Ну ты и ведьма! - Ежова Лана - Страница 8

– Ай! – Новая боль отвлекла от размышлений.

Символ королевского дома с кожи не исчез, наоборот, стал ярче.

– Ты что наделал, выпивоха паршивый?! – Выдержка окончательно меня покинула. – Ты ее закрепил!

– Да, – закивал радостно смертник. – Чтобы глупостей не натворила. Теперь только король или принц смогут убрать знак, если решат, что не подходишь.

Миг я смотрела в наглые глаза, осознавая услышанное.

– Ах ты ярыжник хаосов! Да чтоб тебе всегда было пусто в чарке!

Пол под нашими ногами содрогнулся, будто трактир встрепенулся, как живой.

– Чтоб ты…

Договорить следующее проклятие не получилось – мой рот накрыла широкая, грубоватая ладонь. Вторая легла на живот и притиснула к незнакомцу, стоящему позади.

– Молчи, ведьмочка, если не хочешь понести наказание, – шепнул знакомый голос.

Я обмерла: представитель Совета!..

Часть меня опасливо насторожилась: ведьме поворачиваться спиной к магу нельзя, я же и вовсе была прижата к его груди. Часть продолжала яриться на бессовестного искателя.

А тот все недоверчиво повторял:

– Ты меня прокляла? Прокляла?.. Я дал шанс стать королевой, а ты меня прокляла! Ну ты и ведьма!

– Проклятие не завершено, – неожиданно возразил представитель Совета.

Он меня защищает? Справедливый или коварный?

Возмущенный искатель буркнул заклинание протрезвления и, зло глядя на меня, процедил:

– Ты снимешь свое проклятие, ведьма, и будешь должна мне услугу. В твоих интересах приглянуться принцу, иначе…

– «Иначе» не будет, Димитрис. Ты ничего ей не сделаешь, в смотринах участвуют добровольно, – неожиданно произнес представитель Совета. – Ты не спросил девушку, хочет ли она становиться королевой. Она вправе защищаться от произвола.

Димитрис пренебрежительно возразил:

– Это же ведьма. Зачем ее спрашивать? Любая пищала бы от счастья, получив шанс очутиться в койке высшего аристократа.

Любая?.. Пищала бы от счастья?! Гнев переполнил до краев. Как же мне хочется ударить этого негодяя!

Оказалось, не только мне.

Представитель Совета выпустил меня из объятий и, молниеносно шагнув вперед, врезал искателю. Да так, что тот отлетел в стену.

Ошеломленно глядя на собрата по магии, Димитрис прошипел:

– Сдурел, Йенран? Из-за ведьмы идешь против своих?

Йенран?.. Представитель Совета, которого час назад я видела голым, – Йенран Фарийский? Внутри разлился замораживающий холод.

Смотрела на стоящего ко мне спиной мужчину – и не верила своим глазам. Длинный плащ из кожи янтарного питона подчеркивал мощь спины и ширину плеч. Двадцать лет назад Фарийский, насколько помню, был поуже. Заматерел в сражениях со слугами Хаоса? Или это не мой давний враг, а какой-то другой Йенран? Боги, пожалуйста, пусть это будет тезка!

– Димитрис, у правосудия «своих» нет, – холодно произнес мой заступник. – Ты нарушил закон и продолжил оскорблять обиженную тобой ведьму.

Вроде и голос не похож… У этого Йенрана он из стали и крошева льда, хочется внимательно слушать и, упав ниц, подчиниться законнику… Фу!

Я мотнула головой, сбрасывая путы наваждения. Это все ментальная магия! Вон как Димитриса корежит.

– Да что я такого сделал! У ведьмы тоже рыльце в пушку – она меня прокляла.

– Не успела договорить до конца, – возразил представитель Совета. – Даже если тебя задело, развеется вскоре.

Недовольный искатель выставил ладони.

– Ладно-ладно! Сдаюсь, ты прав, Йенран. – И, уже глядя на меня, церемонно произнес: – Приношу свои извинения, прекрасная госпожа. Я готов понести наказание: если вас не выберет принц, женюсь сам.

– Что?! – Мой голос дрогнул, но я осталась стоять на месте, хоть невероятно сильно хотелось расцарапать наглую морду искателя.

Как же все странно… Двадцать лет назад я была сдержанней, зная, что в открытом противостоянии недолго продержусь. Сейчас, после обучения, я рвалась отстаивать себя. Не мудрая ведьма, а стог сена рядом с горящим домом. Спасибо за подарочки, Вечный!

