Из развода с любовью (СИ) - Шевцова Каролина - Страница 17

- Не-а.

- В смысле? - не поняла я.

- Говорю тебе «не-а», сладуся, - в его тоне не было и грамма недавнего раскаяния, так старательно демонстрируемого Игнатову. Серпантин снова откинулся на спинку кресла и раздвинул ноги пошире, будто то, что болтались между ними, мешало сидеть нормально, - Кошечка, ты разве не поняла правила игры? Я нагадил, ты убираешь. Я могу вести себя как угодно, а вам все равно придётся это схавать, потому что уже уплочено.

- Но зачем? Зачем вы это делаете? - опешила я.

- Да потому что весело! Считай, что это такой прикол.

В мутных «стеклянных» глазах певца не отражалось ничего, будто он был слепым или безумным. Мимика, тон голоса и даже поза, все в нем изменилось, когда мы остались наедине.

Я обернулась, ища Игнатова, и заметила его в нескольких метрах от нас. Тот разговаривал по телефону и, встретившись со мною взглядами, поднял указательный палец вверх, давай понять, что его не будет ещё минуту.

Я могла дождаться бывшего начальника и наябедничать. Он бы принял мою сторону, заступился, отчитал злодея как в советских сказках. Вот только проблему бы это не решило.

- Нечего сказать, - ухмыльнулся Серпантин, видя мое замешательство.

Я всегда робела перед откровенным хамством. Гаражные разборки с мордобитием не были моей сильной стороной

, и сейчас, глядя в морщинистое лицо мерзавца, понимала, что мы говорим на разных языках.

Я не могла ответить в том же тоне. Но и молчать тоже не собиралась, уже сейчас понимая, что это не правильно.

- Я то уберу, Валерий, вы мне за это платите. Но потом я пойду своей дорогой, не запачкавшись, а вы останетесь вариться в собственной гнили дальше, - я презрительно сморщила нос и засунула руки поглубже в карманы шубы. Леопард из всего на свете делал театральное представление, и сейчас я ощущала себя актрисой мыльной оперы, которая вынуждена дать отпор злодею. Эта мысль придала мне сил и я продолжила: - Кому это будет интересно? Вашему юристу? Бросьте, он чуть не верещал от радости, когда сбросил недооцененную звезду на нас. А может вашей подруге с зелёными волосами? Той, что спит и видит себя в траурном платье на ваших похоронах. Кстати, где она сейчас? Никого не осталось, правда? Только вы один, и конечно вы можете продолжать «гадить» и дальше.

Я отшатнулась от фигуры Серпантина и сделала шаг назад. На секунду показалось, что в мутных непроницаемых глазах мелькнули удивление и…интерес.

Пытаясь отделаться от липкого взгляда в спину, я поспешила к Виталику и случайно услышала обрывок его разговора.

- И, пожалуйста, уберите с третьего стола алкоголь, там будут дети. Нет, лучше сделать это сразу, я плачу вам, чтобы все было безупречно. Пока семьдесят, но я не получил ответа ещё по трём приглашениям. Не хочу пустых мест на банкете, так что просто ждите.

Слышать это было неожиданно и больно. Показалось, что я гармошкой сложусь прямо на полу. Ноги подкашивались и хотелось скорее присесть, чтобы не упасть. Значит все-таки банкет. Великолепно спланированный, изысканный и безупречный, как и сам Игнатов. Он мельком посмотрел на меня и отвернулся, чтобы закончить разговор без свидетелей.

Я не вмешивалась, прекрасно помня, до чего изнурительны бывают свадебные хлопоты.

До этого момента я не думала всерьёз, что Игнатов может жениться. Не предполагала, не хотела, не рассчитывала, не делала ставок, если на то пошло.

И теперь проигралась всухую. Все на красное. На красное вино, бутылочку которого я откупорю сегодня вечером.

Виталик не услышал мой короткий рваных вздох, полностью сосредоточившись на разговоре. Я же отстранённо наблюдала за мужчиной, который мне начал нравиться всерьёз и по-настоящему. И все в нем было прекрасно, кроме одной мелочи: Игнатов женится.

И не на ком-нибудь, а на мерзопакостной Гобре. То есть, в нем было прекрасно все, кроме вкуса, выбрать в жены такую гадюку, это ещё постараться надо.

