Странник... мой? (СИ) - Резник Юлия - Страница 10

Мама-мамочка…

Отложив макбук, я схватилась за сигареты. Тех почти не осталось, а я что-то так разнервничалась, что решила сходить в магазин. Спросила у Надежды Дмитриевны, не нужно ли чего купить, накинула куртку и пошлепала вверх по улице к перекрестку, на котором располагались все более или менее значимые институты – сельский магазин, клуб, администрация.

За прилавком в магазине стояла стереотипная торгашка из анекдотов. Пергидрольные кудри, голубые тени, хищные ногти-стилеты.

– Мне весь Парламент, что у вас есть. И красное вино.

– Все, что есть, или бутылочку?

Ох, хороша-а-а! Я стрельнула в тетку указательным пальцем, мол, зачет, теть, и развела руками:

– Все не надо. Можно парочку.

– Есть предпочтения?

– Желательно, чтобы я после него выжила. Впрочем… – договорить мне не представилось шанса, потому что колокольчик на двери звякнул, извещая о приходе нового посетителя. Архип... Я даже не удивилась тому, как на его появление отреагировало мое тело – это чувство вошло в привычку.

– Привет, Архип. Сейчас принесу твою сметанку, только девочку рассчитаю…

Архип окинул недобрым взглядом мои нехитрые покупки. Ой, да бог ты мой! Тебе ли меня осуждать? Сам ведь вчера бухал. Тоже мне.

– У меня ДР… – тем не менее, поспешила я оправдаться, засовывая покупки в пакет.

– Что?

– Говорю, у меня день рождения.

– Ясно.

И все? Ну, а чему я, собственно, удивляюсь?

– Поздравляю, Даша, – раздосадованно пробубнила я. – Счастья тебе и здоровья. Прими в качестве подарка портрет, написанный мной, и...

– Я его уничтожил, – прервал мой спектакль Архип, сосредоточив на мне немигающий взгляд. – Он не получился.

Мои глаза шокированно распахнулись. А предательские слезы подкатили так неожиданно, что если что и помогло их сдержать, так это как раз мой шок. Я же… Ну, как бы никогда не плачу. А тут такой пустяковый повод. И вообще… Какого черта?!

– Ясно. Ну, пока… Рада, что тебе получше.

Зачем-то кивнув на литровую банку с густой деревенской сметаной, которую продавщица как раз вынесла из закромов магазина, я пулей выскочила на улицу. Бутылки гремели в пакете, когда я неслась прочь по ухабистой деревенской дороге. Решив немного срезать через лес, я упала, зацепившись за корягу, и все-таки разрыдалась, свернувшись калачиком на сырой земле. Нет, ну какой же бред, а? Нашла из-за чего плакать. Просто все одно к одному. Ага. Просто накопилось. Дальше будет обязательно лучше… Потому что у любой проблемы есть «год спустя», а я больше не девочка, которая не может себя защитить. Я многого добилась, и добьюсь еще большего. Эта командировка – отличный шанс занять кресло понаряднее. И я его не упущу…

Формально нельзя было даже сказать, что я напилась в одно рыло. Потому что мне составила компанию Надежда Дмитриевна. Просто она выпила полбокала – больше ей не позволяло здоровье, а я – все остальное.

Посидели культурно. У меня даже тортик был. Точнее, пирог, который старушка состряпала на скорую руку, чтобы меня порадовать. Это меня тронуло. Может, если бы я не выплакала все глаза по дороге домой, я бы даже прослезилась. А так только обняла ее крепко-крепко и поблагодарила. Кстати, пирог с клюквой и сметаной, взбитой с сахаром, под вино шел за милую душу. Я до того расслабилась, что даже поведала Надежде Дмитриевне печальную историю своей жизни, опустив кое-какие детали, чтобы эта милая женщина не подумала обо мне плохо.

Пока мы сидели за столом, в мессенджер падали редкие сообщения с поздравлениями от коллег, магазинов и банков. А я, как дура, читала каждое в надежде, что напишет Андрей. После обеда меня сморил сон. Потом я все-таки смогла дозвониться до главы земельного комитета и, действуя даже жестче обычного, смогла договориться о личной встрече. И только ближе к вечеру, разобравшись с рабочими вопросами, достала вторую бутылку, которую приберегла для Вавилова.

