Кодекс Охотника. Книга XXXIV (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 11

— Жаль, что не я лично его убил, — нахмурился Ульрих, глядя в пустое место — то, что осталось от Локи.

— У тебя будет ещё шанс, сын, — нахмурилась Фрида. — Его теперь нельзя убить. Он собственность Костяного Скульптора. Сначала надо грохнуть его.

Она подошла и нежно потрепала могучего Ульриха по щеке, как маленького ребёнка.

— Пришла пора, сын мой. Пришла пора вернуть Первородный Хлад в Асгард, собрать армию и отправиться на войну!

— Почему ты мне это говоришь? — нахмурился Ульрих. — Отец…

Он повернул голову в сторону Асгарда, где уже веселился и смеялся Один и, похоже, уже праздновал, выпивая что-то крепкое прямо из бочки.

— Его время прошло, — нахмурилась Фрида. — Мой милый мальчик Ульрих, урождённый Сигурдом. Отныне ты — верховный бог Асгарда. Я всё сказала. Нам пора на войну.

Задачи я нарезал в лучших традициях Волка… ну, точнее, в бытность свою Андреем Потаповым, который очень любил гонять моих гвардейцев. Сейчас, став Охотником, он заматерел и стал несколько инертным. Хорошо, что у него есть хорошая смена в лице Димы Москаленко, который с не меньшим задором (я бы даже сказал — садизмом) гоняет вверенную ему гвардию.

Так вот, научники были изолированы у меня в усадьбе, а Истребители, получив первые задания, разлетелись по Эпицентрам. Теорий было множество. Осталось их проверить.

Да, у меня получилось закрыть Йеллоустонский Эпицентр. Но я думал, что смог бы повторить и с другими, ну, кроме африканского, природа которого мне была не до конца понятна. Однако в свете того, что обнаружилась связь Разломов с Пустотой, этого было нельзя делать. Нужно было, наоборот, разобраться, являются ли Разломы ключом к нашему врагу… ну, точнее, к одному из врагов, который собрался снова сотрясать Вселенную.

Я понятия не имел, что произошло. Казалось, всё вокруг сошло с ума. Но для этого и существовал Кодекс. Обратившись к которому, становилось всё ясно и понятно. Сколько бы врагов ни было, какой силой они ни были — если они угроза для человечества, они должны быть уничтожены. Без вариантов. Не нужно было раздумывать или рефлексировать. Нужно было действовать.

Я понимал, что с помощью мечей я могу получить доступ к Скверне. Я предполагал, что с помощью Разломов я, возможно, получу доступ к Пустоте. Но во всём этом был один момент, который я хотел бы исправить до моего путешествия к заклятым врагам Вселенной — человечества. Мне нужен был доступ к моим братьям. А мир всё так и оставался полузакрытым, не допуская никого извне, кроме проекций тройки таких красивых, но таких нестабильных богинь.

И для того, чтобы исправить этот момент, мне нужен был он — Хранитель, которому я помог и которого отправил в небольшой отпуск. Не знаю, сколько у него прошло времени. Надеюсь, он отдохнул лучше, чем я.

И снова я сижу в зале пламени Кодекса, на корточках перед небольшим пламенем, таким же, как оно проявилось в первый раз. Моя правая рука находится в пламени, глаза закрыты. Я пытаюсь передать свою просьбу.

Хранитель ушёл из этого мира, делегировав полномочия тёмным богиням, забрав при этом всё своё и запечатав в пространственное убежище. У меня больше не было доступа ни к нему, ни к его собратьям, которые охраняли нижние планы этого мира. Тем более, что я помнил про предательство и меньше всего мне хотелось бы контактировать с Хранителем, который чуть было не убил своего собрата и его семью.

Да, связь с Кодексом была слаба, но он услышал мой посыл и согласился быть посредником со Вселенной. Тем более, что всё это в общих интересах.

Я сидел и не двигался. Энергия бурлила внутри меня. Я использовал её столько, сколько не всегда использовал в битвах. Затратное это дело — разговаривать со Вселенной. Но оно того стоит.

«Вселенная услышала, — раздался у меня в голове голос Кодекса. — И сказала, что нужно ждать. Хранитель свяжется с тобой».

