Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! (СИ) - Ильинская Екатерина - Страница 40

Когда я почти дошла до кофейни, меня остановил окрик Джейка.

— Госпожа Ковальд, госпожа Ковальд! — Он добежал и резко затормозил рядом со мной. Лицо его раскраснелось, кепи съехало на ухо, а широченная улыбка говорила о том, что сейчас мне поведают просто-таки фантастическую новость. — Эт самое, ничего странного не замечаете?

Я осмотрелась. Улица как улица. Люди, голуби, дома, цветы на балкончиках и окнах. Растерянно пожала плечами: из всех странностей я могла назвать только то, что на меня никто не обращал внимания, словно не было утренней шумихи.

— Газеты… — Джейк округлил глаза, как будто рассказывал о заговоре.

— Что газеты? — Я насторожилась, стрельнула по сторонам глазами и даже наклонилась к мальчишке. И зачем-то зашептала, словно мы действительно планировали что-то очень секретное.

— Их нет, — также шёпотом ответил Джейк. — Ни одной.

Точно! Только сейчас я поняла, что никто не выкрикивал предложения купить свежий номер и узнать последние новости, хотя по субботам утренняя пресса никогда не распродавалась к обеду — просто покупателей, идущих на работу, было в разы меньше. И что это могло значить?

— И куда они делись? — Ноющая рука от долгого письма однозначно свидетельствовала, что мне не показалось. Да и куча газет в углу салона тоже не могла померещиться.

— Так, эт самое, господин Хантли их все выкупил. Вообще все, — уже в самое ухо пробормотал Джейк. — Кто утром не купил, так и не купит. А в вечерних сводках будут совсем другие новости.

Вот это да! Я замерла, не зная, как реагировать. Эрнет выкупил все газеты в городе, где писали обо мне⁈ Это было что-то невероятное. Как он смог?

— Я тоже помогал. — Джейк выпятил грудь и ударил себя кулаком. — Я всех мальчишек-разносчиков в городе знаю. В субботу, эт самое, часть газет из типографий позже забирают. Ну, я всем сказал, где можно моментально тираж продать и денег, эт самое, сразу заработать, а не париться полдня на жаре. Мы теперь на речку. Хорошего дня, госпожа Ковальд.

Джейк, не дожидаясь ответа, убежал обратно. А я так и осталась стоять посреди улицы, не понимая, что делать с теми чувствами, которые всколыхнул во мне этот разговор. Это было что-то такое ошеломительное и огромное, что не помещалось внутри. И я совершенно не понимала, что с этим делать. Сердце замерло, а потом заколотилось с невероятной скоростью, я огляделась, словно журналист должен был оказаться где-то поблизости, хотя понимала, что он сейчас в редакции. Но взглядом все равно искала его в окружающих людях и вздрагивала, когда находила какое-то сходство, и расстраивалась, когда понимала, что это снова не он.

Минут через пять эмоции поутихли, а я убедилась, что Эрнета Хантли рядом нет. Вздохнув, то ли печально, то ли счастливо, я отправилась рассказать обо всем произошедшем подруге.

Стоило мне увидеть скучающую за прилавком Нику, как я просияла так, что могла бы осветить всю Книжную лучше вечерних фонарей. Хорошо, что сейчас на улице был день.

— Что тебя так порадовало? — отразила мою улыбку подруга. — Ты просто вся сияешь. Будь я на твоем месте, спряталась бы в подвал и не вылезала оттуда неделю, но тебя, кажется, совсем не трогает весь этот раздутый скандал.

— Нет никакого скандала. И газет нет. — Я просияла ещё раз.

— Подожди, подожди, это надо слушать за чашкой кофе с плиткой шоколада, — замахала руками Ника. — Садись, я сейчас всё принесу. — И она упорхнула на кухню.

— И сырные тарталетки! — крикнула я вдогонку.

— И пару сэндвичей⁈ — донёсся голос из дальних помещений.

— И лимонный тарт!

— Всё ясно, ты опять не завтракала, — пробурчала подруга, выглянула из кухни и бросила на меня укоризненный взгляд. — Садись, сейчас всё принесу.

И я послушно отправилась за столик, который уже начала считать своим, а когда Ника вернулась, рассказала ей то, что поведал мне Джейк.

