Академия аномалий. Факультет паранормальной журналистики (СИ) - Север Лана - Страница 17

Уж не стану говорить о том, что до сих пор девственница. Да, в мои годы я так и не сподобилась с кем-то переспать, потому что делать это «для галочки», как мои знакомые, не собиралась. — Я могу помочь, — пророкотал голос у самого уха, и по шее побежали колкие горячие мурашки. — Как же, стесняюсь спросить? — Переспим! — как само собой разумеющееся предложил куратор. — Исключительно для пользы дела. — Губу закатай, Пожарский! — я возмутилась и попыталась вырваться в очередной раз.

И снова безуспешно. А этот гад еще ерничать изволил:- Зря отказываешься. Ну ладно, будем работать с тем, что есть.

С этими словами Демид ухватил меня за подбородок и быстро развернул голову так, чтобы создать зрительный контакт. Растерянная всем произошедшим, я не сразу вспомнила, отчего старалась избегать подобного. — Ты меня хочешь, — тем самым особым голосом, отдающимся вибрацией во всем теле, коротко произнес куратор. В тот же миг я ощутила, как внизу живота скручивается тугая пружина напряжения. Умом осознавала, что происходит нечто неприемлемое, но не могла оторвать глаз от его губ, желая прикоснуться к ним.

Задышала чаще. — А теперь запомни это ощущение и местоположение. Это и есть нужный центр. Двигай выше. — Что двигать? — заторможенно произнесла, пытаясь справиться с наваждением. — Энергию конечно. Закрой глаза и сосредоточься, — прошептал в ухо, обжигая дыханием и почти касаясь губами, Демид. Я послушалась и в тот же миг оказалась свободной от воздействия. Я поняла это по тому, как тело расслабилось, перестав сопротивляться воздействию. Но отголоски желания все еще бродили по телу, отчего кожа стала невероятно чувствительной, а волоски на затылке, в который почти уткнулся парень, поднялись.

Волна возмущения окатила с ног до головы, отрезвляя. — Ты опять сделал это со мной! — я с силой толкнула локтем в его живот, вложив в удар все свое возмущение. Дем не ожидал такой экспрессии, поэтому удар пропустил. Я со злорадством ощутила, как локоть погружается в плоть, не встречая сопротивления мышц. Второй раз вряд ли получится, он будет готов, но короткий выдох и сдавленное ругательство за спиной сделали мой день. Правда.

Попытка вырваться окончательно ни к чему не привела, а дальнейшие мои удары наверняка показались Демиду легчайшими тычками. Я и сама ощутила боль в локтях от ударов по стальному прессу.

Дождавшись, пока я выдохнусь, парень легко перевернул и опрокинул меня навзничь, распластав на матах, удерживая мои руки своими, а брыкающиеся ноги прижав бедром. — Что не так? — как ни в чем ни бывало спросил парень. — Память я тебе не стирал. — Зато опять залез в мою голову, Дем! — Я лишь чуть усилил то, что ты и так чувствовала, — возразил он. — Просто с твоими… эмм… реакциями что-то не то. — Ага, льсти себе… И я не буду обсуждать с тобой свою сексуальность. Знаешь, если кто-то не готов лечь в койку с первым встречным, это не говорит о его ненормальности.

— Разумеется, нет. Но я не льщу, а констатирую факт. Тебе понравилось прижиматься ко мне, — и Дем подмигнул.

Подмигнул! Словно я какая-то… словно я какая-то Тори, вешающаяся на него при любом удобном случае. О да, я прекрасно заметила, что Виктория Рублева проявляет к куратору повышенный интерес и любыми способами пытается задержаться после отчетов по работе группы и после тренировок, которые Дем проводил для всей четверки раз в неделю.

Ко мне же у Тори были счеты в связи с тем, что мои тренировки проходили почти ежедневно.

Я поерзала в безуспешной попытке вырваться.

— Не елозь, ты делаешь только хуже, — попросил Демид. — Не понравилось! — я решила настаивать на своем до конца вопреки правде. — Понравилось, — уверенно повторил он. — Просто ты не признаешь этого, потому что носишься со своими комплексами, как с писаной торбой и боишься ответить на любые знаки внимания, которые по отношению к тебе проявляют.

