Падший 3 (СИ) - Барчук Павел - Страница 7

— Эй, Забелин, что с лицом? Ты как-будто в один момент протрезвел. Вот что свежий воздух животворящий делает.

Мария Семеновна закончила свои манипуляции с бумагами, освободила пассажирское кресло и теперь стояла возле машины, ожидая, когда я подойду ближе.

Я подошёл. Только со стороны водителя. Быстро открыл дверь, наклонился, вытащил ключ, а потом, развернувшись в противоположную сторону, размахнулся и зашвырнул его в ближайшие кусты.

— Ты охренел⁈ — Крикнула блондинка, рванув в сторону, куда улетел ключ от ее тачки. — Придурок, блин! Ты что творишь⁈

Пользуясь первой реакцией майора Машуриной, я в два шага оказался возле своей машины, открыл ее, прыгнул за руль и сразу же сорвался с места.

По-моему, Мария Семеновна что-то кричала вслед моему «Bugatti». Расстроилась, наверное, что ее снова исключили из праздника жизни. Но я уже не обращал на девушку ни малейшего внимания. Я мчал в сторону центра Москвы.

Пожалуй, появилась надежда на благополучный исход всего мероприятия. Отец хотел сделать как лучше и послал своего главного Архангела. Пожалуй, впервые, его поступок действительно стал самым прекрасным решением.

Не прошло и получаса, как я уже заходил в холл отеля, где по словам Чезаре кайфует мой братец Михаил.

Сходу, не останавливаясь, сразу направился к стойке ресепшн, за которой отирался портье — напыщенного вида парень, лет тридцати.

У него было настолько охреневшее от своей значимости лицо, что он скорее напоминал индюка, чем нормального человека. Специально они что ли подбирают персонал для подобных мест? Главный критерий — покажи себя говнюком?

— Добрый вечер. Чем могу помочь? — Спросил этот смертный, как только я оказался рядом.

Конечно, надо признать, уровень отеля более, чем приличный. Здесь даже портье, свысока смотревший на мой не особо презентабельный вид, был одет лучше, чем дирижёр симфонического оркестра.

А я… Драки, знаете ли, не способствуют аккуратности и опрятности. Ну подумаешь, немного порвался рукав, чего уж рожей кривить.

Портье расплылся в улыбке, однако сдается мне, она была неискренней. Его зрачки расширились, словно при моем появлении он решил, что я собираюсь красть мебель из холла. Ну или начну просить подаяние.

— Здесь остановился один мой друг, но у меня нет номера его апартаментов. — Заявил я, облокотившись на ресепшн и рассматривая «индюка» уверенным, немного даже высокомерным взглядом.

Это, конечно, сбило смертного с толку, заставив сомневаться. Вдруг я — какой-нибудь эксцентричный миллионер, не особо заботящийся о своем внешнем виде. Правда он тут же снова покосился на рваный рукав моей куртки и еле заметно поморщился. Думаю, версия насчёт миллионера все же была отвергнута.

— Конечно. Как зовут вашего друга? — Вежливо спросил «индюк», повернув к себе экран монитора.

Вежливость ему, кстати, давалась с трудом. Он бы с гораздо бо́льшим удовольствием выкинул человека в рваной одежде за порог отеля. Желательно пинком.

— Не знаю. — Совершенно искренне ответил я.

Архангелы в мире смертных, естественно, не представляются настоящими именами. Им нравится вся эта игра в обычных людишек. Обычных, но очень богатых.

— Прошу прощения? — Портье иронично изогнул бровь.

Его это «прошу прощения» прозвучало так, будто на самом деле извиняться должен я. За то, что посмел очернить столь прекрасное место своим несоответствующим видом.

— Он не станет давать настоящего имени, и мне не известно, каким конкретно именем он пользуется сейчас. У него их много.

Я снова был предельно честен и откровенен.

Администратор приподнял вторую бровь, выражая максимальную степень даже не иронии, а сарказма. У него, наконец, появился повод выпустить своего внутреннего надменного гада, чему «индюк» был ужасно рад.

Не люблю я этих людишек, которые сидят на должности старшего помощника младшего конюха, а важности напускают сразу на императорскую корону. Мелкие, бесполезные букашки, возомнившие себя кем-то значимым.

