Дорога домой (СИ) - Вотчер Ник - Страница 23

Вот тут разговоры на секунду стихли, а в меня упёрлись раздражённые и полные злости взгляды как минимум половины советников и командиров, среди которых был и Жаргал. Уж в него то я своими словами точно попал.

— Поэтому, я не понимаю сути претензий. Я воин, как и все мои бойцы, которых я набрал из тех, кого вы считаете мусором, недостойным так называться. Однако, мой боец уже доказал всем обратное, победив при всех бойца Басана. И всё равно вы продолжаете относиться к нам как к тем, кто никогда не станет вам ровней.

— А вы и не станете, — чуть ли не сплюнул один из монголов. — Только дети Степи являются настоящими воинами. А ханьцы, про которых ты говоришь, и одним из которых являешься сам, скот, которому нужен пастух!

— Ты, что ли, воин? — криво усмехнулся я, окинув говорившего презрительным взглядом. — Очередной любитель почесать языком и побить себя кулаком в грудь. Если тебе действительно есть, что сказать, вызови меня на поединок! В противном случае, молчи, пока тебе не разрешит твой… пастух.

Лицо монгола от возмущения моментально налилось кровью. Он даже слегка привстал с подушек, на которых сидел, однако, для того, чтобы плюхнуться обратно, ему хватило повелительного жеста Дамдина.

Взгляд главного темника монголов внимательно скользил по моему лицу, пытаясь уловить малейшие признаки слабости. Но я стоял непоколебимо, готовый ко всему. Внутри меня бушевал шторм, но внешне я оставался спокоен.

— И вот опять! — наконец произнёс он. — Ты слишком дерзок для того, за кем никто не стоит.

— За мной стоят мои ближники, мои воины и мой клан, — пожал я плечами. — Этого достаточно, чтобы не бояться сказать правду.

— Твой клан? Очень смешно! — Дамдин на самом деле засмеялся. — Одно название! Но, в чём-то ты прав. Ты действительно пока слишком ценен, чтобы просто так тебя уничтожить, — задумчиво проронил Дамдин. — Но твоя дерзость не останется безнаказанной. Ты и твои люди будете наказаны. Ты лишишься части своих войск и трофеев. И если ты ещё раз ослушаешься меня, я не буду столь милостив.

— Про какую часть идёт речь? — выдавил я из себя, заранее предполагая, что услышанное мне не понравится.

— Девять десятых частей, что людей, что трофеев. И не думай, что у тебя получится что-нибудь утаить!

Советники Дамдина довольно заулыбались, злорадно глядя на меня.

Я же с трудом разжал челюсть, которую свело от гнева и произнёс всего дно слово:

— Неприемлемо.

— Что? — искренне удивился Дамдин, когда до него дошёл смысл сказанного. — Ты решил поторговаться со мной? Решил поспорить?

— Я не собираюсь никому отдавать своих людей. С трофеями ещё можно решить, но не людей. Они поверили мне и пошли за мной. Я дал им силу и несу за них ответственность. Отдать их кому-то из них? — я махнул рукой в сторону монголов, которых явно напрягли мои слова. Многие сжимали кулаки, словно был готовы наброситься на меня с голыми руками. — Да они же бросят их умирать в первом же бою, а сами пойдут следом, добивая тех врагов, кто останется в живых.

— В этом их суть, ханец! — проскрипел монгол, бороду которого уже давно тронула седина. — Никто и не скрывает, что не собирается их беречь! Этот поход и так забрал уже слишком много жизней достойных дайчинов. Да и сражаться в одних рядах с этими…недолюдьми? Ха!

— Про это я и говорю, — холодно ответил я. — Под моей рукой они принесут намного больше пользы, чем под командованием каких-то недалёких болванов!

Я понимал, что, возможно, зря обостряю ситуацию и иду на откровенный конфликт. Но я не зря наблюдал за Дамдином всё это время. Он изначально собирался создать ситуацию, при которой я бы не выдержал и сделал или сказал что-то, что развязало бы ему руки в моём отношении. Видимо, хотел до конца сохранить лицо перед остальными.

