Разрешаю любить (СИ) - Рузанова Ольга - Страница 5

Я неслышно смеюсь. Да, плевать вообще! Скоро я отсюда уеду навсегда и при первой же возможности перевезу маму и папу.

Открываю дверь своим ключом, неслышно захожу в квартиру и, стараясь не шуметь, раздеваюсь. Из комнаты родителей доносится бормотание телевизора и их негромкие голоса.

— Варька, ты? — кричит мама.

— Я!

Слышу скрип дивана и шлепанье босых ног по линолеуму.

— Вернулась? Как все прошло? — спрашивает она, — Куда ходили?

— В ресторан «Прага».

— Тот, который у площади?

— Ага, — киваю и тут же вспоминаю, — Мам, смотри, что мне Станя привез.

Запахнув халат на груди, она подходит ближе. А я, вынув духи из сумки, брызгаю ими в воздух.

— Дольче Габбана. Лимитированная серия, — поясняю, — Очень дорогие и модные.

— Кислятина, — махнув рукою, морщит нос.

Я не спорю, но что кто мы такие, чтобы сомневаться во вкусе некой Мануэлы Аркури. Если этот аромат произвел фурор, значит он действительно стоящий.

Вернув подарок в коробку, забираю его с собой в комнату. Затем вешаю вещи в шкаф, снимаю макияж и принимаю душ. Упав на узкую кровать, мечтательно улыбаюсь.

Со Станиславом мы познакомились, когда мне исполнилось четырнадцать. Он единственный сын Бжезинских, лучших друзей Юли и Сергея Николаевича. Ему на тот момент было уже семнадцать, он заканчивал школу и собирался поступать в Гарвардский университет.

Мы как-то сразу нашли общий язык, но какое-то время он считал меня дочерью Беломестных и родной сестрой Саши. Это было неудивительно, учитывая, сколько времени я у них проводила — все каникулы и выходные и даже в будни, когда мама и папа, бывало, уезжали в соседнюю область к моей бабушке.

Юля часто покупала мне одежду и давала первые уроки макияжа и ухода за лицом и телом. Всегда брала с собой на море и на модные выставки в Москву.

То, что из нас со Станей получится пара, она смекнула первой. Говорит, заметила, с каким интересом он меня смотрит. Конечно, мне льстило, что я нравлюсь такому мальчику как он. Мы стали общаться и встречаться в те дни, когда он приезжал в город.

Пару раз вместе с Юлей и мамой Станиса, Мариной Бжезинской, я летала в Москву на важные мероприятия в области искусства. Туда же из Америки прилетал мой парень, и мы вчетвером проводили по-настоящему волшебные уикенды.

Официальное предложение он мне сделал прошлым летом, в ресторане загородного отеля на берегу красивого озера. Я сказала «да» и приняла кольцо с бриллиантом, которое бережно храню в самом дальнем уголке моего шкафа вместе с другими подарками Стани, и надеваю только на встречу с ним.

Вытянув руку перед лицом, кручу ладонью, любуясь как бликует драгоценный камень. Это ли не подтверждение его любви? Это ли не гарант нашего общего счастливого будущего?

Алексей

— Наверное, еще и движок турбовый? — спрашивает Костян, заглядывая под капот моего Марка.

— Конечно.

— Трешка, да?

— Нет, полторашка! Переднеприводная! — со смехом отбивает Егор, — Я же тебе все рассказал.

Это он растрындел Косте про мою тачку, и тот решил во что бы то ни стало прокачать свою Хонду так же.

— Шумку ставил?

— Ставил, — подтверждаю, пряча руки в карманы толстовки.

Ледяной ветер обжигает сбитые костяшки. Неприятно.

— Здесь саб как полмашины стоит, — хвастает Егор, — Крышу наружу выгибает.

— Херасе…

— Второе место на фестивале по автозвуку.

Накидываю капюшон на голову и жду, когда они облазят моего Марка вдоль и поперек. Я его год собирал. Все своими руками — от усиленных бамперов до подсветки пола в салоне. Уверен в тачке, как в самом себе.

— Поможешь, если вопросы возникнут? — спрашивает Костян уважительно.

— Обращайся.

— Тебе зачем? — ржет друг, — Батя тебе вон какой кроссовер подарил.

— Да пусть он сам на нем ездит, — Я че, бля, рассаду на нем на дачу возить буду? Я такую, как у Денежко, собрать хочу. Сам.

