Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил - Страница 1

Герцог Максим Андреевич Билибин стоял справа от меня и осоловело хлопал глазами.

— Чё? — спросил он как-то не совсем аристократично.

Впрочем, у меня в голове тоже крутился этот животрепещущий вопрос.

— Ваша Светлость, мы просим вас пройти с нами, — мягко, почти ласково сказал Сергей Никитич.

— А если нет? — спросил я. — Если герцог не хочет идти с вами?

— Дубов… — тихо позвал Билибин, — я в состоянии сам разобраться. — Он на полшага вышел вперёд и обратился к полицейским: — Господа, я не совсем понимаю, что здесь происходит. Сергей Никитич, будьте так любезны, объяснитесь.

— Ваша Светлость, — виновато потупил взгляд начальник полиции и исподволь оглянулся на своих подчинённых, — вы должны пройти с нами, так как у нас есть все основания полагать, что вы нарушили закон.

— Что? — не веря, усмехнулся герцог. — Это какая-то ошибка, Сергей Никитич. Я прошу вас увести своих людей.

— Я не могу этого сделать, — со страдальческим выражением лица ответил начальник полиции.

— Нет-нет-нет… Это… чушь! — Билибин потёр переносицу, зажмурив глаза, будто его одолела сильная мигрень. — Я приехал в этот город, чтобы бороться за соблюдение буквы закона влиятельными и безнаказанными людьми. А не совершать преступления.

Не нравилось мне всё это. Не нравилось поведение Никитича, старого служаки, который не желает отступать. Не нравились полицейские с оружием за спинами. Некоторые из них одарённые, я чувствовал это.

— Господин Билибин, — вздохнул шеф полиции, — я тоже надеюсь, что это всё какая-то ошибка. У нас есть улики, которые говорят против вас.

Билибин молчал, скрестив руки на груди. Его лицо хмурилось.

— Поверьте, никто из нас не хочет быть здесь, — Никитич обвёл рукой полукруг из своих подчинённых. — Но вы сами сказали, что приехали в город следить за соблюдением законов влиятельными вельможами. Но вы, Ваша Светлость, разве не становитесь в один ряд с этими людьми, когда отказываетесь ехать с нами?

Макс наклонил голову вперёд, продолжая молчать. Я почти слышал, как он скрипит зубами. Никитич — хитрый старик — бил герцога его же оружием.

Шеф полиции сделал несколько шагов к нам и заискивающе взглянул на Билибина.

— Ваша Светлость, уверяю вас, если это всё какая-то ошибка, мы вас тут же отпустим. Но пока идёт разбирательство… мы предоставим вам наилучший комфорт!

Надоело мне это. Тут явно какая-то подстава, и, если я не вмешаюсь, герцога увезут и, скорее всего, посадят.

— А это кто? — кивнул я в сторону группы поддержки, которая тут же напряглась. Некоторые положили руки на оружие. — Слуги, которые будут поддерживать комфорт? Подушку там подбить, чаю принести, да?

— Дубов, — покачал головой Никитич с неизбывной печалью в глазах. — Они здесь для общей безопасности. Просто… поверь мне.

Ага, как же!

Но вдруг в движение пришёл Билибин. Он повернулся ко мне и положил на плечо руку.

— Он прав, мой друг. Я здесь, чтобы следить за соблюдением законов Империи. И сам их нарушать не могу. Если следствие того требует, я буду сотрудничать. — Он повернулся к Никитичу, а я пока не мог вымолвить и слова. Вот ведь принципиальный, а! — Вы наденете на меня наручники, Сергей Никитич?

— Того требует протокол, — пожал плечами рыжий полицейский, доставая браслеты. — Спасибо, герцог. Мне жаль, что…

Билибин резко вскинул руку:

— Не нужно лишних слов. Господин барон, будьте так любезны, присмотрите за моей семьёй, пока всё не разрешится.

Он позволил застегнуть наручники и увести его.

Я проводил герцога и полицейских до дороги. Там его посадили в одну из квадратных полицейских машин, придержав голову. В абсолютной тишине сверкали синим и красным мигалки.

— Я хочу ознакомиться с делом, — сказал я Сергею Никитичу до того, как он сел в машину. Рукой схватился за дверцу, перекрыв проход.

— А ты что, адвокат евойный, что ли? — огрызнулся полицейский, которого била нервная дрожь.