– Не захотите замуж – получите компенсацию, – хмыкнул искатель и довольно добавил: – Только и вы заплатите, если проклятие ко мне прицепилось.

Я промолчала. А что тут говорить? Если у среднестатистической ведьмы часто не работают проклятия, произнесенные по всем правилам, то у меня действенные даже экспромты-обрывки. Попал пьянчуга – не пить ему ничего забористее кваса.

– Я ухожу, разбирайся с меченой сам, Йенран. – Потерев пострадавший от кулака подбородок, искатель поднялся с пола и принялся стряхивать несуществующую пыль с одежды.

Представитель Совета продолжал закрывать меня своей широкой спиной, и, чтобы следить за коварным искателем, мне приходилось выглядывать из-за живой стены. Однако это не злило – я четко понимала, что сейчас мне никто не страшен… кроме хозяина этой замечательной спины.

Закончив приводить одежду в порядок, искатель хищно оскалился:

– А ты, ведьма, знай: через три дня тебе лучше быть в Чарополе, во дворце, иначе… – Он сделал многозначительную паузу и с наигранным сочувствием продолжил: – Иначе метка начнет жечь твою нежную кожу.

Фальшиво насвистывая веселый мотив, он зашагал в сторону лестницы.

Мое сердце стучало быстро, громко. Изнутри распирало от возмущения. Вот же троллья бородавка, а не мужчина! Натворил дел и перекинул ответственность на другого. А мне что теперь делать? От искателя-гуляки я бы легко сбежала, а от добросовестного представителя Совета? Он явился за хранительницей Источника, а теперь вынужден еще и сопровождать в столицу невесту принца.

Вот только это одна и та же женщина – я. Что придумать, чтобы непрошеный защитник отказался опекать «вторую» ведьму? Я многое умею, но не раздваиваться же!

– Искатель прав, ведьмочка, на смотрины явиться придется. Но не переживай, принц не любит рыжих, – сообщил Йенран, не отрывая взгляда от удаляющегося мага. – Так что общество наследника престола немного потерпеть придется, заметано?

«Принц не любит рыжих. Так что все горячие ведьмы достанутся нам, заметано?» – подслушанные много лет назад слова выплыли из памяти так не вовремя.

Будто мало мне болезненной подсказки, маг обернулся, наконец являя свой лик.

В волнении я видела его фрагментарно: темно-русые с медным отливом волосы, густой загар в конце весны. Высокий лоб, густые черные брови, удивительно ровный при поганом характере нос. Красиво очерченные скулы и мужественный подбородок с трехдневной щетиной. Изжелта-карие глаза смотрели проницательно, с легким любопытством. Чувственные губы изогнулись в дружелюбной улыбке: смотри, мол, какой я хороший, на завтрак юных ведьм не ем, наоборот, им помогаю…

Врал и не краснел! Двадцать лет назад ел, я прекрасно помню! В годы учебы Йенран Фарийский не зря прослыл грозой девичьих сердец и точно не проходил мимо симпатичных ведьм.

Ну здравствуй, мой давний враг! Двадцать лет не виделись, еще бы столько провести вдалеке друг от друга: я – в столице, а ты – у Хаоса на задворках. Идеально было бы!

Маг, в свою очередь, тоже внимательно меня рассматривал. В какой-то момент во взгляде проступили недоумение и плохо скрытая растерянность.

– Мы с вами ранее не встречались? – мрачно поинтересовался Фарийский.

– Фирозия большая, но где-то в лавках зелий и трав пересечься могли. – Я пожала плечами и старательно улыбнулась, пытаясь придать себе преданно-щенячий вид.

Боюсь, вышло не очень – нахмурившись, маг спросил:

– Вам плохо?

Ответ «Нет, с чего вы решили» я своевременно проглотила. Вместо него прошептала откровенную ложь:

– Да, я так испугалась…

А теперь немного слез – и маг, как и всякий мужчина, не любящий плаксивых женщин, сбежит.

Вот только рыдать не хотелось. Елки-метелки, надо носить в кармане болотный лук для таких целей!

– Не переживайте, все обойдется, – заверил маг отстраненно. – После первого этапа смотрин отсеиваются невесты, которые не понравились принцу. Повторюсь: на ваше счастье, он не любит рыжих.