Аргумент весомей пули - Корнев Павел Николаевич - Страница 8

– Ты ополоумел, Гудимир? – прорычал он. – Сам же о нехватке людей все уши майору прожужжал!

Магистр сложил на груди руки и отрезал.

– Мне не нужны бездари, купившие патент!

Тут уж я промолчать не смог.

– Купил? С чего бы это?

Заподозрил, что кто-то прознал о стребованной Первоцветом при повышении класса полусотне целковых, но Гудимир сумел удивить и тут:

– Думал, никто не узнает? Ха! Мир тесен и шила в мешке не утаишь! Магистр Гай мне всё о тебе рассказал!

Тут бы сбавить тон, да только едва не разорвало от бешенства, вот и не сдержался.

– Кому о бездарности толковать, только не этому напыщенному хорьку!

Врачу будто мокрой тряпкой по физиономии съездили.

– Что-о-о?! – едва ли не просвистел он, округлив глаза. – Магистр Гай – мой добрый друг, а это оскорбление – оскорбление всей нашей школы. Я требую удовлетворения!

– Гудимир, не дури… – заикнулся было препроводивший меня в госпитальный шатёр поручик, но его вмешательство никакого действия не возымело.

Магистр сорвал с себя окровавленный халат и выскочил на улицу, перед тем выкрикнув:

– Дуэль! Немедленно!

Быстрым размашистым шагом он поспешил неведомо куда, и Чеслав с обречённым вздохом пояснил:

– За разрешением на поединок побежал. – После хмуро глянул на меня и скривился. – Ну и чего ты лыбишься, дурень?

А я попросту ничего не мог с собой поделать – уголки губ так и растягивала злая улыбка, совладать с которой я попросту не мог. Прекрасно осознавал, что сейчас меня будут не убивать, так проклинать, а будто скулы судорогой свело. И это не фальшивая гримаса Лучезара-боярина к лицу прилипла, это что-то прямо из самого нутра рвётся. Тут плакать впору, а меня того и гляди смех разберёт.

Ну что за день сегодня такой? Ещё безумней вчерашнего!

Ничего поделать со своим лицом я так и не сумел. Шествовал по лагерю с улыбкой до ушей, будто юродивый. Нет, в итоге успокоился, конечно, просто не стал ломать игру, продолжил лыбиться как человек, которому нечего терять.

– Умеешь ты друзей заводить, – пробурчал Чеслав.

– Меня прокляли, – со всё той же беспечной улыбкой пояснил я и добавил: – Дважды!

– Не удивлён, – буркнул поручик и зло глянул на магистра медицины, который получил разрешение на дуэль в самые кратчайшие сроки – мне только и удалось, что отдышаться и чуток в себя прийти. – Ладно, чёрт с тобой. Буду секундантом.

Дуэли тайнознатцев проводились на поляне саженях в ста от лагеря. Точнее – на заболоченном лугу у мутного медленного ручья. Секундантом Гудимира выступил ещё один колдун в чине поручика, судьёй стал седоусый капитан, усталый и унылый. На магистра медицины он глядел с откровенным неодобрением, но препятствовать проведению дуэли не стал. Наверное, попросту не мог.

– С учётом разницы в рангах для недопущения смертоубийства вместо вольного поединка будет произведён обмен ударами, очерёдность коих определит жребий. Если по результатам оных оба дуэлянта останутся на ногах, победа будет присуждена тому, кто потратит меньше времени на отражение атаки соперника. – Капитан поднял руку со странного вида карманными часами. – Проигравший будет обязан принести публичные извинения, а если таковым окажется магистр Гудимир, он вдобавок к этому не станет препятствовать приёму оппонента на работу в госпиталь.

Немногочисленные зрители при этих словах зашушукались, послышались смешки. В мою победу из заявившихся на поляну офицеров не верил решительно никто. Да я и сам прекрасно отдавал себе отчёт, сколь наивно рассчитывать на успех. Но и в грех уныния не впадал, уповая на то, что Гудимир, будучи выпускником школы Багряных брызг, прибегнет к порче. Именно из этих соображений я от участия в жеребьёвке и отказался.

– Ничего не имею против магистра Гудимира, – заявил я во всеуслышание, – а потому предпочту оставить за собой право на ответ, соразмерный его атаке.

Вновь раздался смех. Замотанный службой капитан глянул благосклонно, поручик Чеслав тихонько выдохнул:

– Ну ты и дурень!

