Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек" (СИ) - Князева Алиса - Страница 11

Ладно. Как-нибудь выкрутимся.

Кот доедает и садится перед мисочкой, с удовольствием облизывая свои усы. Я протягиваю руку, но не слишком резко и осторожно касаюсь его спинки — пусть привыкает. Котёнок замирает, потом медленно поворачивает ко мне голову, будто проверяя, не собираюсь ли я ему вредить.

— Всё в порядке, — успокаиваю я. — Голодный был, вижу. Вкусно хоть? Или так, проглотил, чтоб желудок растянуло?

Котик моргает, и его поза становится чуть расслабленнее.

— Знаете, мадемуазель, — вдруг произносит он чистым, хоть и немного детским голосом, — мясо действительно было превосходным.

Я отшатываюсь, едва не упав.

— Ты… говоришь⁈

— А вы, — продолжает он, облизываясь, — не из этого мира, верно?

Моё сердце пропускает удар. Я чувствую, как холодеет спина.

Он будто бы жуёт, но нет гарантий, что это не остатки мяса. Как кот может говорить? У меня такое чувство, словно я слышу звук в наушниках, прямо в голове.

Я с ума схожу? Или в чём дело?

— Как… как ты узнал?

Котик выглядит довольным и принимается облизывать лапы.

— О, это просто. Иначе вы бы не слышали моего голоса. И, кстати, не обязательно говорить вслух. Другие люди меня не слышат, только драконы и очень сильные маги смогут. Просто думайте, когда хотите обратиться ко мне, и я услышу.

Я медленно сажусь на страдальчески скрипнувший диван, пытаясь осмыслить происходящее. Говорящий кот, драконы, маги… Интересно, Шон — сильный маг?

— И… что теперь? — у меня уходит несколько попыток на отработку того, как правильно думать мысль, чтобы новый друг и правда услышал, но мне сроду не хватит слов, чтобы объяснить, как я это делаю.

— В каком смысле?

— Раз ты в курсе, кто я, значит сможешь и помочь мне… вернуться?

— Зачем? — котёнок выглядит обеспокоенным. — У вас там… что-то важное осталось?

Я прикусываю язык. Нет, там у меня козломуж, которому надо голову открутить, и слабое тело, которое, как мне кажется, долго не протянет. Козломуж тоже есть, но тут я хотя бы со здоровьем порядок. Пока.

— Дело в том, что я не уверена, что справлюсь со всем этим. Магия, мои разборки с Эриданом… это муж Элизабет, то есть меня.

Господи, впервые за этот день я чувствую, как с плеч сваливается тяжеленая цепь. Звено за звеном. Я говорю с кем-то о своей проблеме. И пусть это только котик. Так даже лучше. Спокойнее.

— А как вас зовут на самом деле?

— Лиза. Ну, в целом созвучно с именем этой девушки. И можно на ты.

— Здорово. А я Перец. Знаешь, Лиза, я… если честно, не знаю, как тебе вернуться. Но даже если бы знал… Ты уйдёшь, а я опять буду один.

— Я могла бы поговорить с Лертой. Вдруг она смогла бы присмотреть за мной?

Перец кривится.

— Люди в нашем мире не любят котов. Мы слишком тесно связаны с магией.

— Тогда Люди в вашем мире дураки, — хмыкаю я. — Знаешь, я передумала. Если будет способ вернуться, я заберу тебя с собой.

Мы смеёмся.

— Ладно, что нам с тобой делать-то? Нужно же как-то обживаться тут? Ты знаешь что-то про Эридана Морнела?

— Да. Он очень опасен, — говорит Перец тихо. — Он лариан. Это королевские советники-драконы, их семеро. Высшие маги, которые управляют страной. У всех них равные права, но каждый решает проблемы немного по-своему. То, что он был женихом девушки, чьё тело ты заняла… это усложняет ситуацию. Может что-то заподозрить.

— И-и-и… что будет?

— Потому что попаданки — это плохой знак. Равновесие нашего мира нарушено. Что грядёт что-то страшное, — котёнок запрыгивает ко мне на колени. — Но не бойся. Король и ларианы что-нибудь придумают.

Ну да, ну да. Главное держаться от них подальше. Впрочем, Эридан сказал мне не показываться ему на глаза, это должно быть несложно.

Наверно ужинает сейчас со своей Никоэллой чем-нибудь эдаким. Серо-буро-малиновыми устрицами и запивают голубым шампанским, да ставки делают, как скоро я приползу проситься на коврик у двери. Пф!

