Совершенно несекретно (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 27

Вышел очкастый и губастый ростовский депутат и просит гарантий безопасности по строящейся атомной станции в Волгодонске. «А нужна ли она вообще?» — вопрошает с трибуны мой земляк. Тоже идиот, честно говоря. Теперь вообще каждый второй мнит себя экспертом по радиации, только дозиметр в зубы и — вперёд, лекции читать. Впрочем, это объяснимо — после Чернобыля массы людей опасаются мирного атома.

— Тихо, тихо! Наш выступает! — пихает меня в бок Ленка, ведь на трибуне их первый — Нишанов.

Верный соратник Горбачёва, говорит ровно, гладко, аккуратно сглаживая острые углы — опытный аппаратчик, что тут скажешь.

Я молчу, хоть и тянет пошептаться с соседкой. Но может, кто за Ленкой следит? Скажут потом — мол, сидела, болтала, Нишанова не слушала! Оп-па, а вот в данный момент нас точно снимают! Хлопаю в ладоши особенно энергично. Ленка тоже не отстаёт.

После перерыва дали слово моему, как многие думают, другану — Ельцину. Тот с радостью «пнул» Горбачева за события в Тбилиси и высказался против привилегий депутатам и чиновникам. Да вообще предложил отменить номенклатуру. Причем жёстко так, по-мужски. Народ в зале оживился, и хлопает уже не из вежливости, как Нишанову, а по-настоящему, с азартом.

Ещё из интересного: только что окончательно утвердили состав Верховного Совета. Добавили туда двух карабахцев, укравших места у ленинградцев, армянина и азербайджанца. Ну и самого Ельцина.

Сегодняшнее заседание клонится к финалу. Все уже порядком устали — и президиум, и зал. Выступающий последним депутат вдруг указал на очевидное, о чём до этого никто не сказал: на Съезде не выступали автономные области и республики. Надо сказать, после вала критики на армию, КПСС и даже КГБ — это выступление несло некий конструктив. Хотя, если честно, после предложений вроде «КГБ — под народный контроль», я уже ничего хорошего от речей депутатов не жду.

Горбачёв, видно, тоже обрадовался такому ходу и с радостью сообщил:

— Товарищи, у нас на сегодня записались в прения 469 депутатов, а выступили уже 250. Но справедливо замечено! У нас и области, и автономии молчат… И две республики — Молдавия и Туркмения — тоже слова не получили. Считаю, предложение дать возможность выступить национальным образованиям — правильным!

«Надеюсь, не все должны будут выступать… А то от Хакасии вполне меня могут запрячь» — заволновался я.

— Толя, иди сюда, — окликает меня Шенин на выходе.

А ведь стоит и караулит кого-то! Неужели заставит выступить? Чего-чего, а вот этого мне сейчас совсем не хочется…

— Ты позвони в Красноярск завтра с утра — там ЧП на стройке случилось. Кто-то из твоих людей пострадал… Драка, что ли. Не волнуйся, ничего серьёзного, никто не умер, просто лично проконтролируй!

Я аж выдохнул от облегчения — уж думал, сейчас и правда в президиум потащит. Но в Красноярске уже десять вечера, даже больше, и на работу смысла звонить нет. А вот Лукарь… у того в подчинении летёха есть — сын моего зама. Он может и знать, что там стряслось.

Звоню из гостиницы:

— Слышал, как не слышать. Драка на национальной почве — грузины и осетины. Твой зам пытался разнять… Получилось. Но трое в больнице с переломами челюстей.

Я замираю:

— Какой зам? У меня их два.

Уж не родственничек ли мне такую свинью подложил? Но нет, оказалось — Сергей Верхоенко, бывший шахтёр со Шпицбергена, а теперь — мой зам.

— Выпустили его уже из милиции, но дело всё равно завели. Вопрос решается. Я деталей не знаю, уточни у него завтра сам.

Ладно терпит до утра!

Утром первым делом набираю Аньку. После пары общих фраз — ну, не к делу же сразу переходить — я задаю главный вопрос про драку.

— Да он говорит, с испугу руками махать начал. Их там много было. Ну, тех, кто дрались. Сначала словами хотел их остановить, но получил по лицу… Ну и сам ударил в ответ. А ты же знаешь, какой он здоровый… Мне поговорить с пострадавшими, пока я не уехала в отпуск?

— Там Лукарь уже пообещал сгладить ситуацию. Что ещё нового?