Я промолчал. А что я мог сказать? Пояснить, что не знаю никакого достаточно мощного заклинания, способного пробить защиту опытного тайнознатца, а первое колено моего атрибута в такого рода поединках попросту бесполезно? Так это и без того предельно очевидно для всех, не только для меня самого.

– В круг! – последовала команда, я потянул в себя небесную силу, набрал едва ли не предельное её количество, стиснул своей волей и шагнул через черту.

Зрители подались назад, в непосредственной близости остались только судья, секунданты и бригада врачей во главе с живчиком-коротышкой в распахнутом белом халате. Наличие среди лекарей хирурга с набором инструментов нисколько не порадовало, отсутствие ассистентов магистра Гудимира – озадачило и разозлило. Порчу, надо понимать, с меня снимать никто не станет.

Но подточить уверенность эти подозрения не успели.

– Магистр, ваш ход! – объявил капитан.

Гудимир, который сейчас ещё больше прежнего напоминал нескладного аиста, тянуть время не стал.

– Готов! – коротко бросил он и резко махнул рукой. Глаза магистра вспыхнули мрачным багрянцем, из ладони вырвалась кровавая плеть.

Замах!

Я не стал прикрываться отторжением, вместо этого попытался перехватить убийственный аркан встречным ударом. Будто под руку кто толкнул: бей!

И – попал! Плеть расплескалась мельчайшими брызгами, а когда они обернулись багряными искрами, я вскинул руки и задействовал атрибут. Белизна и пурпур вывернулись фиолетово-чёрными лепестками огня, пламя спалило большую часть порчи, но – не всю! Какие-то искорки всё же дотянулись до меня, и я будто заряд мелкой дроби словил. Досталось преимущественно ногам и спине, кожа вмиг лопнула, из мелких ранок потекла кровь, а зловредные чары не понеслись по жилам к сердцу, но начали вгрызаться в плоть, поражая капилляры.

Сука!

Боль накрыла с головой, но я совладал с приступом слабости, предельным напряжением воли разогнал по телу небесную силу и омыл этой очищающей волной порчу, а после взялся смещать её к солнечному сплетению. Точнее, сделать это попытался. Капли тёмного багреца оказались неподатливыми, они неохотно повиновались мне и почём зря жгли плоть и дух, пришлось выкручиваться.

Изменение аспекта! Контроль! Сжатие!

Три служебных приказа вкупе с новой порцией небесной силы окончательно размыли порчу, исказили её и смяли в пурпурный комок. Тот дёргался, пытался растечься и отравить – в нём оставалось слишком много чужой воли, и я не попытался удержать зловредные чары, вместо этого спешно втолкнул их в излив, из которого перекинул к первому узлу оправы. Обожгло меридиан ровно жидким пламенем, но не растерялся и не сплоховал, а дальше приказ контроля перемолол чужой аркан, и тот необратимо изменился.

Следующий узел – ускорение, а затем ещё чуток подтолкнуть сверх того!

На какой-то драный миг почудилось, будто оторвёт кисть, и всё же я выдавил из себя облачко сияющего багреца, стиснул его своей волей и выдохнул:

– Готов!

Капитан замешкался, но сейчас мне было наплевать и на его драные часы, и на весь дуэльный кодекс разом. От сияния толку не было никакого, я сдавил его приказом сжатия и клок багрового тумана пролился в ладонь вскипевшей кровью, та собралась в шарик размером с горошину, вспыхнула пуще прежнего. Дальше оставалось лишь напитать её небесной силой, приправленной контролем и ускорением, а затем выстрелить получившимся магическим зарядом в противника. Крупная кровавая искра сорвалась с руки, едва уловимым росчерком преодолела разделявшее нас расстояние и стремительным финтом ушла от всполоха магической ловушки, но лишь затем, чтобы тотчас угодить в пелену полупрозрачного багреца!

При ударе мой атакующий аркан разметало, но к столь решительной контратаке магистр оказался не готов, и ошмётки зловредных чар пробились через выставленный им на скорую руку полог. Одна из пурпурных капель удачно попала в шею, сонная артерия враз почернела и опухла – Гудимир охнул и схватился за горло, сумел притормозить отравившую кровь порчу, после свободной рукой впихнул в рот какую-то пилюлю. Его будто солнечный свет изнутри омыл, магическая зараза сгорела буквально в один миг.