Договор на одну ночь (СИ) - Акулова Мария - Страница 12

***

Приехав в Калифею на рейсовом автобусе, моментально попадаю в эпицентр праздника.

Наша встреча с Василикой – громкая и бурная. Вася оплетает мой локоть и больше, кажется, не отпускает.

За семестр учебы на бухгалтерском у подруги скопилось много информации. Я слушаю ее, чувствуя внутреннюю дрожь. Это все так увлекательно. Это все так по-взрослому!

Она живет в общежитие, ходит на настоящие вечеринки. В караоке. В бары. В клубы. Начала встречаться с парнем. И они даже…

Мы лавируем между лавками с аутентичными товарами, но намного больше пахлавы, лукума и кулури меня увлекает рассказ на ухо. Будь вокруг тихо, мы не рискнули бы (о таком лучше разговаривать дома под одеялом), но Васю распирает, да и я не могу сдержать любопытство, а вокруг нас грохочет музыка и гул голосов.

Кровь нагрета двумя стаканчиками узо. Сейчас мы держим в руках уже метаксу. В обычной жизни я почти не пью (некогда, да и не хочется), но на фестивале отказываться от угощений кажется глупым и бессмысленным.

– Это был ещё не секс, Лен. Мы попробовали, но я испугалась, что будет больно. Зато мы делали всякое другое... Без проникновений.

У меня учащается пульс и нагревается кожа. Васька хихикает, а я смотрю на нее испуганно-восторжено.

– И ты тоже делала? Или только он тебе?

Вася изо всех сил пытается сдержать улыбку, но я вижу, что даже на глазах у подруги поволока. Это так палевно... И так завидно!

Я не ханжа и не дремучая. Я знаю, что секс во всем своем мнообразии прекрасен. И я бы с радостью попробовала, было бы с кем. От мыслей о Георгиосе меня тошнит. Об интрижке с приезжим туристом тоже думать как-то грустно. Я бы хотела с чувствами. С пониманием, что с этим человеком построю семью.

Дома со мной никто и никогда не разговаривал о сексе. Со мной и о чувствах-то никто и никогда не разговаривал. Но какие на меня возлагаются ожидания я все равно понимаю. Дядя презюмирует мою правильность. Целомудрие. И отсутствие у меня шлейфа из кавалеров – для него облегчение.

А для меня... Шлейф мне не нужен, но хоть за подругу порадуюсь.

Глянув по сторонам и качнувшись ближе, Вася шепчет мне на ухо:

– Я делала ему минет. Это было совсем не отвратительно. Он вкусно пах. Не торопил. Член наощупь такой приятный, Лен! Горячий и нежный.

– Господи... – Хочу я того или нет, смущаюсь. Краснею и мотаю головой, чтобы развидеть.

В шутку обиженная Васька бьет меня по плечу, чуть не расплескивая бесценную метаксу. Вспомнив о ней, чокаемся и делаем по глоточку. Те еще алкоголички...

– Это правда приятно, Лен. И он меня тоже ласкал везде... Когда тебя там целует мужчина, который нравится и которому ты доверяешь, Лен...

Мне вдруг становится не до смеха. Даже горло пересыхает. Я верю, что это очень круто. Но что поделать, если единственный мужчина, вызывающий во мне желание что-то такое попробовать, – староста большого поселка?

Петр тоже здесь. Я уже видела его в компании старост. Но ему до меня дела, конечно же, нет.

Вася тянет меня ещё ближе и совсем-совсем в ухо нашептывает:

– Он сказал, что я там сладкая. Это так приятно было… Я думала я еще раз конч…

– Ой… – Хихикаю над Васиным рассказом, на полном ходу врезаясь в неожиданную преграду.

Стаканчик с недопитым алкоголем выскальзывает из пальцев и разбрызгивается по чьей-то руке. Я все еще улыбаюсь, но уже осознаю, что виновата.

Скольжу взглядом по светлым летним мужским туфлям, легким брюкам и голубому поло.

Испытываю кратковременное облегчение из-за того, что одежда не пострадала. Но поднимаю взгляд по широкой груди и врезаюсь в лицо Андрея Темирова.

Сейчас пострадаю, кажется, я.

Депутат хмурится и стряхивает руку. Смотрит на меня. Быстро, в считанные доли секунды, проезжается от голых ног до головы. По коже бегут мурашки. Не хочу их. Сжимаю губы и вздергиваю подбородок.

