Развод в подарок - Мель Кара - Страница 7

– Совсем уже? – зло сверкает глазами.

– Хам! – парирую я.

Меня трясет от переизбытка эмоций, адреналин зашкаливает и кажется, что из этого состояния нет выхода. Власов ведет себя как самый последний гад.

– Рома и Агата – твои дети! – говорю громче, чем следует.

Артур одаряет меня красноречивым взглядом. Его глаза наполнены не просто злостью, а яростью.

Он вне себя.

– Еще скажи, что Борис не проверил, чьи это дети, – усмехается, стараясь как можно большее меня уколоть. – Он никогда бы не позволил тебе родить от другого мужика, – рычит, плотно стискивая челюсть. Аж зубы скрипят.

– Как видишь, позволил, – говорю, понижая голос. Я не хочу, чтобы детки услышали наш разговор.

Агата и Рома считают Бориса отцом, он для них пример, и они его любят. Я не хочу разбивать их маленькие сердца.

Ошибки взрослых не должны касаться детей, они ни при чем вообще. Мы сами должны нести ответственность за совершенное.

Жаль, что в реальной жизни, это не так.

Артур поднимается из-за стола и начинает расхаживать по кухне.

– Бред, – не веря, крутит головой. Бросает на меня наполненный горечью взгляд.

Его боль острой стрелой попадает мне в грудь и пронзает сердце навылет, оно, истекая кровью, отстукивает последние удары.

Сижу не дыша.

– Это правда, – шепчу, а у самой внутри все немеет от страха. Страха за будущее своих детей.

Рано или поздно Борис нас найдет. От встречи с ним никуда не деться.

Если, уезжая от мужа, я действовала на эмоциях и лишь поэтому смогла решиться на столь отчаянный шаг, то второй раз я буду не способна на подобную авантюру.

Я не питаю иллюзий касаемо супруга и прекрасно осознаю, что Борис не отпустит нас просто так. Он заберет детей, а меня вышвырнет на улицу, никогда не позволит с ними увидеться.

Он очень жесток.

Мне нужно было думать раньше. До того, как я, поддавшись эмоциям беременной, сбегала от Власова.

– Агата и Рома – твои дети, – повторяю. Пытаюсь достучаться до него.

Если Артур откажется помогать, то все пропало…

Он единственный остался, кто может побороться за нас. Последний шанс.

– Прошу, помоги, – всхлипываю. Слезы крупными каплями льются из глаз. – Не ради меня, – делаю судорожный вдох. – Ради детей. Твоих детей! – добавляю чуть громче.

В просьбу я вкладываю все свои силы. Окровавленное сердце застывает и падает вниз, разбиваясь на сотни мелких осколков.

– Помоги, – шепчу.

Артур резко разворачивается, наши взгляды встречаются. Ахаю.

Его глаза горят в агонии.

В три широких размашистых шага он рассекает пространство между нами, припечатывает меня к стене, а сам нависает сверху.

Дрожу. Колени подкашиваются.

Не смею дышать.

Исходящая от него энергетика сбивает с ног. Она бешеная!

– Ты скрыла от меня детей! – рычит, едва контролируя нарастающий гнев. – Дважды! – произносит явно на повышенных тонах.

Молчу. Реву. Кусаю губы.

Мне нечего больше на это сказать.

– Отвечай! – требует грозно и яростно. От его голоса аж стекла звенят. – Почему? Почему не сказала, что Рома мой сын, когда мы встретились в прошлый раз?? – кричит, требуя ответа. – Почему не призналась в беременности? Зачем скрыла Агату?

Хватается за голову. В глазах сплошная боль.

– Почему не сказала, что у меня есть дочь? – уже гораздо тише требует от меня.

– Мамочка? – от кухонной двери раздается подрагивающий тихий голос.

Поворачиваю голову и встречаюсь глазами с сыном.

– Ромочка, – ахаю.

– Папа нам не папа? – спрашивает, а у самого подбородок дрожит.

– Маленький мой, позволь я все объясню, – прошу, глотая безостановочно льющиеся из глаз слезы.

– Нет! Не надо! – убегая, кричит.

Власов делает шаг в сторону, срываюсь с места и бегу за сынишкой. Душа рвется на части от боли, поделать с собой ничего не могу.

Входная дверь дергается. В нее начинают громко стучать.

Раздается звонок.

Застываю.

