Пламя Эгиды. Книга 2 (СИ) - Кронос Александр - Страница 5

Поморщившись, я собирался его одёрнуть. Но в следующий момент, пёс вдруг крутнулся на месте. И оскалившись, уставился куда-то в сторону, напрочь забыв о мороженном.

Не успел я повернуть в том же направлении голову, как в соседнем квартале взметнулся добрый десяток мощных фонтанов силы. Той грязной, гнилой мощи, что поднимала навей.

Графу Кольцову государственное устройство не нравилось давно и крепко. Естественно, он был не из тех, кто заражён идеями кардинального переустройства общества — к республиканцам дворянин себя не относил даже в страшных снах. Тем не менее, считал, что модернизация стране требовалась давно. И начинать её следовало лет двести назад.

Например, освободив крестьян и наделив их землёй. Или хотя бы передав эту землю в долгосрочную аренду, чтобы селяне могли планировать своё будущее. А не переживать из-за того, что завтра барин встанет не с той ноги и выкинет их куда подальше, всучив крохотную компенсацию.

Да и правила формирования оброка стоило бы урегулировать более жёстко. А не так, как сейчас, когда почти всё отдавалось на усмотрение конкретного помещика.

Боярская Дума аристократу тоже виделась антикварным наследием прошлого. Добрая половина там заседающих дальше столицы, да ещё пары крупных городов, не бывали. И о реальной жизни страны знали не больше, чем заяц о проблемах горных медведей. Но принимали решения, влияющие на десятки миллионов людей. Договариваясь в кулуарах за бокалом чего-то крепкого и в окружении распутных девиц.

Как мыслил граф, если заменить бояр с думскими окольничими на земских дворян, дела бы пошли лучше. Пусть Дворянское собрание каждой губернии делегировало бы по несколько человек в столицу. Каждые три-четыре года обновляя их состав. Среди них наверняка тоже было бы немало тех, кого к власти подпускать не стоит. Но даже они бы лучше понимали губернские проблемы, чем столичные коты, купающиеся в золотой сметане.

Да, за аристократией стояла сила. А любые бунты топились в крови. Только вот этих самых бунтов постепенно становилось всё больше. И не только в глуши вроде дальневосточных губерний. Даже под Омском одно время орудовал мятежный отряд. Одиннадцать дворян успели убить, прежде чем смутьянов выследили, окружили и перебили.

И пусть сам Константин Кольцов об этом напрямую не говорил, но виновником происходящего он считал императорскую династию. У Годуновых хватало власти, чтобы инициировать изменения. В конце концов, именно они когда-то прижали знать и заложили основы нынешнего государственного устройства. Только вот с того времени так ничего и не поменяли. Вместо этого погрязнув в пирах, интригах, да заграничных походах.

Впрочем, несмотря на титул, серьёзного влияния на ситуацию, граф оказать не мог. Даже в пределах Омской губернии. Оба его деда были обычными крепостными. Ничем не отличающимися от других. А вот отец родился Наделённым силой. Да ещё и способным. Настолько, что завербовавшись в имперскую армию, добрался до шестнадцатого ранга. Стал Кметом первой ступени. Сразу после этого получив потомственное дворянство.

А потом и женился на такой же Наделённой в первом поколении, тоже служившей в войсках.

Сам Константин к армии относился прохладно. Возможно, по причине склада ума. А может быть, из-за того, что постоянно отсутствующие родители сразу, как смогли, засунули его в Сибирский кадетский корпус. Куда принимали детей с шести лет и выпускали в двадцать два, поручиками.

Там юный Кольцов сразу осознал разницу между старыми и новыми дворянскими фамилиями. Заодно научившись драться и вызубрив дуэльный кодекс, правил которого кадеты, к счастью старались придерживаться. В противном случае, аристократа во втором поколении попросту убили бы, навалившись толпой.

Выпустившись, он оказался в непрестижных драгунских войсках — офицерские позиции среди гусар, кавалергардов и кирасир были расписаны на годы вперёд. Оставались либо драгуны, либо уланы. Да и для того, чтобы туда попасть, потребовалось вмешаться отцу. Потому как, изначально, Константина хотели отправить в пехоту.

