Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин - Страница 8

— Ты хорошо потрудился сегодня. Кушай глазки - они теперь твои. — похвалил я создание.

Щупальца выстрелили в сторону глаз с такой скоростью, что размазались в быстрое чёрное пятно, недоступное невооружённому взгляду. В одно мгновение глазоед вернул их на место в своих складках кожи.

— Но на будущее будь осторожнее: далеко не каждого мастера можно достать одним первым ударом. Используй свою скорость, раз ты такой шустрый, и не попадайся под их удары. — напутствовал я не такой уж и неудачный эксперимент. — А теперь, спрячься где-нибудь, пока я тебя не позову.

Существо низко, подобострастно поклонилось мне, хотя и выглядело это лишь как пародия на нормальный поклон, учитывая его скрюченную фигуру.

— Никто не увидит глазоеда.

С этими словами мой удачливый охотник одним прыжком метнулся в тёмный угол на потолке дворца, и притаился там. И пусть через нашу связь я отчётливо мог ощутить его местоположение, сколько я не вглядывался, я так и не смог различить ни один контур его тела.

На пару минут я задумывался, чем бы заняться дальше. Бои заканчивались, нужные приказы я раздал заранее…

Люди Грицелиуса должен был оцепить дворец и не дать никому войти в него. Пара мастеров жизни из красных башен следили, чтобы никто не выбрался незамеченным вместе с лучниками на балконах и крыше. Улос контролировал, чтобы никто из слуг не ускользнул. Древний король с бирюзовой гвардией обеспечивал вырезание мастеров и гвардии: вот уж кто был особенно рад пустить кровь старым врагам.

Зомби под командованием адептов культа должны прибрать мёртвые тела: те ещё пригодятся.

Прежде чем я пришёл к решению, чем заняться, у моего плеча молчаливой тенью выросла фигура Улоса.

— Сопротивление подавлено, милорд. — прошелестел голос моего верного слуги.

— Как всё прошло?

— Вы были правы, милорд, всех сил моего культа не хватило бы, чтобы вырезать дворец. — с лёгкой досадой признал старик. — Слишком отчаянно сражались гвардейцы, пусть здесь их не так уж и много. Мы потеряли почти три четверти наёмников, а найти их и убедить убивать было крайне непросто. Но люди лорда Элдриха оказались на высоте: насколько я знаю, они не проиграли ни одной стычки, и не потеряли ни одного бойца, хотя и сражались порой в меньшинстве.

— Холодного оружия недостаточно, чтобы убить пронзающих мрак. — равнодушно пожал плечами я. — Я же говорил тебе.

Старик впервые видел моих рыцарей смерти в бою. Конечно, он знал о них, но знать и видеть лично — это совсем разные вещи.

— В очередной раз преклоняюсь перед вашей мудростью, милорд. — виновато развёл руками Улос. — Я захватил с собой несколько послушников культа, и они уже готовят для вас покои и оттирают от крови кухню. Я подумал, быть можете, вы захотите передохнуть — переговоры в этот раз, определённо, выдались напряжёнными…

Где-то глубоко в серых глазах лича я видел лёгкое ехидство. Надо же, он уже совсем не волновался о множестве смертей, что я замечал ранее: нет, теперь принял это как должное, и даже обрёл тонкую нотку юмора на этот счёт.

Старик оказался способным расти над собой. Хорошие новости.

Интересно, можно ли считать чёрный юмор на тему смерти профессиональной деформацией адептов искусства смерти?

— Пожалуй, лучше пройдёмся по дворцу и проконтролируем лично, не остался ли кто-то в живых. — наконец, принял решение я.

Отдохнуть я ещё успею. Никогда не стоит останавливаться на полпути, если ты решил проконтролировать что-то лично.

Я ходил по дворцу вплоть до глубокой ночи, обойдя все его закоулки, и даже нашёл два тайных прохода, где прятались слуги. После чего поднял всех, и приказал прочесать дворец ещё раз, и ещё раз. А затем — найти каменщиков и искать тайники. Мастера жизни из круга красных башен плевались и пытались отлынивать, но после вполне оправданных замечаний, что если кто-то выживет, именно им отвечать за резню — стали, как шелковые и с удвоенной силой помогли искать уцелевших.

К исходу первых суток штурма во дворце не осталось никого, кто не был бы на моей стороне. А к исходу вторых суток спектакль для всех любопытствующих был готов. И я дал знак Грицелиусу прекратить блокаду.

Большой, длинный обеденный зал в роскошной комнате городского особняка сегодня был заметно темнее обычного. Все окна были тщательно занавешены и закрыты ставнями, и лишь несколько свечей на пустующем, чистом столе поддерживали блёклый, слабый свет.

Несмотря на солнечный день снаружи, внутрь не пробивался ни один луч света.

За резным, тщательно украшенным орнаментом прямоугольным обеденным столом из таллистрийского ветвистого дуба, покрытым красноватым лаком, находилось двадцать четыре вооружённых и предельно сосредоточенных человека. Лучшие латы и изысканные клинки, что были отнюдь не декоративными, напряжённые, породистые лица немолодых людей с серьёзными выражениями лица ожидали финального гостя.

Обычно эти люди собирались в привычной, удобной одежде: им нечего было опасаться в столице родной страны, но сегодня все были вооружены до зубов.

Семнадцать графов и семь герцогов: самые влиятельные и богатые аристократы королевства Палеотра тайно собрались сегодня, чтобы решать судьбы сотен тысяч простых людей.

Иные из графов одного из богатейших королевств людей могли поспорить по влиятельности с герцогами захолустья, и в другое время многие из присутствующих, что хорошо знали друг друга, с радостью прошлись бы едкими комментариями по соседям, отмечая малейшие неудачи в делах и торговле. Но не сегодня: слишком серьёзен был повод, слишком сокрушительными и неожиданным были последние новости королевства.

Седой, коротко стриженный старик в роскошной красной мантии с золотой вышивкой вошёл в зал, плотно прикрыв за собой тяжёлые двери. Взмахнув рукой, он создал несколько летающих светлячков, освещая тёмную комнату, внимательно осмотрел собравшихся и сел во главе стола.

— Как вы знаете, обычно собрание открывает верховный жрец королевства или сам король, но поскольку церковь не так давно была расформирована, а Его Величество недоступен, на текущий момент я являюсь наиболее высокопоставленным человеком в стране. — степенно высказался старик. — Поэтому, на правах верховного магистра красных башен и первого королевского советника, я, Эрнхарт Грицелиус, объявляю совет лордов Палеотры открытым.

Сидевший ближе всего к старику пожилой мужчина хмыкнул.

— Недоступен… Полагаю, сегодня мы можем опустить витиеватости. Мёртв. Что с наследниками, Грицелиус?

— Прямых точно не осталось. Вся династия вырезана под корень. — мрачно ответил верховный магистр. — Если кто и выжил, остались только отдалённые родственники, что не имеют прав на престол. На праздненство собрались почти все...

— Даже дочери? — вскинул брови один из графов помоложе.