Ты знаешь мой секрет? (СИ) - Беж Рина - Страница 12

— Макс был уже дважды женат. До того, как сделал предложение твоей сестре.

Неизвестная до этого момента информация, как ушат холодной воды, вылитый на голову, меня парализует. Нет, такого я не знала. И Лиза не делилась.

— Первый раз брак продлился год, — Алекс говорит спокойно, но по напрягшимся плечам понимаю, что не все так просто. И ему трудно говорить о брате. — Валентина была хорошей девушкой, доброй милой. Мужа любила. И Макс был доволен, но потом все чаще стал пропадать в поездках, а затем просто ушел из дома и подал на развод. Все объяснения — ему стало скучно со слишком правильной девушкой. Второй раз брак продлился восемь месяцев. И Макс, и Валерия любили тусовки, отдых за границей, различные вечеринки. И, кажется, не нагулялись. Кто кому изменил не знаю, но расстались они быстро, написав причину развода, как не сошлись характерами. Это произошло всего год назад. И через пару месяцев, когда Макс вновь сообщил о желании жениться…

— Вы решили, что это его очередная блажь, которая не стоит внимания.

Заканчиваю я за него, начиная немного понимать.

— Именно так. Мне действительно жаль, что мы отсутствовали на свадьбе. Но на то была и другая причина. Наша мать была сильно больна. Пришлось увезти ее заграницу. Вернулись всего пару месяцев назад.

— Неужели вам не сообщили о гибели брата? — качаю головой, не веря. — А как же телефоны, интернет. Разве полиция не пыталась связаться?

— Пыталась. И как только у нее получилось, мы вылетели назад. Я видел полицейский отчет. Но к тому времени похороны уже прошли. А моя личная помощница, бывшая личная помощница, проигнорировала твой звонок, и решила нас не беспокоить. Мне действительно очень жаль, а для мамы смерть сына стала страшным ударом. Боюсь, что она вновь может слечь.

— Это был несчастный случай, — говорю то, что услышала от полицейских, поднимая глаза от сцепленных пальцев. Сама не помню, как стала их выкручивать, вспоминая тот ужасный день, когда в дверь позвонили. — Не знаю, почему ребята решили вернуться. Я их ждала только к концу недели и… тогда не сразу поверила в этот ужас.

— Они были счастливы?

Не могу понять, когда Алекс пододвигается ближе. Кажется, только сидел напротив, а уже рядом, прижимает меня к своему сильному крепкому плечу, поглаживая по спине. А я, стерев сбежавшую по щеке слезу, сама не замечаю, как во всю рассказываю о том времени, когда сестра была по-настоящему влюблена и любима.

— Это ничего не значит.

Пережив минуту слабости, вновь вздергиваю вверх подбородок и отодвигаюсь. Близость Гроссо действует неправильно, слишком уютно с ним рядом, слишком тепло, слишком… всего слишком. Складывается обманчивое впечатление, что он действительно мне сочувствует и сопереживает.

Эй, Соня, совсем расслабилась? Это тебе не близкий друг или родственник, желающий помочь. Он — чужак. Появившийся совершенно неожиданно. Причем, тогда, когда ты ослаблена и почти раздавлена.

— Зачем ты приходил в клуб?

Хмурю брови. Нет, я не забыла, как он себя вчера вел в самом начале, показав настоящее лицо. Был высокомерен и заносчив. Такой, каким и должен быть пресыщенный жизнью лощеный миллиардер.

— Хотел познакомиться.

— С Лизой? Но почему не домой, а на работу? Как-то странно это получается, ты не находишь?

— Домашнего адреса не было, а вот адрес клуба был на открытке-приглашении, которую я получил вместе с фотографией Макса и твоей сестры. Точнее, нашел на рабочем столе среди кучи того, что мне «забыла» вручить моя помощница.

— Фиговая у тебя секретарша, — ухмыляюсь и качаю головой.

— Я тоже так решил. Потому с удовольствием уволил её за полную некомпетентность. Больше никаких дочек и племянниц маминых подруг. Наём персонала строго через агентство.

Алекс смотрит прямо, вспышки недовольства не показывает, хотя думала, что зацеплю, намекая на недостатки в работе такого прославленного рода Гроссо.

— Я видела тебя дважды.

— Именно столько раз я и был в клубе.

— Почему сразу не подошел, не заговорил?

— Скажем так, я поверил одному из ваших служащих, который очень правдоподобно уверял, что после выступления и привата на втором этаже ты слишком устала.

— Что?