— Это так романтично-о-о, — протянула подруга и мечтательно посмотрела в потолок. — Он спасает твою репутацию. Конечно, было бы лучше, если бы это была не деловая репутация… — Ника ещё раз мечтательно вздохнула.

— Не знаю, это так… непривычно… — Я попыталась высказать то, что чувствовала, но получалось не очень. — Ради меня никогда не делали ничего подобного… С таким размахом… И как будто я теперь ему чем-то обязана. Не знаю, как объяснить.

— Не обязана, а испытываешь благодарность и не понимаешь, как соразмерно ответить, — назидательно сказала Ника и даже помахала пальцем у меня перед носом. — Не думаю, что господин Хантли ждёт чего-то большего, чем просто спасибо. Ну, или большого спасибо… — Подруга замерла, задумавшись о чём-то своём, а потом пробурчала себе под нос. — А собственно, наверное, так и есть… Вот я дура…

Видимо, она подумала о Винсенте, а вот я вспомнила утреннее общение с Эрнетом и снова залилась краской. Может, он ждёт не только спасибо, но и поцелуй. Да, именно так я его и отблагодарю. Идеальный вариант. Сердце забилось в два раза быстрей, стоило представить эту сцену. А дальше… О том, что будет дальше, я старалась не думать, но прекрасно понимала, что вернуться к прежнему прохладно-вежливому общению мы уже не сможем. Но пусть всё идёт своим чередом по воле Ины.

Так мы и сидели, думая каждая о своём, пока на Нику снова не свалилась работа в виде зашедших в кофейню элегантно одетых леди, требующих обслуживания по высшему классу. Подсунув мне лист бумаги и перо, чтобы писать предсказания для печенья, она упорхнула готовить кофе.

Рука противно заныла, напоминая, сколько времени я потратила сегодня на переписку. И снова я почувствовала благодарность к Эрнету за предотвращение развития скандала. Так и хотелось поторопить часы, чтобы почитать опровержения. Интересно, клиенты с таким же рвением будут строчить извинения, как утром требовали объяснений. Очень сомневаюсь. Людям тяжело признавать свои ошибки.

Закончив с предсказаниями, я отправилась домой — нужно было решить ещё несколько вопросов. И первым делом я написала «жене на час» с просьбой прийти в салон, чтобы обсудить возможность найма. Очень хотелось уже наладить быт. Не то, чтобы я не умела вести домашнее хозяйство, но отчаянно не любила — мне было попросту скучно. И деньги на то, чтобы этим не заниматься, у меня точно появятся: учитывая очередную шумиху вокруг моей персоны, поток клиентов будет такой, что только успевай записывать на месяц вперёд.

Этим, кстати, тоже следовало заняться. В смысле пересмотреть график работы. Я уже решила, что принимать в салоне великосветских дам не стану — буду ходить к ним сама. Это избавит меня от косых взглядов и вознесёт их в собственных глазах на заоблачную высоту. За хорошее вознаграждение, естественно. Нужно только заказать себе пару-тройку платьев под эти выходы: достаточно шикарных, чтобы я не выглядела бедной родственницей, но которые при этом бы отличали меня от гостей, обозначая профессию. И шляпу придется оставить дома, а я к ней уже так привыкла…

В куче газет, собранных в приёмной утром, я быстро нашла и рекламу ателье «Атласная фея». Хозяйка — Маргери Кольт — обещала, что исполнит все сокровенные желания и воплотит самые оригинальные идеи в жизнь. Мои идеи точно были не из простых — кроме как словами рабоче-шикарные платья, я не могла описать то, что хотела. И очень надеялась, что меня поймут. Очень. Иначе весь план придётся пересмотреть.

Попросив у Ошура не оставлять меня в такой сложный момент, я написала письмо с вопросом, когда смогу прийти на снятие мерок, отдала первому отозвавшемуся на улице мальчишке и с тревогой смотрела ему вслед. Как и любой женщине, мне было невыносимо думать, что я могу дать повод для насмешек над своим внешним видом. О, лучше говорите, что я плохая гадалка, чем то, что я не умею уместно одеваться!

Через полчаса мальчишка вернулся с ответом — Маргери ждала меня завтра в середине дня. Отлично! Я очень надеялась, что мы поймём друг друга.

Чуть позже пришёл ответ от «Жены на час», которую звали Анна. Она согласилась прийти ко мне завтра утром. Грядущее воскресенье стремительно заполнялось делами.