. Просто картинки, которые он просматривал, абсолютно никак не ассоциируя с самим собой.

Хотя… иногда кое-что трепыхалось в его душе, как будто часть его прошлого… кусочек, который не смог окончательно выпилить Костяной Скульптор после глобальной переделки его тела и духа.

Едва он об этом подумал, как тут же почувствовал, что Неназываемый вернулся к себе во дворец. Локи поднял в воздух костяной меч, готовясь скомандовать «В атаку!». Но не успел…

Один за другим начали подниматься защитные щиты, капсулируя убежище Неназываемого в абсолютно неприступную крепость. Одних божественных щитов было десятка два. Судя по всему, кто-то или сильно испугался, или сильно психанул (что, в принципе, одно и то же) и прямо сейчас активировал чрезвычайно дорогие, энергозатратные защитные системы, на установку которых наверняка была потрачена не одна тысяча лет.

В итоге Неназываемый остался неприступен.

Мёртвая тёмная богиня так и не вернулась.

А Локи… А у Локи всё ещё была армия. И маленький тёплый огонёк внутри него, который пылал яростью к отцу и братьям, которые его предали.

— Идём в Асгард! — рявкнул Локи, оборачиваясь к армии. Его глаза загорелись адским пламенем. — Первородный Хлад будет моим!

Свадьба удалась — тут даже говорить не стоит… Достаточно просто взглянуть на то, как гости не хотят уезжать от нас, или на количество выпитого. Да что уж говорить про алкоголь, если съедено было столько мяса, что, наверно, поголовье рогатого скота в мире сократилось на пару процентов. И это при том, что у нас большинство блюд были из разломных ингредиентов.

Первый день, кстати, прошёл вообще по-домашнему — было приглашено только несколько тысяч человек из ближнего круга, и ни одного чужого. А вот потом… два дня открытых дверей, куда уже попадали остальные — по билетам.

Все мировые новости, и это без преувеличения, охватили это мероприятие.

Кого тут только не было… И чаще всего важнейшие люди заглядывали на часик-другой, чтобы выразить своё почтение молодой семье. И, само собой, ни для кого не было секретом, что жених на этой свадьбе — сын Александра Галактионова, а я, как хозяин дома, встречал всех лично вместе со своими жёнами.

— Тебе точно не нужно поспать? — спрашивает меня Волк. — Сколько ты уже не спишь?

— Сон для слабаков, — спокойно отвечаю ему.

— Может, и так… но тогда время лучше использовать для тренировок, а не для встречи неизвестных тебе людей.

Я засмеялся.

— Дорогой мой Волк… Главное, что они знают меня — и этого уже хватает, — решил немного поучить его уму-разуму. — А ещё то, что я всех встречаю лично, поможет моему сыну в будущем. Может так случиться, что я уйду отсюда со всеми вами, а он останется.

Волк заржал.

— А он взял и остался? — не прекращал смеяться Потапов.

Кстати, этот смех нервировал гвардейцев, которые стояли рядом. Они знают, что после того, как он весёлый — наступают особенно тяжёлые тренировки, которые не щадят вообще никого.

У него даже первые капитаны отрядов работают наравне с самым простым сержантом. Раньше они пытались что-то изменить, подходили к нему, просили не гонять их при молодняке.

На третий, если не ошибаюсь, раз — они осознали свою ошибку и перестали с такими вопросами подходить вообще.

— Он? — задумался я после его слов. — Останется… Здесь его любимая девушка, а я никуда не денусь. Очень скоро он осознает, что в первую очередь есть семья, а затем все остальное.

— Он не бросит тебя, — покачал он головой.

— А почему он должен бросить меня? — слегка хмыкнул. — Я, кстати, тоже его семья, как и он моя.

— Понятно…

Дальше я дождался, пока последние гости разъедутся окончательно, ведь меня ожидало несколько разговоров. Их можно было отложить на потом, но я не стал так поступать. Все дело в том, что у меня уже есть некоторые планы и не хотелось заставлять людей ждать. А зная их, они будут находиться здесь до тех пор, пока разговор не состоится.

Первой была Елизавета… Недурно похорошевшая бывшая Императрица. Такое ощущение, что трон реально выпивал из нее все силы, но теперь она начала возвращать их назад.

А вот с Ольгой я такого не заметил. Она, кажется, упивается этим всем и получает истинное удовольствие, при этом не забывая думать головой. Не хочу хвастаться, однако считаю, что большую долю в ее воспитании все же сыграл я.

— Как тебе мероприятие? — ушел я в тень и вынырнул за спиной Лизы.

Она дернулась, но не подала виду, что испугалась.

— Ой, Саша! — обернувшись, она улыбнулась мне своей белоснежной улыбкой и наклонила голову набок. — А я тут гуляла…

Сделаю вид, что не знал, как она подкрадывалась ко мне и хотела напугать, зайдя со спины, а еще задержать, чтобы я не успел сбежать.

От Шнырьки никто и ничто не спрячется. После этой мысли в моей голове раздалось зловещее хихиканье.

— И как тебе?

— Очень красиво, — улыбнулась она. — Я даже подумала, что когда моя дочь найдет себе пару, то стоит отпраздновать свадьбу здесь.

— Уууууу… — завыл я наигранно. — Боюсь, что аренда может стать для вас неподъемным грузом.

Лиза лишь засмеялась и отмахнулась.

— Брось, Саша… Она Императрица целой Империи! Найдет уж как-нибудь денег, — продолжала она смеяться.

— Не думаю, что она будет готова выделить на это дело свое годовое довольствие.

И тут Лиза поняла, что я не шучу. Однако она быстро нашлась с ответом.

— Ну тогда у деда попросит, уверена, что он не откажет своей любимой внучке.

— Вот тут, пожалуй, я с тобой соглашусь, — понимающе кивнул. — У старика там точно есть заначки, иначе я не понимаю, за что он еще пьет.

И, кстати, он пить может, конечно, что угодно, даже наверное авиационное топливо, но его нередко видят с бутылкой чего-то настолько дорогого, что даже неприлично об этом говорить.

Однажды, присутствуя на рок-концерте, он разбил бутылку об голову исполнителя, который не хотел дать ему микрофон. А когда стали разбираться и выяснили, чем он того ударил и какого года был коньяк, то очень быстро его простили.

Теперь у Зеленого Змея Бездны, как он сам себя называет, в биографии этот момент из жизни стоит на первом месте, а потом уже все остальное.

Мы с Лизой постояли еще некоторое время, общаясь на разные отвлеченные темы, и было видно, что они доставляют ей удовольствие. Ведь она теперь может быть просто женщиной, и не нужно от каждого ждать подставы или думать, как твои слова изменят будущее.

Я хотел узнать, могу ли еще чем-нибудь ей помочь, а затем отправиться к другой своей гостье, как она ответила.

— Можешь… — вдруг сказала она, смущаясь. — Знаешь… Я не собираюсь пока возвращаться, я еще недостаточно отдохнула. Я…

— Недостаточно? Мне казалось, что вчерашний вечер был для тебя прям хорош… Когда ты два часа кружилась под песню «Кружись, Государыня, теперь ты свободна».

— Саша! — возмутилась она и покраснела. — Это была мечта!