Самая яркая звезда на небе (ЛП) - "Tippilo" - Страница 81

— Я не буду с тобой спать.

Его резко выбросило в реальность:

— Сильно сомневаюсь, что там будет несколько кроватей…

— Я не это имела в виду, и ты знаешь это.

Какого хуя?

— Эм… — начал он. Неужели она рассчитывала, что они просто лягут спать? Да он ни за что не уснёт с ней под боком. — Ладно, — сказал он, но его выражение лица сказало другое. Не было смысла это скрывать.

— Я могу лечь на полу…

— Ни за что, — она просто нелепа.

— Мы не можем разделить кровать! — пискнула она.

— Ты не будешь спать на полу, Гермиона.

— Тогда что ты предлагаешь? — фыркнув, спросила она. Том знал, что именно хотел предложить, но, наверное, она на это не согласится. Пока.

Чёрт… это будет долгая, досадная ночь.

— Слушай, Гермиона, здесь охренительно холодно. Я хочу согреться, — они были на грани. То, что он подразумевал под теплом, не было потиранием рук у камина.

Она сердито смотрела на него. Когда она ничего не сказала, он стал раздражённее:

— Я не буду даже касаться тебя, если тебе от этого легче, — ему стоило сказать, что он собирается проклясть обе свои руки. Когда они разделят кровать, ничто не остановит его пальцы от того, чтобы найти её. Тёплую и мягкую. Невинную и сладкую. Какая-то его часть жалела, что он не предложил уснуть на пороге «Сладкого королевства».

— Хорошо.

— Хорошо?

— Да.

Вместе они потащились сквозь снег обратно в «Три метлы». Должно быть, она почувствовала его напряжение, потому что перед тем, как зайти в двери, она схватила его за руку и сжала её. На ней были перчатки, и мягкая ткань обернула его пальцы.

Толпа практически рассосалась. Оставалось лишь несколько незнакомцев, заканчивающих последние напитки с друзьями. Бармен вытащил палочку. С лёгким взмахом посуда собралась в раковине позади него.

— Я сниму номер, — сказал Том, доставая кошелёк с монетами.

— Я не позволю тебе заплатить!

— Ты работаешь в «Дырявом котле», едва ли зарабатывая сикли на выживание. Я всё оплачу.

— Как будто ты катался в галлеонах, пока рос в приюте, — хмыкнула она. Том закатил глаза, но не ответил. — Я не могу позволить тебе заплатить, Том. Это была моя подарочная вылазка на твой день рождения.

— Гермиона, у тебя достаточно денег, чтобы оплатить номер?

— Да!

— А сколько останется после?

Она нахмурилась, но не ответила.

— Так я и думал.

Гермиона не собиралась спорить и просто перестала отвечать.

Бармен нахально ухмыльнулся Тому, когда тот попросил номер. Краснея, Гермиона осматривала помещение, возможно, в поисках бочки медовухи, в которой могла бы утопиться. Том протянул необходимые галлеоны.

— Двенадцатая комната. Лестница слева, — сказал мужчина, бросив Тому большой латунный ключ перед тем, как вернуться к вытиранию шеренги чистых кружек.

И вот так они нашли себе комнату на ночь. Вместе. Одни. И он пообещал, что не коснётся её.

Если бы она была кем угодно ещё, он бы отбросил пустое обещание и ухватился бы за свою возможность. В конце концов, он отличный лжец. Когда они окажутся в комнате наедине, она будет полностью в его власти. Уязвимая перед его желаниями. Он сможет сделать с ней всё, что захочет. Получить всё, о чём мечтал. А потом, в худшем случае, исправить её воспоминания.

Он скривился от этой мысли. Гермиона гениальна. У неё наготове будет контрпроклятье, если он вновь попытается ворваться в её разум. Она единственная, кто шёл на шаг впереди него. Он не понимал, как ей это удавалось. В её будущем была какая-то база знаний о нём? Из какой эры она заявилась?

Том взглянул на неё. Её глаза устали, но в них всё равно оставался золотой отблеск. Её волосы, которые раньше ниспадали нежными локонами на плечи, теперь были ещё необузданнее обычного. Она стянула их в неряшливый пучок на макушке, открыв свою тонкую шею.

Какая же она красивая… А он пообещал её не трогать.

