Дорога домой (СИ) - Вотчер Ник - Страница 8

Защитники тут же переключились на них, тем самым дав обычным таранам возможность действовать. Десятки ударов начали сотрясать стены и ворота города, а спустя несколько минут, на защитников обрушился град стрел. Это лучники монголов поднялись на верхние площадки башен и принялись обстреливать ханьцев.

Началось очередное противостояние. Защитники не знали, на ком сосредоточиться. Монголы же гнали и гнали пленных ханьцев на штурм, взамен дохнущим, словно мухи, воинам. Всё больше защитников падало, поражённые меткими выстрелами кочевников. Теперь, когда расстояние между ними было не так велико, монголы собирали свою кровавую дань, с упоением мстя за убитых соплеменников.

Мы наблюдали за всем этим со стороны, в ожидании приказа к атаке. Дамдин верно решил отправить в бой сперва пленных, которые приняли на себя самый страшный удар. И плевать ему было, что они гибли сотнями, даже тысячами. Он даже был готов менять десяток пленных на одного-двух защитников. Ведь, стоит монгольским воинам оказаться на стенах, как всё изменится. И тогда уже они возьмут своё. И тогда, за одного-двух монголов, ханьцы будут платить в два, а то и в три раза больше!

Я внимательно наблюдал за происходящем, уделяя большое внимание тому участку, который нам предстояло вскоре атаковать. Тараны делали своё дело, постепенно выбивая каменные блоки из стены. Несмотря на все усилия ханьцев, и на то, что они смогли полностью вывести из строя больше половины таранов, остальные продолжали наносить монотонные удары.

Нет, защитники пытались снова облить их горючей смесью, но монголы, стоящие на вершине осадных башен, сами пустили в ход горящие стрелы. И, вместо того, чтобы сжечь нападающих, ханьцы сами вспыхнули, словно сухие ветки.

Поначалу я этому удивился, но потом предположил, что те, кто раз за разом выливал горючую смесь на головы нападавшим, не могли сами в ней не запачкаться. Так что неудивительно, что хватило одной-двух огненных стрел, чтобы на этих участках стены возникали пожары, а люди горели не хуже хвороста.

— Всем приготовиться! — закричал я, услышав условный сигнал, после которого мой отряд должен был выдвинуться в атаку.

Выйдя вперёд, перед строем бойцов, я громко закричал, привлекая их внимание.

— Не забываем про щиты и духовный покров! Прикрываем друг друга! Сильно вперёд не лезем, но и не отстаём!

Я оглядел напряжённые лица ближайших воинов. Многие из них боялись. Неудивительно, учитывая всё, что мы успели увидеть и услышать. Но мне нельзя было допустить, чтобы они побежали. Дамдин всем дал однозначно понять, что, в случае, если с поля боя побежит хоть один воин — казнят весь десяток. А если побежит десяток, то сотню. И его действия не расходились со словами.

Благодаря Иню я смог увидеть, как почти половину отступивших дайчинов действительно убили, а остальных отправили на очередной штурм. Если уж он не пожалел дайчинов, то что говорить о простых воинах? Тем более о ханьцах, из которых полностью состоял мой отряд.

— Только вперёд! Сегодня мы возьмём этот город, а потом насладимся победой! За мной!

Показывая пример, я повернулся в сторону города и зашагал вперёд, постепенно увеличивая скорость. С удовлетворением услышал, как мои сотники дублируют мой приказ. Спустя пару секунд, топот сотен ног сотрясал землю, а над головами моих воинов развивались флаги с оскаленной мордой медоеда.

Штурм стены сопровождался оглушительным рёвом тысяч глоток, сливающихся в единый вой, от которого, казалось, дрожал сам воздух. Мы двигались вперёд, плотно сомкнув ряды. Щиты были подняты, копья и мечи ждали своего часа, чтобы пролить вражескую кровь.

Духи моих бойцов, хоть и слабые, уже начали проявляться, окутывая их тела едва заметным свечением. Я чувствовал, как Инь внутри меня порыкивает от предвкушения, готовясь к предстоящей схватке. Духовная энергия текла внутри тела, усиливая каждое движение, обостряя все чувства.

