Разрешаю любить (СИ) - Рузанова Ольга - Страница 40

А затем, расцеловав Аришку и попрощавшись с девочками, выхожу из бара.

Реву, когда еду в такси. Водитель, словно смутившись, прибавляет громкость музыки и избегает смотреть в зеркало заднего вида.

Мне плохо. У меня больше нет сил чувствовать то, что я чувствую каждый день. Я устала! Я хочу поскорее уехать отсюда!

Мне здесь дышать нечем!

Шмыгая носом, нахожу в сумке влажные салфетки и стираю слезы вместе с косметикой. Глядя в окно, гоняю воздух через легкие, но спазмы в груди не отступают.

— Девушка, там есть вода, — вдруг слышу приглушенный мужской голос, — В кармане за сидением.

— Спасибо, — отвечаю, громко икнув.

Нахожу бутылку и, отвинтив крышку, делаю несколько маленьких глотков. Сразу становится чуть легче.

Все нормально.

Даже если мне не нравится — все логично, закономерно и правильно.

Леха отступил и пошел более легким путем. Выбрал девушку свободную и без тараканов в голове.

Может быть, у них все получится, и они будут счастливы в этих отношениях. Пусть пробуют.

Неожиданно захлебнувшись собственным всхлипом, я зажмуриваюсь и чувствую, как по лицу снова струятся слезы.

Хочется отхлестать себя по щекам.

К счастью, когда я приезжаю домой, папа на работе, а мама в своей комнате увлеченно смотрит сериал.

— Это я, — подаю голос и прячусь в ванной, чтобы привести себя в порядок.

Она не выходит, чем делает мне большое одолжение.

Я тщательно умываюсь, переодеваюсь в домашний костюм и бесшумно пробираюсь на кухню.

В кастрюле макароны, а на сковороде ароматные котлеты. Внезапно почувствовав голод, я наполняю для себя тарелку и включаю чайник.

Если это реакция организма на стресс, то в Лондоне мне будет противопоказано нервничать, иначе через месяц Станис меня не узнает.

Усевшись на папин стул с ногами, жую котлету и поглядываю на лежащий рядом телефон. Два уведомление из чата, и ничего от Лешки. Разве сложно хотя бы спросить, как я добралась?

Некогда? Сильно занят?

Проглотив обиду вместе с мясом, двигаю мобильник ближе и захожу в наш с девчонками чат.

Как я и думала, там видео и фото от Али — репортаж с места событий.

Держусь ровно пять секунд, прежде чем воспроизвести его.

Там Леша. Пролетает на своем Марке в числе других участников мимо нее, оставляя после себя столбы пыли и выхлопного газа. Толпа орет, Алька визжит в динамик.

На следующем видео Лешка дрифтует на площадке, и все это зрелище снова под аккомпанемент Алькиных криков.

Я ей завидую. Пересматриваю снова и снова и зверски завидую.

Почему я сама ни разу не согласилась поехать с ним?

Боже… куда мне? Там наверняка полно Лешкиных и Сашиных общих друзей. Меня сразу разоблачили бы.

Потом следует целый фотосет Али на фоне Лешкиной машины: сидя на капоте, стоя у капота, за рулем, на пассажирском, держась за открытую дверь и лежа на заднем сидении.

Денежко попросил ее посторожить машину, и она не удержала запечатлеться с ней?

Дурочка.

На последних двух снимках Леша. В простой белой футболке и синих джинсах, с висящей на руке Алькой. Сосредоточенно смотрит в сторону, будто слушает кого-то и не замечает, как она снимает их обоих.

Я приближаю его лицо, дыша через раз, скольжу по нему взглядом. Сердце сжимается до размера грецкого ореха. Думаю о том, каким он был бы, стой рядом с ним не Аля, а я. Таким же отстраненным и незаинтересованным или обнял бы меня и прижал к своему боку?

Я не верю, что у него чувства. Он не выглядит влюбленным, в отличие от нее.

Тем не менее, из глаз снова начинают струиться слезы. За минуту я пять раз меняю свое решение идти на бой Лешки.