— Это не тебе решать, — жёстко ответил главный темник. — Ты либо принимаешь мои условия, либо не выйдешь отсюда живым. Твоих людей это тоже касается, — он кивком обозначил, что речь идёт об Акамире, Лэе и Мине, которые стояли чуть позади меня. — Откажешься, и они умрут.

В качестве подтверждения своих слов, Дамдин выпустил из себя духа. Огромный конь, который словно источал тьму, появился за его спиной. Вслед за ним, духов начали выпускать и другие монголы, но, на фоне духа своего командира, их спутники выглядели откровенно блекло и… потрёпанно. Да что там говорить, если духи Лэя и Мина вдвоём, без особых трудов, смогут справиться с десятком, если не больше, из присутствующих здесь духов-лошадей и даже духов-волков.

Если монголы хотели этой демонстрацией силы запугать меня и заставить беспрекословно выполнить приказ, продемонстрировав мне моё место, то они сильно ошиблись.

Нет, место мне они, возможно, и указали, но только не там, где предполагали. Глядя на них и ощущая, как Инь рвётся в бой, готовый крушить всех, кто встанет у него на пути, я еле заметно усмехнулся. Ведь, если судить с точки зрения самих монголов, которые постоянно, при случае и без, твердят про то, что прав тот, у кого сила, то моё место над ними.

Ни один из них, включая Дамдина, не воспринимался мной как равный по силе противник. Думаю, что сбежавший Тигр смог бы справиться с половиной из присутствующих здесь. В тот момент, когда его дух внезапно поглотил своих духов-союзников, конечно же, но всё же…

Я, признаться, ожидал чего-то больше. Похоже на то, что сама судьба толкает меня к тому, чтобы я сделал огромный шаг на своём пути воина. На меня словно снизошло озарение, что, если я сейчас испугаюсь и отступлю, приняв условия Дамдина, то потеряю большую часть так долго, и с таким трудом собираемых духовных сил. И это я уже не говорю о нашей связи с Инем!

— Не стоит пытаться навязать мне свою волю силой, Дамдин. Я не могу принять твои условия. Я…

Договорить я не успел, так как Инь, контроль над которым я на секунду ослабил, внезапно вырвался из меня и бросился на ближайшего духа. Вслед за ним, в сторону духов монголов, устремились огненный лис, аллигатор и змей.

После этого ни о каких разговорах речи идти не могло. Нам оставалось одно — сражаться против всех присутствующих здесь монголов. Своей атакой Инь уничтожил даже малейшую возможность договориться.

Меня захлестнуло волной эмоций, которые испытывал мой дух. Радость боя, жажда схватки, желание рвать своих противников — все эти чувства были настолько яркими, что я не смог с ними совладать и сам бросился в бой.

Никто из монголов нападения не ожидал. Прежде, чем они успели опомниться, я уже вонзил свои когти в грудь ближайшего монгола, пробив её насквозь. Кровь брызнула на ковры и подушки, а сам он дёрнулся было схватиться за нож, но тут же захрипел и обмяк. В воздухе повис резкий запах железа и вина, от опрокинутых кувшинов.

Дамдин первым сообразил, что происходит. Он вскочил на ноги, а его лицо исказила ярость. Моментально окутавшись духовным покровом, он закричал, брызгая слюной:

— Предатель! Ты за это ответишь! Я велю отрубить всем твоим воинам руки и ноги и брошу их подыхать от голода. Или вспорю им животы и заставлю есть свои кишки. Или…

Дальше я его не слышал. В голове раздавалось лишь довольное порыкивание Иня, который поглощал одного духа за другим. Несмотря на то, что у каждого из присутствующих тут монголов были духи, ни один из них не дотягивал до уровня Иня или даже Акамира.

Что касается духов Мина и Лэя, то они действовали сообща, нападая вдвоём и не давая своим жертвам ни единого шанса. Те же духи, которые могли оказать им сопротивление, сейчас отбивались от Иня и Алева. Да и неожиданное нападение дало свои плоды. Прежде чем что монголы, что их духи сообразили, что происходит, они уже потеряли десятую часть своих.

Шатер за считанные секунды превратился в кровавую бойню. Монголы разделились на три группы. Первая, самая многочисленная, пыталась дать нам отпор. Первоначальная растерянность уже прошла, и сейчас они вскакивали с мест, хватаясь за немногочисленное оружие.