Виталик повернутся, прикрыл ладонью телефон и прошептал:

- Подожди минуту, я отвезу тебя домой.

- Я уже вызвала такси, - так же тихо ответила я.

Не правда.

Но ему знать об этом не обязательно.

Сожаление острыми жгутами сдавило рёбра, отчего мне стало труднее дышать. Как иронично: все вокруг оставалось как раньше. Операторы собирали оборудование, статисты помогали вернуть площадке приличный вид, Валера Серпантин все так же полулежал на кресле и болтал ногами. Ничего не поменялось, но поменялось все.

Теперь я знала наверняка, что свадьба не кукольная фантазия Кати, а осмысленный шаг, подкреплённый авансом за банкет. Все по-взрослому.

- Яна, мне нужно заехать в ателье, я перешивал манжеты для запонок, это займёт ровно минуту, подождёшь? - Голос Виталика звучал встревоженно и нервно.

Я заглянула в пугающую черноту знакомых глаз, стараясь угадать, что могло расстроить Игнатова? Форшмак закончился? Или гости из Тамбова попросили станцевать Кан-Кан?

Глупости, конечно. Представить такую пошлость на свадьбе Виталика и Кати невозможно. Они же…нормальные, не то что я.

- Ты здесь? - обеспокоено спросил картавый, когда я не отозвалась на собственное имя.

- Я очень тороплюсь, на такси выйдет быстрее, - зачастила я, чтобы ВГ не увидел моего состояния. - А ты сможешь тщательно примерить свою рубашку, запонки суеты не любят.

Он поморщился, будто ему только что наступили на больную мозоль. Я видела играющие на лице желваки и мысль, которая вот-вот созреет и оформится в настоящий текст. Казалось, Игнатов хотел мне о чем-то сказать, но сомневался, стоит ли это делать.

Не стоит. Я ведь сама ни о чем не спрашивала, потому что и так все понимала. Не надо, правда.

- Яна, у меня скоро намечаемся…мероприятие, - он дипломатично подобрал нейтральное слово, - я думал, о том, чтобы пригласить тебя. Но это будет не совсем удобно, при чем для обеих сторон.

От удивления я чуть было не закашлялась. И впрямь. Не совсем удобно, картавый, когда несостоявшаяся любовница сыплет битые стекла в салат твоей свежевылупившейся жены. А между тостами они развлекают гостей из глубинки реслингом на сцене: Катя тянет меня за кудри, я рву кружевные рюши на лоскуты.

Не совсем удобно.

То есть удобно. Но просто не совсем.

Игнатов изучающе смотрел на меня, будто ждал ответа.

- Я бы и сама не пришла, у меня дела.

- Даже так? Но ты ведь не знаешь, какое это число.

- А какое?

- Первое февраля.

- Как жаль, - протянула я, - первого февраля у меня особенно много дел.

Брови Игнатова насмешливо изогнулись, а в глазах промелькнул мальчишеский задор. Кажется мерзопастный гад получал удовольствие от нашей перепалки. Придумывая подходящий ответ, я не заметила, что он подошёл ближе, практически вплотную ко мне и касался пальцами моей руки.

Я поспешно отстранилась.

- Такси, - отдернула сама себя, - ждёт.

- Не припомню, чтобы ты его вызывала, - парировал Виталик.

Вот черт, и я не припомню. Но мне позволительно, события последних дней так быстро мелькали перед глазами, что ещё немного и меня укачает.

- У меня приложение автоматически считывает заказ, так что…мне пора! Не хочу платить за простой. Отчёт по Серпантину пришлю завтра.

Ответ никуда не годился, но это было лучше, чем молча сбежать с площадки.

Уходя, я ощущала на себе две пары глаз: насмешливые чёрные и задумчивые серые. Я очень старалась не спешить, держать спину ровно, чтобы не дай Бог, мое отступление не было похоже на паническое бегство. Потому что чувствовала себя как под прожекторами. Обернувшись на прощанье, только подтвердила догадку: Игнатов и Серпантин внимательно следили за моей удаляющейся фигурой.

Короткими перебежками, настукивая зубами чечетку, я доскакала до остановки и забралась в первый остановившийся автобус. Студентка напротив оглядела меня с ног до головы, особенное внимание уделив леопардовой шубе.

Угу. В шкурке за 120 тысяч еду на автобусе за 24 рубля. А если не будешь учиться, повторишь мой успех.