— Спасибо, — сказал я и буквально почувствовал усмешку Кодекса.

«Хорошей охоты, брат», — сказал он на прощание.

А я очнулся с улыбкой на лице. Ну да, Кодекс — и в сердце, и в душе, и ещё немножко в мыслях. Конечно, он понял, куда я пойду дальше.

Через несколько минут я был уже в своей усадьбе, где меня ожидали Волк и Ратник, которых я предупредил заранее.

— Да, господин! Слушаю тебя, господин! — как всегда вежливо поприветствовал меня Ратник.

Я улыбнулся. Вот, к примеру, для Волка я уже не господин и не командир. Я уже брат. Жаль, что нельзя сделать душеловами тех, кто тебе предан и кто этого достоин. Ратник давно заслужил это, но, к сожалению, в Многомерной Вселенной это так не работает. Ратник всегда останется легионером, преданным и смелым. Я так же, как и за Волка, отдам за него свою жизнь, но, как говорят местные менеджеры, он упёрся в свой потолок компетентности.

Тем не менее, сила Легиона — в его количестве и в его знаниях и опыте. И что касается этого, Ратник всё сделал хорошо.

— Завтра утром общее построение Легиона. Пора показать ребятам другие миры. А ткань мироздания должна свыкнуться с тем, что в Многомерной Вселенной родилась новая сила.

Я внимательно посмотрел в глаза Ратнику.

— Первый Легион Земли выступает в поход. Пришло время мне, как командиру, принять окончательный экзамен.

Ратник торжественно стукнул себя по нагруднику и коротко поклонился. Слов было не нужно, и так было понятно, что он всё сделает в лучшем виде.

— Сандр, а я? — немного осторожно спросил Волк.

— А ты? — усмехнулся я. — А ты теперь тоже Охотник, мой лысый друг. И когда-нибудь, если ты не облажаешься, то у тебя тоже будет свой легион. А учитывая, что это может случиться внезапно и абсолютно без твоей воли, — с улыбкой я посмотрел в этот момент на Ратника, который тоже в ответ усмехнулся, — то ты должен быть готов к этому моменту.

Я широко улыбнулся, вновь повернувшись к Волку, и внезапно громко хлопнул его по плечу.

— Улыбайся, Волчара! Ты снова курсант, и ты снова в учебке. Завтра ты узнаешь, что такое Воля Охотника и Узы Братства. И поймёшь, что Легион сам по себе и Легион с командиром-Охотником — это, как говорит глубокоуважаемая Сара Абрамовна — две большие разницы!

Где-то за пределами Многомерной Вселенной

Инфернальные миры

— Итак, — могучий демон, сидящий на троне, обвёл глазами собравшихся вокруг его подданных. — Подходит час великой войны. Многочисленные силы входят в Многомерную Вселенную. Битва за наследие Странников начинается. Пришло наше время!

— Но, господин… — один из демонов, самый огромный из них, двухголовый Вельзевул, несмело возразил. — … вы же сами учили нас, что в момент великих битв не нужно вмешиваться. Нужно подождать, пока враги ослабят друг друга, и только после этого добить победителя.

Главный демон громко расхохотался. У него было много лиц и много имён. Его называли Дьявол, Сатана… и ещё множеством прозвищ. Лично он предпочитал прозвище Повелитель Инферно. Это отображало саму его суть и его гордость. Именно он после тысячелетий борьбы смог или уничтожить, или подчинить своих братьев. Будучи раньше первым среди равных, он стал просто первым. Учитывая демоническую сущность, склонность к предательствам и интригам, именно это он не забывал напоминать каждый раз своим подданным. А в случае хотя бы малейшего подозрения на бунт карал. Жестоко карал.

Тем более, что убийство инфернального лорда, как он называл своих ближайших приближённых, не было окончательным. Их мать Инферно выделила своих детей среди множества обитателей Многомерной Вселенной, заменив окончательную смерть на изгнание. Да, душа демолорда на некоторое время выпадала из реальности, но, совершив призыв, произведя необходимые ритуалы, верные командиры Повелителя Инферно снова возвращались в строй — более опытные, более умные и ещё более смертоносные. Время всегда играло на Инферно. Пока другие теряли силы, умирая, Инферно становилось всё сильнее и сильнее.