Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек" (СИ) - Князева Алиса - Страница 2

— Ну и к лучшему, — фыркает Ника. — Просто разведёшься с ней и дело с концом!

— Ты хоть представляешь, сколько возни будет? Документы, делёжка имущества. Квартира-то ей в наследство осталась.

— Ну и что⁈ Сколько мы уже ждём, а она всё не помирает! Ты говорил, там недолго осталось!

Ноги всё же подводят, и я, оступившись, падаю. Висок обжигает холодом, в глазах резко темнеет и я проваливаюсь в пустоту.

Боль пронзает каждую клеточку тела, но после затяжной болезни она становится верной спутницей. Куда больнее — сюжет моего кошмара. Дима и Ника, обсуждающие то, сколько проблем им принесёт необходимость развестись со мной.

В чём-то я его понимаю, мне сейчас хватает проблем и без всех этих проблем с делением дивана. Хотя после того, что я увидела, пусть забирает грёбаный диван.

Проклятье, как же не вовремя, а? Точно в разгар сложного лечения, когда мне хочется на ручки и жаловаться на несправедливость жизни, эти двое вонзают мне нож в спину. Я сейчас вообще не в настроении быть сильной…

Квартира мне осталась, ага. То-то я удивилась, когда он начал предлагать продать её, и перебраться в другое место. На какое-то время меня это даже вдохновило — захотелось перемен, бегать, выбирать шторы и новые тарелочки.

Я-то думала, он пытается отвлечь меня, дать какую-то цель, чтобы бороться было легче, а он…

Просто хотел прибрать к рукам часть имеющегося у меня… Вернее последнее, что осталось, после того как исчерпались счета на моё лечение. Теперь только и оставалось, квартиру продать. Больше брать нечего.

Бедные несчастные, как же пострадать-то им придётся. Я прям расплачусь сейчас! Если это всё же не сон, хочу развестись с ним поскорее!

Перед глазами плавают цветные пятна. Я стараюсь дышать коротко, привыкла, что так боль меньше ощущается. Наконец, зрение перестаёт сходить с ума, и я понимаю, что лежу, глядя в потолок. Незнакомый только. Во всяком случае, это точно не моя палата, в ней я уже каждую трещинку запомнила.

Тогда где я? И тот сон… с Димой и Никой. Это же был просто сон, да? Я не выписывалась из больницы, не ехала домой на такси с разряженным телефоном… Господи, я же таксисту не заплатила!

Слева доносится звук приближающихся шагов. Я поворачиваю голову и вижу, как в комнату входит незнакомец в костюме, напоминающем военную одежду в каком-нибудь историческом кино. Тёмные волосы присобраны на затылке, но несколько непослушных прядей всё же вырываются по бокам. Его лицо я бы не задумываясь поместила на обложку любого журнала, сдержанная мужская красота заставляет сердечко сбиться с привычного ритма, и я на миг забываю о том, что замужем.

А вообще, Дима сам виноват. Мне такой жуткий сон про него и Нику приснился! Имею полное право любоваться красивыми мужиками.

— Поднимайся, Элизабет, — губы гостя растягиваются в улыбку, которая почему-то кажется опасной. — Время получать то, что ты хотела.

Я недоумённо свожу брови. А чего я хотела? Его телефончик?

Впрочем, нет. Я бы хотела результаты анализов, в которых будет написано, что я здорова. Это их он принёс?

Красавец подходит к кровати, на которой я лежу, и бросает на мой живот папку. Я с трудом поднимаюсь, чувствуя, как ломит всё тело. Суставы, кажется, вот-вот заскрипят, будто старые дверные петли.

— Что это? — спрашиваю я, борясь с непослушными пальцами.

— Документы о разводе, разумеется, — хмыкает мужчина. — Хотела, чтобы всё было быстро? Я всё устроил. Можешь катиться на все четыре стороны.

Мы?.. Не я и Дима, а… мы вот с этим реконструктором?

— Это шутка такая? — недоумеваю я.

Реальность смешивается и перепутывается в моей голове. Может это ещё один сон? Вот только…

Если в случае с Димой и Никой я ещё могу, пусть с недовольством признать, что моё состояние не способствует развитию и укреплению наших отношений, то в то, что я могу быть женой такого красавца — очень вряд ли. Разве что в мечтах. Или во сне. Признавать неприятно, но я предпочитаю трезво смотреть на вещи.