– Ты кого-то ждешь? – с тревогой в голосе спрашивает Власов у меня.

Глава 9. Рита

– Будь здесь, – властно произносит Артур.

Выключает свет и решительным шагом направляется к входной двери.

Заключив в объятия обоих детей, прячу их за стенкой шкафа. Прижимаю к груди, вдыхая сладкий запах детства и прислушиваюсь к происходящему за стеной.

Не мог Борис так быстро нас найти.

Не мог. Это не он.

Не верю!

– Мамочка, – Рома хнычет. – Нас папа не любит? – всхлипывает.

Ему горько как никогда.

– Ну что ты, малыш, – мягко заверяю его. – Ваш папа вас очень любит, – заверяю шепотом.

Борис пусть суров и требователен к детям, но все же он заботится о них, как может уделяет время. С ним не забалуешь, он готов лишь обучать, а не играть, но тем не менее, Боря занимался их воспитанием.

– Тогда почему ты говоришь, что он нам не папа? – продолжает допытываться сынок.

Чуть отстраняюсь от Ромы, смотрю ему в глаза и пытаюсь придумать, как грамотно донести информацию.

Ромочка хоть уже достаточно большой, но все равно маленький.

– Вы нас топите! – с лестничной клетки раздается полный возмущения женский крик.

– Мы никого не топим, – спокойным тоном отвечает Артур. Я поражаюсь его выдержке, если честно.

– У меня вода с потолка течет! – продолжает кричать настырная тетка.

– У меня ничего нет, – стоит на своем Артур.

– Пусти в квартиру! Докажи! – кричит. Лезет вперед.

Власов ее не пускает.

– Это частная территория, – говорит все таким же ровным и спокойным голосом, но я достаточно хорошо знаю Артура, чтобы понять, как сильно он взбешен.

Тетка с нижнего этажа поднимается на носочки, то и дело заглядывает в квартиру. Она лезет своим носом куда не следует, так и норовит пробраться внутрь.

Я начинаю сомневаться, точно ли перед нами стоит соседка.

В голову закрадываются нехорошие мысли…

– Мама, почему папа нам не папа? – Рома не отступает с вопросами.

Оставляя Власова на растерзание соседки, переключаю внимание на расстроенного сына. Артур справится с разъяренной женщиной, ему не привыкать, а вот с сыночком дела обстоят гораздо сложнее.

– Малыш, понимаешь, иногда так бывает, – на ходу придумываю ответ. – Взрослая жизнь сложная. А ваш папа он…

– Все хорошо будет у тебя с папой, – перебивая меня, произносит Артур.

Поднимаю на него вопросительный взгляд, в голове сто тысяч и двести вопросов разом.

– Собирайтесь. Поехали, – отрезает сурово.

– Ты же не хотел нам помогать, – напоминаю ехидно.

Он одаривает меня как никогда красноречивым взглядом.

– Собирайся, – бросает взгляд на наручные часы. – У нас не так много времени, как тебе кажется.

Встречаемся глазами. Понимаю без лишних слов.

– Значит, я была права, – выдыхаю, крепче прижимая к себе малышей.

– Права-не права, – говорит раздраженно. – Давай шустрее, – поторапливает, подходя к окну и наблюдая из-за закрытых занавесок за тем, что происходит внизу. – А то ведь я и передумать могу, – предупреждает сурово.

Передумает он… Ага, как же!

Но только проверять свое мнение не стану.

– Детки, давайте с вами поиграем в одну увлекательную игру, – говорю, присаживаясь перед своими малышами.

Изо всех сил стараюсь их увлечь.

– В какую? – с любопытством интересуется Агаша. Она еще слишком мала и многое не понимает, это Рома у меня смышленый, как никто другой в его возрасте.

Рома по интеллекту превзойдет всех своих сверстников, он умный и сообразительный, рассуждает как взрослый. Я порой даже забываю, что передо мной стоит ребенок.

– В переезд! – азартно сообщаю ей.

– Опять? – печально вздыхает сынок.

– Не опять, а снова, – шепчу ему на ушко и чуть крепче обнимаю.

– Я домой хочу, – сообщает печально. – В свою комнату.

Его слова острым лезвием врезаются прямо в сердце и причиняют неимоверную боль. Крепко стискиваю зубы, делаю глубокий вдох и заставляю себя на пять секунд задержать дыхание. Мне нужно успокоиться, ведь расслабляться нельзя.