Развод. Научусь жить без тебя (СИ) - Безрукова Елена - Страница 37

Я думала про Руслана, про то, что мы с ним снова в одном городе, а наши дети ходят в один сад. Не иначе, как насмешка судьбы.

Но чем ближе я подходила к садику, тем меньше мне хотелось улыбаться.

Вдруг мы снова с ним столкнемся?

От одной мысли об этом мучительно защемило под ребрами. В крови – дикий коктейль из страха и нежелания встречаться с предателем, и нездоровой потребностью увидеть его хоть одним глазком. Просто посмотреть, украдкой, без слов, узнать хоть что-то из его жизни, в которой не было места ни мне, ни нашей дочери.

Ну не дурочка ли?

К группе я подходила как к трамплину в пропасть. На негнущихся коленях, с сердцем бьющимся то ли в горле, то ли в висках.

Почему-то мне казалось, что стоит распахнуть дверь, и я тут же увижу бывшего мужа и его сына. Аж дурно стало.

Однако когда я зашла в раздевалку, там было пусто.

Я протяжно выдохнула, не понимая, чего во мне больше: облегчения или разочарования. Заглянув в группу, я кивнула воспитательнице. Он в ответ устало улыбнулась и позвала:

— Дарина, мама пришла.

Дочь сидела в игровом уголке…. вместе с Егором.

— Они так сдружились, — сообщила Ольга Леонидовна, — весь день друг от друга не отходили.

Я почувствовала, как меня затапливает горечь.

Дарина…. Дариночка.… Ну почему именно он?

В группе двадцать ребят. Выбирай любого.

Почему её потянуло именно к сыну Адашева?

Это даже не насмешка судьбы. Это самая настоящая издевка!

Пока Дарина воевала с колготками, воспитательница рассказывала мне о том, как прошёл первый дочкин день в новом коллективе.

Я слушала, задавала вопросы и пропустила тот момент, когда в раздевалке появился ещё один персонаж. Женщина, примерно моего возраста. Чья-то мать.

Но когда я обернулась, чтобы поинтересоваться как дела у дочери, меня прошиб холодный пот. Потому что эта самая женщина, раскладывала вещи в ящичке у Егора. Она принесла тот самый кармашек на дверцу, который я хотела купить, но руки ещё не дошли, перебрала кофты, колготки, шорты. Отдельно сложила белье и спортивную форму.

Это его мать да?

Мать сына Руслана?

Это с ней он воплотил в реальность то, о чём мы мечтали?

Сердце с размаху бросалось на ребра, дыхание — в хлам. Я невпопад отвечала на вопросы дочери, слушая, как женщина разговаривала с Ольгой Леонидовной.

Выдержка на нуле, в груди – одна сплошная, кровоточащая рана.

И все мои попытки отстраниться провалились с таким грохотом, что самой стало страшно.

Я всё ещё любила бывшего мужа-предателя, ревновала его до красных чертей перед глазами, и сердце мое кровью истекало, когда я представляла, как он с кем-то другим…

— Катя! — раздался звонкий мальчишеский голос, и Егор выбежал к нам в раздевалку.

Катя?

Почему он называл эту женщину по имени?

Видимо на лице у меня проступило что-то такое совсем бестолковое, потому что собственная дочь сочла своим долгом пояснить:

— Это — няня Егора, — громким шепотом сообщила она, — его папа много работает.

На меня накатило бессилие. Я как-то разом обмякла и сдулась.

Ну, конечно же, это просто няня. Странно, что я подумала иначе, ведь мама этого симпатичного пацана моя дорогая, горячо любимая племянница Юленька.

Как же мы будем водить и дальше детей в один сад, если каждый поход сюда будет оборачиваться для меня едва ли не инфарктом?

Я собрала Дарину и повезла её домой.

По дороге домой телефон завибрировал входящим вызовом:

— Да, Ань, — приняла я звонок, усаживаясь в такси поудобнее.

Надо бы всё-таки машину заиметь, на такси дорого и не очень удобно ездить. Покупать в этом регионе автомобиль бессмысленно и я подумывала взять её напрокат. Ездить в деловые поездки мне в любом случае придется, я не могу постоянно передвигаться в такси…. Но пока других вариантов не имелось, и пришлось пользоваться машиной и услугами таксопарка….

— Привет! Как вы там?

— Привет. Мы в дороге…. Едем из сада.