— Ну, я не знаю, чем могу помочь в таком случае. Наверное, вам и вашему другу следовало заранее решить эту проблему. Вы вообще уверены, что он здесь? Мы специализируемся на довольно эксклюзивной клиентуре.

Голос портье буквально сочился ядом.

— Он будет в вашем пентхаузе. Самом большом из тех, что у вас есть. — Спокойно ответил я.

Главное, не заводиться. Главное — держать себя в руках. Дыши, Люцифер. Дыши…

Администратор улыбнулся так неприятно, словно я насекомое, и он решает, наступить на меня или прыснуть «Дихлофосом», а потом продолжил тешить свое сраное человеческое самолюбие.

— Боюсь, вы ошибаетесь, если только ваш друг не саудовский принц со свитой из тридцати пяти человек. — Произнёс «индюк» наимерзейшим голосом.

— Снова проверьте ваш список. Получше желательно. Я знаю, что он здесь. Может, принц выписался?

— Комнаты принца забронированы на полгода, так что нет никакой ошибки.

Администратор смотрел на меня и взгляд не отводил. Выражение его лица стало совсем противным. Даже верхняя губа оттопырилась, будто смертный собирается плюнуть прямо мне в лицо.

Честно говоря, очень сильно захотелось пробить дыру в фасаде стойки, а потом со всей силы долбануть его по яйцам, чтоб он пару дней разговаривал только фальцетом. Или вообще их оторвать. По-моему, из этого «индюка» выйдет отличный евнух. Но…

Думаю, убийство всех, кто мне не нравится, может быть контрпродуктивным. Нужно учиться пользоваться внутренним голосом, как делают большие, самодостаточные мальчики. Тем более перед встречей с Архангелом Михаилом. Светлый сразу почувствует на мне кровь человека.

Поэтому я широко улыбнулся в ответ и милым, спокойным голосом произнёс:

— А вы уверены, что у вас нет другого пентхауза, расположенного где-то поблизости? Какое-нибудь неофициальное место, которое вы держите для особых гостей?

— Нет, я уверен, что у нас нет ничего подобного. И без имени или номера комнаты я вынужден попросить вас покинуть отель.

— Вынужден попросить меня уйти — это то же самое, что велеть мне уйти? Очень запутанное предложение, знаете ли.

Портье «сломался» на пару минут, переваривая мои слова. Пытался найти в них логику и смысл. Не нашел. Естественно, он же — тупой, высокомерный идиот.

— Пожалуйста. Не вынуждайте меня вызывать охрану. — Заявил администратор более строгим голосом.

Все правильно, когда ситуация начинает заходить в тупик, маленькие детишки зовут парней постарше. Ох, как мне нравится вся эта психология смертных.

— Нет, ты не хочешь звать их, потому что тогда мне придётся превратить тебя в тряпичную куклу. — Усмехнулся я, а потом, подавшись вперед, задушевным голосом спросил, — Хочешь предскажу тебе судьбу?

— Прошу прощения? — Снова повторил он дежурную фразу.

«Индюк» слегка растерялся, но все еще пытался удержать выражение превосходства на своей физиономии.

— Дай на минутку твою руку.

Он попытался спрятать обе конечности, однако я был быстрее. Мёртвой хваткой вцепился в его правое запястье и потянул к себе. Сердце смертного колотилось, как двигатель моего «Бугатти». Я ощущал каждый его удар.

Портье порытался позвать охрану, но не смог даже открыть рот. Его буквально парализовал страх.

Это то самое чувство, которое испытывает зебра, когда понимает, что ее филейная часть уже оказалась во рту у льва, а обе задние ноги гладает не понятно откуда взявшийся аллигатор.

В мои планы не входило, чтоб бедолагу хватил удар, поэтому я быстро пальцем нарисовал у него на ладони один-единственный демонический символ, а затем сжал ее в кулак.

Это — особый фокус, который мы, Падшие, используем на своих более тупых врагах. Ничего вредящего здоровью. Сейчас «индюк» просто полюбит весь мир, вспомнит, что должен вспомнить, и захочет много говорить. Состояние легкого, радостного опьянения. Вот что его ждёт.

Конечно, можно было бы задействовать мое любимое: «Чего ты желаешь больше всего на свете», но это Михаил тоже почувствует и наша беседа не задастся с первых секунд. Здесь же — ма-а-а-аленькое, крохотное заклятие, которое освежит память смертного, сделает его чуть лучшим человеком, чем он есть на самом деле.