— Да всё по-старому. Купила вот билет себе на поезд. Но если кто сорвёт мне поездку на юг с Виктором… я не знаю, что с ним сделаю!

Анька сейчас крутит роман с детским врачом из Новосибирска, и он её на Чёрное море позвал отдохнуть. Отпустил секретаршу без разговоров — может, наконец-то у девчонки наладится личная жизнь! И я в самом деле не завидую тем, кто посмеет ей помешать…

— Замечательный мужик, меня вывез в Геленджик! — пропел я строчку из хита будущего.

Кстати, я знаю её почти наизусть. Скоммуниздить у Шнура песенку, что ли, и раньше в народ пустить?

— В Адлер, Толя, не в Геленджик, — поправила меня Аня. — Я уже завтра из Новосибирска выезжаю. В Нск на самолёте, а там с Витей на поезде. Купе у нас в поезде «Адлер — Новосибирск». Ой, «Новосибирск — Адлер»! Прокатимся по Транссибу, а потом — на Чёрное море…

И в этот момент меня, будто током шарахнуло. Кровь прилила к голове, ладони вспотели… Анькины слова про поезд по этому маршруту вызвали в памяти страшную ассоциацию. Где-то в Челябинской области столкнутся поезда «Новосибирск — Адлер» и «Адлер — Новосибирск». Или не столкнутся… Газ взорвётся! Скопится в низинке из треснувшей трубы, и в момент встречи этих составов рванёт так, что сотни людей погибнут… Стоп! А дата аварии? Надо, напрячься и вспомнить!

Так… именно тогда я выиграл восемьсот рублей, угадав 11 номеров из 13 в «Спортпрогноз». Одним из матчей, результат которого не угадал, был матч Англия — Польша. Желая побольше выиграть, поставил я тогда на ничью. Это имело смысл, ведь если все будут ставить на родоначальников футбола, то и выигрыш делить придётся на толпу. А так — риск, но если повезет, сумма будет куда солиднее. Поэтому, играя тогда в «Спортпрогноз», я всегда в паре встреч ставил на менее вероятные результаты.

На следующий день утром с трудом, но узнал, что англичане предсказуемо выиграли, и значит, 13 номеров я уже не угадаю. Расстроился немного. А вечером к нам в роту пришёл связист соседней части Коля Швенк с пол-литровой фляжкой спирта, и рассказал про этот взрыв. Уже после отбоя с ребятами-черпаками в каптёрке выпили за погибших… Какого же числа это было?

На следующий день официально объявили траур по всей стране, и появились фото в газетах. Навсегда врезалась в память искореженная жестяная табличка с надписью «Адлер — Новосибирск» на фоне такого же измятого обгоревшего вагона. Жуть!

— Сборная Англии с Польшей когда играет? — прервал я мечтания Ани неожиданным и глупым вопросом.

— Не знаю… — растерялась секретарша и тут же вызвалась помочь. — Но за полчаса выясню!

Вот такая она у меня!

— Да не надо, сам узнаю, — отмахиваюсь я.

Расспросив, когда она отправляется из Новосибирска и номер её вагона, тороплюсь в «Союзпечать», где смог купить последний номер «Футбола». Там все отборочные матчи чемпионата Европы расписаны. Так… матч был, тьфу, будет 3-го!

Значит, в ночь с третьего на четвертое будет взрыв! Так… А где, и во сколько? Надо найти расписание поездов и узнать, когда и где они встретятся. Хотя… лето, жара, задержки — они могут встретиться где угодно. Но газ из низины той никуда не денется. Выходит, есть риск, что сгореть могут и другие поезда. Жаль, название городка, рядом с которым произошла трагедия, у меня в памяти не отложилось совсем. Ладно, без паники. Надо искать карту железных дорог — на ней все станции отмечены. Может, если увижу название, то вспомню!

В знании будущего палиться нельзя — не поверят, за сумасшедшего сочтут или хуже… Но раз память выдала такие детали, то не могу не попытаться спасти людей.

Придется ехать на ж/д вокзал узнавать расписание поездов, и прикидывать, где могут встретиться эти два поезда. Но сейчас — на Съезд. Сегодня у нас тридцать первое, ещё есть время предотвратить аварию, или по крайней мере, не допустить, чтобы Малова села в тот самый поезд. Нет, буду работать по максимуму… иначе потом сам себе не прощу.