Господи, я все же безнадежная дура! Он даже не позвонил. А я уже губу раскатала, думала, мы с ним целое свидание устроим, которое, чем черт не шутит, плавно перейдет в вирт…

«Ничего-ничего, Дашка. Это ничего», – убеждала себя, затягиваясь так, что горели легкие, и запивая дым дешевым, но вполне приличным на вкус вином. Продавщица не обманула.

Разве это не смешно, что из восьми миллиардов людей, населяющих эту планету, меня поздравили лишь коллеги, онлайн-магазины и пенсионный, мать его, фонд? Я хихикнула. Справедливости ради надо заметить, что звонил еще отчим. Старый козел. Педофил гребаный. И похер, что формально мне исполнилось восемнадцать, когда все началось. Взрослым человека делает отнюдь не цифра в паспорте. Я была обычным испуганным до икоты ребенком, который мечтал о прекрасном принце. Ч-черт… Я была девочкой. А этот конченый меня развратил.

Впрочем, в тридцать, наверное, было глупо винить в своих проблемах других людей. История с отчимом осталась в далеком прошлом, а то, что я и сейчас не могу без крепкого члена – вообще не его вина. Или все же… Да чтоб его!

Мысли стали путаться. А на веранде, где я засела, ощутимо похолодало. Бросив на столике грязный бокал и сигареты, я вернулась в дом. Надежда Дмитриевна дремала перед телевизором. Тихонечко, чтобы ее не разбудить, я сменила шлепки на кроссовки, накинула куртку и вышла из дома.

Темный лес манил меня своей загадкой. А как он пах! После алкогольных паров и сигаретного дыма я пила хрустально-чистый воздух, словно живую воду. И все куда-то шла, шла... Вроде и не ставя перед собой какой-то конкретной цели, но в то же время подсознательно понимая, куда лежит мой путь.

Остановилась, когда среди елей проступили знакомые очертания амбара. Достала из кармана барбариску, развернула трясущимися пальцами фантик и сунула леденец за щеку. Нет, а что такого, я, собственно, собралась сделать? Убедиться в том, что Архип сказал правду? Ну, не преступление же это, в конце концов! На портрете была изображена я. Что показалось мне достаточным предлогом для того, чтобы узнать, как сложилась его судьба.

Поднявшись по ступенькам, я осторожно толкнула дверь. Та поддалась. Ха! Когда никого не ждут, двери запирают, не так ли? Поколебавшись, я все же шагнула внутрь. Меня окутало знакомым теплом с ярко выраженной химической отдушкой и… тайной. Я четко ощущала, что ступаю на запретную территорию, несмотря на отсутствие препятствий.

В этот раз зал мастерской освещен не был. Населяющие его предметы можно было различить лишь благодаря тусклому, едва добивающему сюда свету, льющемуся в окна со стороны дома. Я сделала еще один шаг, переступая извивающиеся на полу тени. Надо было торопиться, но бурлящий в крови алкоголь будил во мне ничем не подкрепленную смелость.

Ну, обнаружат меня… И что? Убьют? Так меня не очень-то пугает перспектива смерти. Что мне терять? Мужика, который даже не вспомнил про мой день рождения? Глупо хихикнув, я таки подошла к мольберту.

– Ты еще здесь? – прогромыхало за спиной. Я замерла, вытянувшись по струночке, как змея перед заклинателем змей. Но все испортила, опять хихикнув. Разве не смешно, что с этого вопроса начинались буквально все наши разговоры? Я же сто раз, не меньше, говорила, что никуда не уеду, пока вопрос со стройкой не сдвинется с мертвой точки.

– Как видишь! – дурашливо поклонилась я. Слишком резко, чтобы меня тут же не качнуло. – Упс…

– Отвратительно пьяная… – бесстрастно констатировал Сильвестров.

– Да ладно тебе! – обиделась, вызывающе надув губы, что, конечно же, только доказывало правоту его слов. – У меня ДР. Выпили немного вина. Забыл, как сам нажрался?

Мой голос все сильнее срывался по мере его приближения. Никак не комментируя мое замечание, он сжал пальцы у меня на запястье.

– Я тебя предупреждал?

– О чем? – просипела я, чувствуя, как приподнимаются тонкие волоски на руках.

– О том, что ты получишь то, что так выпрашиваешь, если еще хоть раз сюда сунешься?