Очевидно ведь, что он не хочет моего присутствия. Навязываться не в моих правилах, но не отпускает мысль, что он решил разрубить этот узел своими руками, потому что я сама не справляюсь.

Отодвинув от себя тарелку и чашку, растираю мокрое лицо руками.

Осталось совсем ничего, потерпи, Леш…

Смахиваю с экрана упавшую на него слезинку и вдруг вижу сплывшее окошко с сообщением Станиса.

Господи!.. Только этого не хватало!

Словно застигнутая на месте преступления, я соскакиваю со стула и отшатываюсь в сторону. Кручусь на месте несколько раз, хватаюсь за посуду и судорожно дышу.

Тут же умыв лицо холодной водой из-под крана, промокаю его бумажным полотенцем и возвращаюсь к телефону.

«Добрый вечер, солнышко. Как ты? Ты дома?»

«Привет, Станя. Все хорошо. Да, я дома»

Только сейчас вспоминаю, что сегодня он возвращается из Лондона в Штаты. Я так увлеклась запрещенкой, что этот факт вылетел из голова.

Сука.

«Вы уже прилетели?» — строчу быстро, — «Как прошел полет?»

«Я уже добрался до квартиры. Так хочется спать, но впереди еще целый день. После обеда нас ждут в офисе» — отвечает, снабжая послание эмодзи со спиральками вместо глаз.

«Отдыхай, Стань. Поспи хотя бы несколько часов»

«Так и сделаю» — пишет он, и после этого в нашей переписке образуется пауза длиной в несколько минут, после которой приходит еще одно сообщение:

«Скучаю по тебе дико, Варенька. Каждую ночь во сне вижу»

«Я тоже»

Варя

Дни до боя Леши превращаются в муку. В какие-то моменты время несется пугающе стремительно, а в другие — тянется как безвкусная жвачка.

Я ни минуты не сижу без дела. Пытаюсь занять себя последними приготовлениями к свадьбе — оттенок роз, репетиция церемонии, правда без Станиса, и традиционная речь, которую я должна буду сказать нашим родителям.

Среди моих родных царят нервозность наравне с воодушевлением. Мама ворчит по делу и без, но я понимаю, что она волнуется. Боится не влиться в общую картину приглашенных, и по этой причине даже записалась в салон.

Но больше всех переживает Юля. Ей была доверена организация свадьбы, и она хочет, чтобы все прошло как по нотам. Вчера она плакала, когда вазы для украшения столов пришли не той формы, что она заказывала. Звонила поставщику, кричала в трубку и угрожала уничтожить его фирму за такую подставу.

Мне не легче, чем моим родственникам, но совершенно по другой причине. Я собираюсь предать жениха в последний раз.

Всякий раз, когда думаю об этом, срываюсь на неконтролируемую дрожь.

Я сотни раз принимала решение не идти, и сотни раз его отменяла, находя для себя все новые и новые оправдания.

Я ведь не на свидание иду, правда? Мое желание заключается в том, чтобы увидеть его на ринге, в той области его жизни, в которую я отказывалась заглядывать. А сейчас нестерпимо хочется — до зуда кожи и вакуума в животе.

Выйдя из ресторана, где мы встречались с одним из фотографов, медленно идем с Юлей на парковку, где ее уже ждет такси. Она отвечает на накопившиеся за время беседы с ним пропущенные, я же, глядя под ноги, просто шагаю рядом.

Мне тоже звонили и писали, но проверять, кто именно, при Юле я не стану.

— Я сейчас ненадолго в галерею, а потом домой, — говорит она, пихая телефон в сумку, — Может, со мной? Поужинаем вместе, потом полистаем новые каталоги.

Я неопределенно пожимаю плечами и виновато улыбаюсь.

Виновато, потому что снова лгу.

— Я маме обещала помочь. Она и так меня, наверное, потеряла.

— Что делать будете?

Мы останавливаемся у такси, слегка коснувшись своей щекой моей, Юля чмокает губами воздух.

— Порядок в квартире наводить. Готовиться к приезду маминой сестры, — сочиняю на ходу.

— Разве не для этого существует клининг? — спрашивает с улыбкой, склонив голову на бок.