Да, не каждый день приходится арестовывать столь высокопоставленного дворянина… Интересно, кто надавил на начальника полиции, чтобы он произвёл арест?

— Допустим.

— Не свисти мне тут, господин барон. Или покажи лицензию адвоката.

Я промолчал в ответ, но руку с двери не убрал. Никитич ещё какое-то время поизображал грозного стража правосудия, но всё же смягчился:

— Ладно, Дубов, успокойся. Пойми, я не имею права каждого встречного-поперечного знакомить с ходом расследования. Мне и вездесущих и вездессущих папарацци хватает. Но, зная тебя, хочу предостеречь от опрометчивых действий. Поэтому скажу так… — Он потёр подбородок и провёл пальцами по усам, приглаживая их. — Пока что всё говорит не в пользу господина герцога. Мы нашли труп девушки. Аристократки, чтобы ты знал. Дочь одного графа. Приехала покататься на лыжах и подышать чистым горным воздухом. И все улики указывают, что убийство совершил господин герцог. Улики настолько неопровержимые, что дело уже почти передано в суд. А моя задача — не дать ему скрыться.

— Не верю, что это сделал герцог, — покачал я головой.

— Мне твоя вера и не нужна. Лучше отойди в сторонку, Дубов, и не мешай. А уж мы как-нибудь разберёмся…

Я промолчал, но руку с двери убрал. Сергей Никитич сел в машину и, не оглядываясь, уехал. Мимо меня, поднимая сухую пыль, проехали остальные полицейские экипажи. Последний из них на прощание прокрякал сигналом.

Знаю я, как местная полиция с делами разбирается. Может, сам Никитич и не в курсе, но кто-то в его отделе точно берёт на лапу, иначе не было бы здесь такого разгула преступности. В последнее время, как я слышал, в городе идёт тихая война группировок. Борются за освободившееся места после гибели банды Аслана, который похитил Агнес и Лакроссу несколько месяцев назад. Жаль, не успел сказать, по чьему заказу.

Я сел в машину герцога на водительское сиденье и завёл мотор. Прав у меня не было, но, к счастью, я несколько раз видел, как Билибин управлялся со своим скоростным кабриолетом. Ничего сложного, особенно если учесть, что коробка передач автоматическая. Главное — рычаг поставить вот сюда, и… поехали.

Зашуршав тонкими шинами по гравию, автомобиль тронулся. Мягкая крыша была поднята, так что в салоне вскоре стало тепло. Хоть просохну перед городом.

Не то чтобы я так уж любил герцога Билибина, но определённо чувствовал себя в долгу перед ним. Когда на академию напали и я принял зелье Огненного Берсерка, он и Сергей Михайлович взяли на себя обезумевшего меня. И сражались со мной, пока я не выдохся. А могли ведь и попытаться убить. Не уверен, что у них получилось бы, конечно, но…

Через полчаса я уже въезжал в ворота небольшого особняка, в котором квартировался герцог Билибин с семьёй. Мне предстоял тяжёлый разговор. Собираясь с мыслями, несколько минут просто просидел в машине, остановившись возле крыльца. Слуга терпеливо ожидал, когда я выйду. Тяжёло вздохнув и скрипнув зубами, потянул ручку двери.

Особняк был двухэтажный. Забавно: даже меньше моего, баронского. Впрочем, это съёмное жильё для маленькой герцогской семьи. Небольшой садик был обнесён железным кованым забором, несколько широких ступеней вели на крыльцо с резными дверями. Над входом нависал небольшой балкон с мраморными перилами.

Внутри оказалось тепло и уютно. Сновало несколько слуг, из гостиной справа доносилась негромкая музыка. Фортепиано. Или пианино. Никогда не различал их, так как всю жизнь далёк от музыки. Но звуки ласкали слух.

Когда я вошёл, провожаемый вышколенным слугой, стройная словно лань женщина повернула ко мне лицо. Тёмные кудри падали на голые бледные, почти фарфоровые плечи. Невысокая, очень красивая жена герцога смущённо улыбнулась и закрыла крышку музыкального инструмента. Музыка смолкла.

— Здравствуйте, Ваше Благородие, — тихо сказала она, встав и поклонившись. — Прошу прощения, я не ждала гостей, посему… не привела себя в порядок.