Стена города, которая издалека казалась неприступной, вблизи выглядела совершенно иначе. На ней виднелось множество трещин разной толщины, а в нескольких местах уже даже появились проломы.

Рабы, которые управляли таранами, продолжали свою работу, монотонно долбя каменную кладку. Пленные ханьцы гибли десятками, но на их место вставали другие. Мёртвые тела использовали в качестве дополнительных укрытий, хотя некоторые из них ещё были живы.

Осадные башни стояли вплотную к стенам. Они были похожи на мифических зверей, готовых поглотить своих жертв. Наверху, на площадках башен, монгольские лучники вели непрерывный обстрел, выбивая защитников с их позиций, давая шанс бойцам, штурмующим стены при помощи лестниц, добраться до верха.

Однако, ханьцы даже не думали сдаваться. Они метали вниз камни, лили кипящее масло и стреляли из арбалетов и луков, стараясь остановить наше продвижение. И, отчасти, у них это получалось. Беда только в том, что в основном гибли рабы, у которых не было доспехов. Каждое попадание было для них если и не смертельным, то надёжно выводило из боя.

Мы приближались к стене, и с каждым шагом нарастало напряжение. Над головами свистели стрелы. Часть из них вонзались в щиты, заставляя бойцов замедлять шаг. Но при этом никто из них не останавливался, продолжая двигаться вперёд, подбадривая себя криками, в которых страх мешался с яростью.

Я чувствовал, как страх сковывает моих людей, даже несмотря на то, что этот штурм был для них уже не первый. Однако, они шли вперёд, подчиняясь приказу и инстинкту самосохранения. Остановиться сейчас — означало умереть. Отступить — быть казнённым. Оставался только один путь — вперёд, в самое пекло схватки.

Когда мы оказались у подножия стены, я поднял руку, давая сигнал остановиться. Наши лучники, прикрытые щитами остальных, начали обстреливать защитников, стараясь подавить их огонь. И частично им это удалось. По крайней мере, камни летели вниз всё реже, как и горючая смесь.

В это время рабы, которых монголы гнали вперёд, уже вовсю карабкались по мощным лестницам, пытаясь достичь вершины стены. Доставить их досюда уже было определённым подвигом. Без них, к сожалению, можно было даже не думать о захвате стены.

Защитники пытались всеми силами не допустить установки лестниц. Они пытались их сбрасывать специальными кольями, лили кипящее масло на поднимающихся по лестницам воинов и метали камни, пытаясь сбить нападающих вниз. Крики боли и ужаса наполняли воздух, но монголы не останавливались. Они гнали рабов вперёд, как скот на убой. Словно решили завалить защитников трупами, прежде чем вступить в бой самим.

— Вперёд! — закричал я, понимая, что настал подходящий момент для атаки. — На стены! Скорее!

Мои бойцы бросились к лестницам, которые уже были установлены у стены. Я шёл в первых рядах, чувствуя, как меня потряхивает от предвкушения. Каждый шаг казался таким лёгким и уверенным. Я словно летел, а не бежал!

Несмотря на летящие в меня стрелы и камни, духовный покров, который я поддерживал, отражал большинство из них. Практически то же самое было и с моими Связанными. А вот у простых воинов всё было не так радужно. Да, у них были неплохие, по сравнению с другими бойцами, доспехи. Их щиты были оббиты железом. О чём говорить, если у всех были даже шлемы! Пусть они защищали только верхнюю часть головы, оставляя открытым лицо, но у многих не было даже такого! Однако, несмотря на неплохое оснащение, стрелы находили себе дорогу к мягкой плоти, и количество раненых и убитых воинов росло.

Первые мои бойцы уже начали карабкаться по лестницам, оттолкнув с дороги рабов. Те, на мой взгляд, были этому только рады. Пришлось рыкнуть на них, чтобы крепко держали деревянные конструкции, не позволяя защитникам оттолкнуть их от стены.

Когда я преодолел половину пути, ханьцы снова пустили в ход горючую смесь. Огненные потоки полились вниз, поджигая лестницы и тех, кто на них находился. Не каждый духовный покров был способен выдержать такое. Даже те, кто мог, начинали паниковать, теряли концентрацию и огонь добирался до них.