— Похвально, — кивает Егор, пуляя окурок в урну, — Но ты зажрался.

Хрен знает, зажрался или нет, но мне его стремление импонирует. Редко вижу такое у деток обеспеченных родителей.

— Ладно, хорош, — опускаю капот и глушу двигатель, — Будут вопросы, обращайся.

— Ага, спасибо. Ты… — смотрит на мою разбитую морду, — дрался снова?.. Как прошло?

— Удачно.

Пришлось сильно напрячься, но Верхозина снова уложил. Пацан злится и не теряет надежды взять реванш, и я не исключаю, что рано или поздно у него получится — соперник серьезный.

— Бабла поднял? Сколько?

— Сколько есть, все мои.

Усмехнувшись, сразу затыкается. Еще раз обходит Марка по кругу и, попрощавшись, сваливает в неизвестном направлении. Мы с Егором уходим с парковки и заваливаемся в клуб «Миражи» — не самое модное, но отчего-то любимое многими местечко.

Бываю тут редко, но сегодня парни проставляются за победу на межобластных. Я не участвовал, потому что дрался за деньги, а не за кубок.

Проходим мимо гардероба сразу на танцпол. Разбивая ледоколом плотную дрыгающуюся толпу, берем курс к винтовой лестнице на второй этаж.

Ляля где-то здесь — сказала, что сама найдет меня.

С трудом пересекаем зал, начинаем подниматься, я оглядываюсь через плечо и, сука, напарываюсь на взгляд Гавриковой. Ударная волна вышибает воздух из легких. Останавливаюсь.

Варька смотрит на меня огромными глазами и вдруг несмело улыбается.

Пять дней молчала, два из которых со своим заморским принцем провела. Соскучилась, что ли?..

Послав кивок в качестве приветствия, продолжаю подниматься, но чувствую пристальный взгляд на себе, пока не исчезаю из поля ее видимости.

Глубоко вздыхаю, чтобы усмирить взметнувшуюся за ребрами бурю. Не ожидал ее здесь встретить. Даже странно, что польский шляхтич разрешает ей таскаться по клубам.

Заруливаем с Егором в випку, которую по случаю победы арендовали парни и падаем на диваны.

— Я не пью, — предупреждаю сразу, — За рулем.

— Вызовем трезвого водителя, — предлагает Дима, — Давай с нами, Лех.

Качаю отрицательно головой. Я не святой и не убежденный трезвенник и, порой бывало, бросал тачку во дворах у друзей или на парковке у бара, чтобы расслабиться. Но сегодня точно не тот случай.

Варька попросит домой ее отвезти.

Попивая газировку, слушаю трансляцию пацанов с места проведения соревнований — в красках, мельчайших подробностях и с комментариями свидетелей. Ржем как кони.

— Их тренер глотку надорвал, так орал на Соловьева!..

— К финалу визжал как баба и волосы на себе рвал, — поддакивает Сеня.

— А наш, красава, все спарринги простоял с каменной рожей.

— С каменной, но довольной.

— Короче, кубок наш, парни.

Пьют почти, не закусывая. Пьянеют быстро, начинают с расспросами приставать — как прошло и сколько бабла поднял. Меньше, чем рассчитывал, но тоже не плохо.

— Рожу подбили, но не смертельно, вроде, — замечает Дима.

Да, не смертельно, но родителям и сестре пару недель на глаза попадать не стоит. Они мои увлечения сильно не одобряют. А мне нормально, пока тренер на них смотрит сквозь пальцы и пока не определилась моя судьба в городской федерации бокса.

Телефон в кармане вибрирует, я вынимаю его и вспоминаю про Лялю.

«Я видела твою машину на парковке. Ты где?»

Блядь.

— Ладно, парни, я погнал, — поднимаюсь с дивана.

— Куда?!

— Меня ждут.

Сам до конца не понимаю, кого имею в виду, но надо идти.

Прощаюсь с каждым и выхожу из випки. Музыка долбит в барабанные перепонки, под реечным потолком сизая дымка. Остановившись у лестницы, отыскиваю глазами Лялю у барной стойки. Варю нахожу за маленьким столиком в углу в компании подружек. Смотрит на меня в упор. Выпрямляет спину и застывает, когда начинаю спускаться.

Если рассчитывает, что подвалю с извинениями, то зря.