— К-какие знаки? — я так удивилась, что даже перестала вырываться. Так и смотрела в мужское лицо, отмечая неуловимые изменения в нем.

Зрачки почти полностью затопили радужку, делая взгляд темным и порочным. Черты лица заострились, а губы приоткрылись, выпуская рваное дыхание.

— Обычные. Какие проявляет мужчина по отношению к понравившейся девушке.

— Уж не про себя ли ты говоришь? — съязвила, принимая оборонительную позицию, как бывало всякий раз, когда я смущалась и терялась в собственных эмоциях.

— Про себя? — парень попытался сделать вид, что я несу бред. Но я то видела прямое опровержение слов в его глазах и ощущала в некоторых анатомических особенностях, вжатых сейчас в мое бедро. — Нет, я про Игоря, например. Ты же знаешь, что нравишься ему? Что до меня, то ты слишком замороженная, а я предпочитаю девушек поживее. А вот этого заявления я простить не могла. Гнев захлестнул с головой, смывая чувство самосохранения. Именно обвинение в холодности кидали мне немногочисленные парни. Оттого и отношений длительных не было. Сейчас, глядя в лицо Дема, хотелось доказать, что он ошибается. Я не холодная и не замороженная. Руки все еще были прижаты к полу, но мне и не требовалась их свобода. Наши лица были так близко, что оставалось чуть приподнять голову, чтобы соприкоснуться, что я и сделала, поддавшись злости. Просто подняла голову и впилась зубами в его нижнюю губу. И тут же еще раз, теперь уже захватывая ее губами, втягивая в рот. Тело сверху на миг закаменело, и тут же мужские губы обрушились на мои, язык мгновенно протаранил преграду из зубов, ворвался и начал бесцеремонно хозяйничать в моем рту. Я не заметила, как руки оказались на свободе, как вплела пальцы в мужскую шевелюру, поддаваясь новым эмоциям, как потягивала их и сжимала крепкую шею. Это была уже не злость. Я вжималась в стальное тело и яростно отвечала на поцелуй. Мужская рука стиснула бедро, закидывая мою ногу на свою талию и переворачивая на себя, а затем снова перекатывая спиной на пол. Так мы катались по полу, самозабвенно целуясь, пока я не пришла в себя, обнаружив его руки под моей футболкой. А придя в себя, первое, что сделала, это приложила коленом прямиком ему в пах. Меня тут же отпустили, и я вскочила, оставляя парня валяться на полу. — Больше никогда так не делай! — тяжело дыша, пыталась вернуть свои мозги на место, а то уж больно далеко они уплыли, раз я позволила случиться… этому. — Ты сама на меня накинулась! — Демид, все еще лежа на полу, закинул руки за голову и принял расслабленную позу. — А ты не особо сопротивлялся! И это все следствие примененного тобой внушения всего лишь. Сама не верила в свои слова, но и признаваться в своем желании к куратору не собиралась. — Зато сработало, — Дем пытался казаться безразличным, но я то прекрасно видела и учащенное дыхание и явные признаки возбуждения. — Что сработало? — раздраженно проговорила, пытаясь привести в порядок волосы. И тут увидела! В середине ладоней слабо светилась какая-то точка. Прислушавшись к своему телу, поняла, что чувствую словно легкое давление в этих местах, точно так, как было, когда Демид нажимал на ладони. — И что? Теперь я смогу призвать астрального помощника? — я растерянно разглядывала невиданные ранее элементы собственной энергетики. — Ну, теорию ты знаешь, каналы почувствовала. Уверен, что получится. А если нет, еще потренируемся. — Куратор наконец поднялся и внимательно смотрел на меня. — Засунь свои тренировки знаешь куда? — Возмутилась я и повернулась, чтобы уйти. — Настя, — я застыла. — Если завтра опять возникнут сложности с каналами, вспомни произошедшее сейчас.

Совет Демида осуществить было не сложно, потому что произошедшее я не могла выкинуть из головы ни в тот вечер, ни на следующее утро, ни во время испытаний. Меня терзали злость и досада, а также чувство, в котором я не желала себе признаваться.

Мне нравился Демид Пожарский.

Не только выдающаяся внешность, но и те качества личности, которые я успела отметить за время знакомства. Твердость характера, принципиальность, честность в конце концов. Он явно не пытался казаться лучше, чем есть. Это подкупало.