В драгунах, где отпрысков старых родов было поменьше, чем среди кадетов, оказалось не так уж и плохо. И пусть армия молодому офицеру нравиться не начала, но жизнь он находил сносной.

Потом грянул Третий Хорасанский поход. В процессе которого какие-то новаторы из штабов решили, что будет неплохо усилить кавалерию. Сформировав пару конных стрелецких полков.

Автору идеи та наверняка казалась гениальной. Но вот офицеры, что были поближе к самим войскам, уровень угрозы оценили быстро. Так что молодой командир эскадрона был срочно представлен к повышению, а потом рекомендован командовать одним из злосчастных полков.

Да, набирали туда только тех резервистов, что умели обращаться с лошадьми. Только вот подготовку к бою в конном строю они проходили ускоренную — буквально за пару недель. Наделённых среди них не было. Личных артефактов они тоже не имели. Хорошо, если с лошади стрелять вообще могли.

Командиры эскадронов — с гауптвахты. Взводные — вчерашние курсанты. И, естественно, никакого усиления. В штабе считали, что полк всё равно поляжет в первых же боях. И смысла расходовать на него ресурсы не видели.

Учитывая, что воевать им предстояло в горах, которые большинство «конных стрельцов» в глаза никогда не видели, точка зрения была обоснованной. Тем не менее, у Кольцова вышло каким-то чудом не допустить полного разгрома в первом бою. А спустя полгода, под его командованием оказались более или менее умелые солдаты.

С которыми он и спас жизнь брату тогдашнего императора. В ожесточённой битве на перевале Шибар. Той самой, которую вписали в учебники буквально парой строчек. Слишком уж сильно тогда просчитались генералы из знатных фамилий.

А вот полк конных стрельцов показал себя отлично. Мало того, что спас одного из Годуновых, так ещё и удержал сам перевал, не допустив его захвата.

После этого на них обрушился целый поток наград. А Константину Кольцову был пожалован титул графа. Плюс, назначено щедрое денежное содержание и подарены земельные угодья.

Тем не менее, лучше относиться к правящей династии дворянин не стал. Со временем всё больше убеждаясь, что ждать от Годуновых серьёзных перемен не стоит. Пусть каждый новый император и пытался в начале правления что-то сделать, но заканчивали они почти все одинаково. Забыв о своих первоначальных устремлениях и заботясь лишь о балансе интересов между фракциями знати.

Вот и сейчас, слушая своего старого приятеля, который когда-то командовал одним из эскадронов того самого конно-стрелецкого полка, граф убеждался, что ничего не изменилось. Его бывший подчинённый нынче носил генеральский чин и командовал бригадой, активно готовясь занять место в штабе одного из кавалерийских корпусов. И, судя по его рассказам, наверху творился всё такой же бардак.

Сейчас они сидели на открытой террасе городского особняка Кольцовых. Когда-то дарованного лично Олегом Годуновым в благодарность за спасение жизни. Которую член правящей династии, к слову, всё же потерял — погибнув вчера во время появления упырей.

Поддев вилкой ещё один кусок тушёного мяса, генерал взмахнул им в воздухе.

— И ты представляешь, государь к этому делу мертвоборцев не подпускает. Знаешь, кого на месте больше всего? Гусар из дружины Морозовых! Следствие тоже их люди ведут. Формально — Тайный Приказ, конечно. Но мы-то с тобой знаем, как туда людей подбирают.

Двинув рукой, снова остановил вилку в воздухе, так и не донеся до рта.

— Лейб-гвардию свою по тревоге поднял. Борисовский дворец закрыт для посещений. Встречи отменены. Везде солдаты. Страшно пацану. Ой, страшно, командир. Его сейчас Морозовы в бараний рог скрутят, да под свою музыку танцевать заставят. Такие кренделя выделывать наш император станет — вся страна ошалеет.

Генерал всё-таки начал жевать. А вот Кольцов подумал, что коньяк со стола, пожалуй, стоит убрать. Если военный вот так отзывается о государе — значит, солидно перебрал. Настолько, что не опасается воронов из Тайного Приказа.