— Что-то ты хмурая по голосу.… — отметила подруга. — Совсем плохи дела на фирме? Или ещё что-то случилось?

— Полная задница… — покачала я головой, а потом посмотрела на дочь. — Дарина, такие слова нельзя повторять. Они — плохие.

— Какие? “Задница”, да?

Я прикрыла глаза и глубоко выдохнула.

Молодец, Лана! Просто молодец.

Ну вот — научила ребёнка на свою голову!

— Да, милая, — ответила я ей, убрав на время телефон от уха. — Это слово говорить не нужно — оно плохое. Поняла меня, зайка? Очень некрасиво, когда женщины и девочки его произносят.

— Но ты же сказала! — развела ребёнок руками.

Действительно. Мы учим их быть лучше, а сами делаем ровно то, что запрещаем делать своим детям. Так я себе пример и образец воспитания, конечно, бываю… Надо начинать с себя, как говорится, а уж потом учить жить правильно детей. Но всегда ведь хочется, чтобы твой сын или дочь жили лучше, умнее и правильнее, чем ты, не допускали твоих ошибок….

— Сказала, — согласилась я. — И это плохо и некрасиво. Не делай, как мама. Хорошо?

— И ты тогда не говори!

— Постараюсь, милая.

Хотя в такой ситуации, какая происходит в моей жизни, в том числе, и на фирме, хочется говорить что-то и похлеще слова “задница”. Это, пожалуй, самое безобидное обозначение того звездца, что творится вокруг меня. Дарина ещё вырастет и поймёт, что иногда это — вовсе не ругательство, а констатация факта и описание жизненной ситуации, даже очень мягкое её обозначение, лайт-версия буквально….

— Ань, я тут, — снова проложила я трубку к уху и позвала подругу. — Ты не отключилась ещё?

— Нет, — отозвалась она. А затем хихикнула: — Что? Получила нагоняй от дочери?

— А то! Пропесочила меня — что надо, — хмыкнула я.

— А нечего говорить плохие слова, — веселилась Анька, и меня даже это отвлекло от грустных мыслей. — Дарина права, между прочим!

— Конечно, права. Но здесь иначе не сказать…

— Понимаю, — теперь вздохнула Аня, примерно представляя всю серьезность дел. Просто так меня Кирилл бы не выдернул из другого города, не будь ситуация совсем патовой. — Может, я куплю чего-то к чаю, забегу к вам, и ты мне всё расскажешь?

Наверное, Ане тоже было любопытно, что реально происходит на фирме. Кирилл, конечно, ей далеко не всё рассказывает: не хочет давать лишний повод ей волноваться, ведь помочь ему никак она не сможет просто потому что не специалист в данных вопросах, да и работает давно в другой фирме — Аня ушла из офиса Кирилла во время того самого разлада между супругами Смирновыми из-за меня. Да и некоторые данные по нашей конторе имеют исключительно конфиденциальный характер, о чём имелся пункт в договоре, и разглашать их Кир не имел права даже собственной жене.

Я — тоже не могу всего рассказать. По тем же самым причинам. Но кое-чем могу поделиться, излить душу и просто не проводить вечер в гордом одиночестве. Я не увидела повода отказать подруге в визите к нам.

— Не вопрос, — улыбнулась я. — Забегай. Купи те вкусные профитроли с заварным кремом.… Даринка их обожает.

Дочь радостно завозилась рядом. Как и все дети она очень уважала сладкое, да и Аня ей понравилась.

— Тогда буду у вас часа через полтора.

— Супер. Мы с Даринкой как раз ужин успеем приготовить, да?

— Да!

— Будешь мне помогать?

— Буду.

— Видишь, какая у меня хозяюшка растёт, — сказала я Ане.

— Слышу, слышу… Ну, тогда до встречи, хозяюшки! Скоро буду. Профитроли не забуду! — попрощалась она и повесила трубку.

Часа через два, как и обещала, Аня была у нас на пороге. Привезла обещанные маленькие пирожные Даринке, а нам.… Кое-что погорячее и в бутылке.

— Ого, — сказала я, глядя на то, как она выставляет на стол разные вкусности и напиток для нашего вечера. — Ты подготовилась, я смотрю.

— К чему?

— К долгой и основательной беседе, — усмехнулась я, кивая на напиток. — Вечер перестает быть томным….