Даже отшатываюсь от такого заявления, прямо намекающего, чем я наверху могла заниматься. Хотя, нет, не «могла», а именно занималась.

Теперь понятно, почему сидящий передо мной мужчина повел себя грубо, намекая что я грязная. Но, всё же…

— Ты решил, что Лиза, не успев похоронить твоего брата, пустилась во все тяжкие? Принял за проститутку.

— Соня, мне жаль, что я поверил этому… слизняку. Но ты действительно, когда спускалась, выглядела, как…

— Затраханная баба, — заканчиваю за Гроссо.

Растягиваю жесткую широкую улыбку, стискивая посильнее зубы. Не понимаю, отчего его слова задевают. Бьют наотмашь, хотя я должны бы привыкнуть и не реагировать.

— Прости.

Произносят мужские губы. А на лице никаких эмоций.

А чего, собственно, Сонь, ты ждала? Что на колени бухнется и каяться начнет? Наивняшка.

— Да ладно, — ухмыляюсь, — я ж и есть затраханная баба, только не мужиками, а судьбой. Так что, можешь считать, что не ошибся.

Поднимаюсь из-за стола, чтобы хоть чем-то занять руки, которые почему-то начинают дрожать. Все эти вопросы и воспоминания о сестренке жгут внутри, заставляют сердце обливаться горькими слезами, душу рыдать, дыхание сбиваться.

— Хочешь еще кофе?

Предлагаю не глядя, потому что уже готовлю порцию себе.

— Нет. Спасибо, — звучит спокойный голос, а я расслабляюсь, так как Алекс остался сидеть на прежнем месте, а значит, стал от меня чуть дальше. — Почему ты заняла место сестры? Тебе же не нравится выступать на людях.

— Откуда?

Оборачиваюсь, желая понять: как он понял? Я же всегда скрывала эмоции, прятала за безразличием и бравадой.

— Не мимика. Жесты. Твое тело само говорило, почти кричало, как тебе в клубе неуютно. Так почему?

— А всё просто, — пожимаю плечами, вновь возвращаясь к привычному и расслабляющему занятию: добавляю сливки в нацеженный кофемашиной напиток. — Клиника, где за… Лизой должны были ухаживать, не государственная.

— Деньги — не проблема.

Слышу из-за спины и лишь качаю головой. Ну да, конечно. Для Гроссо всё именно так и обстоит.

— Какая сумма нужна? Я заплачу.

Вдыхаю медленно и также выдыхаю. Поздно уже, слишком поздно.

— Не надо. Нам ничего не надо.

— Соня…

— Так значит, — перебиваю его, меняя тему, — ты решил, что жена твоего брата — шлюха, и сам решил ей попользоваться?

— Я хотел просто задеть, не переходя грань. Но, ты сама настояла, а я не отказал.

Пожимает мускулистыми плечами. Поза расслабленная, лишь взгляд острый, подмечающий каждую деталь, считывающий все мои шаги, действия, эмоции. И да, Алекс не жалеет о том, что было сегодня ночью.

А я? Жалею?

Подумаю об этом потом… Когда-нибудь потом.

— Мне нужно уходить. Думаю, и тебе пора.

Открытым текстом намекаю, что гостям уже не рады.

— В больницу? — угадывает с первого раза.

— Да.

Не вижу смысла скрывать. Иначе этот человек просидит тут еще неизвестно сколько. А мне уже давно пора спешить.

— Я поеду с тобой, — утверждение.

— Нет, — качаю уверенно головой.

Это только моё дело. Мне не нужны посторонние, чтобы наблюдать и оценивать со стороны мои поступки. Знаю, что сорвусь, стоит лишь увидеть сестренку. Так что, НЕТ.

— Это не обсуждается, Соня. Я жду тебя на улице.

Наши взгляды пересекаются, словно рапиры фехтовальщиков перед началом боя. И я отчетливо вижу его решимость, непоколебимость и упорство. Не отступится, зараза.

Сдаюсь. Киваю, понимая, что тут мне не выстоять, и указываю ладонью на дверь.

Мне нужно немного времени на новый раунд.

— Ехать далеко, — сообщаю Алексу, как только подхожу ближе.

Он стоит возле машины рядом с задней дверью. Тело расслаблено, чуть откинуто назад, руки в карманах, ноги расставлены. Глаза спрятаны за солнечными очками. Но… я чувствую, что он отслеживает моё приближение, не отводя взгляда. Словно, если вздумает отвернуться, я сбегу. Глупость какая лезет в голову.