— Разве я когда-нибудь шутил, Элизабет? — зло ухмыляется мой, по всей видимости, бывший муж. — За кого ты меня принимаешь?

За красивый глюк. Который к тому же обращается ко мне необычной вариацией имени. Странно, но мне нравится.

Обалдеть. Меня чем-то накачали? Что происходит?

— Мне кажется… вы меня с кем-то путаете.

Красавец смеётся.

Пока я пытаюсь построить мысли в правильном порядке, мужчина наклоняется и помогает мне раскрыть парку. Лёгкие наполняются приятным очень мужским запахом, в котором я угадываю ноты шафрана, кожи и, вроде бы перца.

— И раз уж ты не умеешь держать свой язычок за зубами, я научу тебя за ним следить. По законам королевства развестись мы можем только если один из нас умрёт, а я ещё не настолько отчаялся, чтобы избавляться от ненужной жены настолько радикальным способом. Так что ты уедешь, получив бумаги, позволяющие тебе делать что вздумается кроме повторного замужества. Но учти, уйдёшь ты в том же, в чём и пришла в мой дом. То есть практически ни в чём.

Мне стоит обратить внимание на детали сказанного, но злость и обида, не остывшие после увиденного в нашем зале на разложенном диване и подаренном мамой бельё в голове шумит.

— Ещё чего, — не выдерживаю я. — Извините, конечно, но не слишком ли много вы на себя берёте? Наследство дедушки я не оставлю!

— Ну разумеется, — едко ухмыляется мужчина. — Я так и сказал, уйдёшь с тем же, зачем пришла. Эта развалюха полностью в твоём распоряжении. Вот только когда она рухнет на голову, что ты сделаешь?

Я вопросительно выгибаю бровь.

— Приползёшь ко мне, естественно, — в многогранно серых глазах незнакомца танцуют злорадные искорки. — Готовься заранее, ведь простым «прости» ты не отделаешься.

Его красивые губы растягиваются злой ухмылкой. Сейчас он напоминает кота, который прижал глупой мышке хвост лапой и наблюдает за тем как та бегает на месте и извивается. Какое мерзкое чувство. Обидно.

Мой не до конца проснувшийся мозг, как во сне принимать происходящее за истину. Реальности смешиваются, накладываясь друг на друга. И вот уже красавец в старинном костюме будто актёр отыгрывает лучшую версию Димы. Самое поганое, такого Диму мне терять жалко, но так нужно.

Сердце себе с мясом вырву, но держать его не стану. Если мой мужчина полез к другой под юбку при живой жене, которой не помешало бы банальное повторение «всё будет хорошо», то зачем мне такой муж? Лучше уж одна останусь, так хоть ни на кого не рассчитываешь. Меньше разочарования.

— Смотрите не пожалейте о своём решении, — выпаливаю я. — Ну и удачи тебе в новой жизни, да. Совести же хватит, ага? Знаешь, так даже к лучшему. Знаешь, я буду надеяться, что судьба, карма или ещё что обойдут тебя стороной. Будь счастлив, дорогой. Совет вам да любовь, ага. Надеюсь, здоровье никогда не подведёт, и ты не узнаешь на своей шкуре то, что я чувствую сейчас!

— Пустая манипуляция, Элизабет, — скучающе вздыхает средневековый «Дима» и выпрямляется. — Если думаешь, что у меня нет других способов избавиться от откатов кроме тебя, то ты сильно ошибаешься. Экипаж приедет меньше чем через час. Сейчас придёт служанка и проследит, чтобы ты не набила сумку лишними вещами, как закончишь — проваливай. Больше я тебя видеть не желаю.

Раньше, чем я успеваю выплюнуть какую-нибудь колкость, он разворачивается и, не оглядываясь на меня, покидает комнату, а на меня наваливается злость. Хочется наброситься и поколотить, но я остаюсь на месте, прожигая широкую спину, облачённую в сшитую шикарной фигуре военную форму.

Ну и катись в пекло. Надеюсь, Ника тебя разочарует, предатель!

Два предателя. Пошли они!

Со злостью отбрасываю одеяло и вскакиваю на ноги. Привычно замираю, дожидаясь, когда потемнеет, а потом снова посветлеет в глазах, но…

Ничего не происходит.

Я смотрю вниз, отмечая круглую стоячую грудь на два размера больше моей и, главное — волосы. Длинные и рыжие, лежащие на плечах блестящими завитками. Что за… как это возможно⁈