— Слушай, Перец, а ты что-нибудь знаешь про то как оживить…

Меня перебивает странный звук с первого этажа. Как будто дверь хлопнула. Замираю, прислушиваясь, а после слышу громогласное:

— Элизабет! — от голоса Эридана все волосы на моём теле встают дыбом. — Где ты⁈

— Элизабет! — властный голос Эридана эхом отражается от стен. — Если ты думаешь, что от меня можно спрятаться, то сильно заблуждаешься!

Перец поворачивается ко мне. Янтарные глаза становятся серьёзными, шерсть на холке встаёт дыбом.

— Элизабет, — шепчет он едва слышно, — Что бы ни случилось, не выдавай ему, кто ты.

Сердце колотится как безумное. Я встаю, машинально поправляю складки одежды. Проклятье, моё платье лежит здесь же на столе аккуратным свёртком, а одета я в мужскую одежду, которая когда-то принадлежала Шону. Перед глазами как-то совсем не к месту проплывают строчки нашего договора и проблемы, которые сулит связь с мужчиной…

Чёрт. Буду врать, что нашла одежду в доме. Руки дрожат, когда я слышу тяжёлые шаги на лестнице. Когда он ступает на второй этаж моего жилища, ладонь в том месте, где впитались осколки чашки, начинает пульсировать.

Эридан возвышается на пороге, как грозовая туча. Он успел переодеться, теперь его тёмно-синий камзол расшит серебряными нитями, которые мерцают в свете магического кристалла. Чёрные, как вороново крыло, волосы небрежно схвачены лентой. Он по-прежнему красив, но что-то изменилось. Может, конечно, из-за полумрака, но Эридан кажется немного бледным.

— Где она? — в его голосе лязгает металлом едва сдерживаемая ярость.

Я чувствую, как по спине пробегает холодок. Воздух в комнате сгущается, становится тяжёлым.

— Кто? — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри всё сжимается.

— Не притворяйся, — он делает шаг вперёд, и я невольно отступаю. От него исходит почти осязаемая волна гнева. — Артефакт, который ты украла.

Да вашу ж мать… Ну и как мне объяснить, что я её расколола, а потом в себя втянула? Он мне голову одной рукой раскрошит. Будто яичную скорлупку.

— Я ничего не брала, — говорю твёрдо, хотя метка на ладонь начинает гореть сильнее. — Ты сам выгнал меня, помнишь? — горечь в голосе появляется сама собой. — Сказал, что теперь будешь счастлив с Никой.

Его лицо искажается, словно я ударила его. На мгновение в глазах мелькает что-то похожее на боль, но тут же исчезает.

— Не смей произносить её имя! — рычит он, и я замечаю, как его руки сжимаются в кулаки. — Артефакт пропал после твоего ухода. И ты прекрасно знаешь, насколько она важна.

Перец наблюдает за нами с подоконника, его хвост нервно подёргивается.

— И поэтому ты мчался в такую даль? Может, стоило поискать дома? Или спросить у своей… — я запинаюсь, — новой хозяйки?

Эридан проходит в комнату, его сапоги оставляют следы на свежевымытом полу. Я понимаю, что он запачкался, пока шёл от улицы до крыльца моего дома, а потом ещё собирал пыль с первого этажа, но всё равно обидно. От него пахнет озоном, как перед грозой, и ещё чем-то горьким, металлическим.

— Не дерзи мне! — огрызается он. Голос спокойный, но от его звучания всё равно хочется заткнуться. — Эта чашка… очень важна.

Я замечаю, как его пальцы слегка подрагивают, а на виске пульсирует жилка. Что-то определённо не так с ним.

— Настолько важна, что ты вспомнил о ней только сейчас? — слова вылетают прежде, чем я успеваю прикусить язык. — У меня её нет. Но пожалуйста, — я обвожу рукой комнату, — можешь всё осмотреть. Если не веришь.

Эридан хмыкает и действительно методично обыскивает помещение, заглядывая в каждый угол, открывая ящики. Его движения становятся всё более резкими, нервными.

— Ты взяла её, — его голос звучит хрипло. — Только ты знала, где я её хранил.

Моя ладонь пульсирует. Будто пытается дать своему хозяину знак. Я прячу руку за спину, прислоняясь к столу.

— Значит, плохо прятал, — отвечаю я, наблюдая, как он перебирает ржавые столовые приборы. — Или недостаточно доверял своей жене.