– Добрый день, кирие Андрей. – Сознательно не извиняюсь. Он, тем временем, поднимает стаканчик и метко отправляет его в ближайшую урну.

– Добрый день, Елена. – Ускорившимся пульсом реагирую на совершенно не важную информацию. Но… Он меня запомнил, получается? И без формы узнал.

Мое внимание привлекают новые мелочи. Кажется, депутат успел загореть сильнее с нашей последней встречи. Жесткие волоски на руках местами выгорели. Сами руки выглядят одновременно изящно (за счет длинных пальцев и достаточно тонких запястьев), и мужественно. Очевидно очерченные бицепсы перетекают в широкие плечи. И еще ему идет летний голубой цвет не меньше, чем строгие деловые костюмы.

Я позволяю себе запрещенку: глубокий вдох. После чего мотаю головой.

Он изменщик, Лена! Не любуйся! Не смей даже!

– Рано или поздно ты выльешь на меня кастрюлю кипятка.

Новая депутатская шуточка снова "не залетает". Вместо почти созревших извинений я фыркаю и вздергиваю нос.

– Но на сей раз вам даже нечего мне предьявить!

Развожу руками, позволяя себе дерзко блеснуть глазами. Но это правда. Он это знает. Усмехается.

Я, непроизвольно, в ответ. Прикусываю уголочки губ. Лена, стоп.

– Кали Пентикости, кирие Андрей (прим. автора: с Пятидесятницей)! – Вроде бы поздравляю, а вроде бы к черту шлю. Он, кажется, и это тоже просек. Улыбается шире. Склоняет голову.

– На исе кала (прим. автора: будь здорова).

Растерянная Васька переводит взгляд с меня на мужчину и обратно, но я при нем объясняться не хочу. Сжимаю ее руку локтем сильнее и пытаюсь увести в сторону.

Подруга поддается, но делаю шаг и на другой мой локоть ложатся мужские пальцы.

Ноздри дразнит приблизившийся запах. Под кожу заползает определенно черная магия его близости.

Я чувствую, как волосы и бисерные нити тревожит чужое дыхание. Мое немного сбивается.

Почему у меня в голове переплетаются темы нашего с Васей откровенного разговора и мысли об этом мужчине?

– На метаксу не налегай, – предупреждение жестко опускает с небес на землю. Вспыхиваю.

Я выгляжу пьяной?

Но разве это ваше дело?

Поворачиваю голову и смотрю мужчине в глаза. Он очень близко.

А мне обидно до жути.

– У меня выходной.

– Считай это бесплатным дружеским советом, Лена.

Лена

Настроение испорчено. Спасибо, господин депутат.

Я хочу хихикать над историями Васьки, а не бороться с приступами беспочвенного стыда и тревожности.

Вот почему мне нельзя налегать на метаксу? Я выгляжу склонной к пьянству? Безрассудной? Я, по мнению депутата, буду первой из всех присутствующих блевать над красивыми кованными урнами, обозначенными гербом Калифеи?

Вместо внимания к Василике, которая продолжет свой рассказ, я кручу в голове острые ответы Темирову, которые вовремя на ум не пришли. Да и какой в них смысл, если его слова меня задели?

По степени бесячески столичный депутат почти догоняет Георгиоса Меласа.

И второго, как назло, я тоже встречаю довольно быстро.

Георгиос развлекается в компании своих друзей и подруг. Почему не смог выбрать себе партию среди них – не знаю. Но даже я замечаю, что на него с радостью вешаются.

Они пьют точно не меньше, чем мы с Васькой, но замечаний ни от кого не получают.

Георгиос смеряет меня оценивающим взглядом и отворачивается. Я тихонько шлю его ко всем чертям.

А дальше пытаюсь абстрагироваться ото всех.

Мы с Васей плетем цветочные венки. Мой ленточный при этом собирает кучу комплиментов.

Присоединяемся к хороводу. Сначала я планирую просто со всеми потанцевать, но почти сразу во мне «прорывается» побережный ивент-менеджер и я начинаю наравне с организаторами учить новичков.

Вопреки «дружескому совету» Темирова, мы с Васькой чередуем развлечения с новыми дозами алкоголя. Но, будь он неладен, я то и дело прислушиваюсь к себе. Трезво ли мыслю. Твердо ли стою. Не мало ли в желудке еды.