Это не означало, что не сможет наблюдать, как она спит. Провести пальцами по её коже, пока она лежит в блаженном неведении. Почувствовать её дыхание на своей шее. Он отчаянно нуждался в каждой крохе, которую мог заполучить.

Ни за что он не будет держать руки при себе этой ночью.

Гермиона уставилась на ключ, будто готовилась к тому, что он обожжёт его руку. Ему нужно отпустить немного напряжения.

Он перевёл внимание на бармена:

— Можно мне двойное бренди безо льда?

Мужчина поднял бровь и задумался над заказом. Том слышал, как Абраксас заказывал это раньше. Он решил, что, если будет говорить уверенно, парень нальёт ему без вопросов.

— Вы уверены, что достаточно взрослые, чтобы пить?

— Вполне уверен, что знаю свой возраст, — небрежно улыбнулся Том. Мужчина за барной стойкой изогнул бровь, он его не убедил.

— Том, — она коснулась его руки. Она выглядела смущённой, возможно, пыталась пожурить его за заказ алкоголя, зная, что он несовершеннолетний. — Я куплю бренди, раз уж ты оплатил комнату. Сделайте тройную порцию бренди «Драконья бочка»{?}[Оно же «Драконья бочка коньяка» из «Ордена феникса» (в переводе РОСМЭН). Обычно переводчик старается сохранять названия (кроме факультетов и имён) «как в книгах», чтобы было видно, где канон, а где авторские изобретения, но его внутренний сноб-алкоголик не может на это пойти. Коньяком может называть только бренди, изготовленное близ города Коньяк, как шампанское — в провинции Шампань. ], — она вытащила кошелёк с монетами.

— Мне нужно проверить Ваш возраст, — сказал бармен. Он вытащил палочку, и Гермиона протянула свою ладонь. Том состроил недовольную мину. Абраксас никогда не проходил проверку возраста. Он заказывал всё, что пожелает. Возможно, дело было в фамилии Малфой, а не в уверенности при заказе. Это раздражало его ещё больше.

Бармен постучал по руке кончиком палочки. Её кожа засияла, став ослепительно-жёлтой. Какая посредственная магия… Капля зелья старения обманет это заклинание. И всё же мужчина удовлетворился и налил бренди.

— Не собираешься спрашивать, зачем я заказал выпивку? — спросил он её, облокотившись на барную стойку.

— Не-а.

Он приподнял бровь:

— Нет?

— Нет. Потому что мне тоже хотелось бренди, — она растянулась на столешнице, ухмыляясь. — К тому же, нас обоих могли бы выставить из-за тебя, если бы он узнал, что ты несовершеннолетний, — и будто по условному знаку бармен отправил в её сторону большой бокал янтарной жидкости.

Она молча его взяла, поднесла стакан к губам, сделав глоток, и спросила:

— Пошли в номер?

····★·* ﾟ⁂ ﾟ*·★····

Гермиона подала множество напитков в «Дырявом котле» — в бокале, который ей отправили по столешнице, было больше тройной порции. Бармен щедро разливал алкоголь. Не то чтобы она собиралась жаловаться.

Бренди обжигало её рот и горло с каждым глотком. Ей пришлось признать, что оно оставляло приятное послевкусие. Сладкий аромат убедил её выпить ещё, но она вздрогнула, когда жидкость ужалила, будто она проглотила кислоту. Однажды она уже пила крепкий алкоголь — летом перед первым пятым курсом. В доме номер двенадцать на площади Гриммо хранилась обширная коллекция спиртных напитков. Фреду и Джорджу не составляло труда умыкнуть бутылку. Гермиона почти весь вечер держала Джинни за волосы, пока её тошнило.

В ту ночь они пили бренди «Драконья бочка». Поэтому она знала это имя. Вновь попробовав его, она испытала ностальгию. В её грудь незаметно закралась нотка грусти. Она сделала ещё один глоток жидкости, чтобы смыть её.

Пока Том открывал дверь комнаты номер двенадцать, по ней странным эхом отдавался адрес «Площадь Гриммо, 12». Гермиона практически ждала, что по другую сторону двери обнаружит длинный коридор с кричащими на неё портретами, называющими её грязью, грязнокровкой и отбросом общества. С Вальбургой Блэк, матерью Сириуса, было непросто. И при жизни, и после смерти. С той же самой Вальбургой Блэк, что вцепилась в Тома, как течная кошка. Гермиона слышала слухи о них. Будто вся школа знала, что они перепихиваются по всему замку.