Ласка сумрака - Гамильтон Лорел Кей - Страница 2
- Предыдущая
- 2/79
- Следующая
Он прошептал:
– Я что-то слышал.
Его голос был, как всегда, низок и тягуч – густой медвяный ликер, только для уха, а не для языка.
Я внимательно посмотрела на него.
– Что-то – или ты слышал, как я встала?
Его губы пришли в движение, почти перешедшее в улыбку:
– Как ты встала.
Я покачала головой, скрестив руки на груди.
– Два стража со мной в постели – и этого недостаточно для защиты? – прошептала я в ответ.
– Они умелые ребята, но все же не я.
Я нахмурилась:
– Ты хочешь сказать, что не можешь доверить мою безопасность никому, кроме себя самого?
Наши тихие голоса звучали приглушенно, почти мирно, как голоса родителей, шепчущихся над спящим ребенком. Было приятно знать, что Дойл так бдителен. Он был одним из величайших воинов среди сидхе. Хорошо было иметь его на своей стороне.
– Ну… разве что Холоду, – ответил он.
Я еще раз покачала головой, ощутив прикосновение отросших волос к плечам.
– Королевские Вороны – это лучшие воины, которых могут выставить фейри, и ты заявляешь, что никто из них не может сравниться с тобой? Ты, самоуверенный наг…
Он даже не шагнул ко мне – мы стояли чересчур близко для этого, – он просто пошевелился, но полы моего халата задели его ноги. Лунный свет блеснул на коротком ожерелье, которое он всегда носил, – маленький паук из драгоценных камней на тонкой серебряной цепочке. Он наклонил голову, и его дыхание защекотало мне лицо.
– Я мог бы убить тебя, и ни один из них не успел бы сообразить, что случилось.
От этой угрозы у меня чаще забился пульс. Я знала, что Дойл не причинит мне вреда, но… но… Мне доводилось видеть, как он убивал голыми руками, не применяя оружия, – только физической силой и магией. Стоя в интимной полутьме, прижавшись к нему, я была более чем уверена, что, пожелай он моей смерти, ни я, ни двое спящих позади меня стражей не остановили бы его.
Я не смогла бы победить в драке, но есть и другие приемы, которые действуют, когда стоишь, прижавшись к противнику в темноте; приемы, которые могут отвлечь или обезоружить не хуже, а то и лучше, чем клинок. Я чуть повернулась, и мое лицо оказалось прижатым к его шее, и губы скользили по его коже, когда я заговорила. Я чувствовала щекой, как ускоряется его пульс.
– Ты же не хочешь сделать мне ничего плохого, Дойл.
Его нижняя губа коснулась изгиба моего уха – почти, но все же не совсем поцелуй.
– Я мог бы убить вас всех троих.
В наступившей тишине отчетливый механический звук, звук взводимого оружия раздался за нами достаточно громко, чтобы я вздрогнула.
– Не думаю, что тебе удастся прикончить всех троих, – прозвучал голос Риса. Голос был чистым и ровным, без малейшего следа сонливости. Будто и не спал, он направил пистолет в спину Дойла – во всяком случае, я полагаю, что он сделал именно это. Мне не видно было за глыбой тела Дойла; но и у Дойла, насколько я знала, не имелось глаз на затылке, так что ему тоже оставалось лишь догадываться о том, что делает Рис.
– Самовзводный пистолет не обязательно взводить для стрельбы, Рис, – заметил Дойл спокойным, слегка ироничным голосом. Увы, я не видела, совпадает ли выражение лица с этим тоном, мы оба замерли в нашем почти-объятии.
– Ну да, – сказал Рис. – Несколько театрально, но знаешь поговорку: «Один пугающий звук стоит тысячи угроз».
Мои губы по-прежнему касались теплой шеи Дойла, когда я возразила:
– Нет такой поговорки.
Дойл не двигался, и я так же опасалась пошевелиться, опасалась, как бы не началось такое, чего я не смогу остановить. Не надо нам несчастных случаев.
– Стоило бы ее придумать, – хмыкнул Рис.
Кровать позади нас скрипнула.
– Твоя голова у меня под прицелом, Дойл. – Это был голос Никки. Отнюдь не спокойный, нет, – явное беспокойство ощущалось за его словами. В голосе Риса не было и следа страха; в голосе Никки его хватало на двоих. Впрочем, мне не обязательно было видеть Никку, чтобы знать, что его оружие готово и направлено куда надо, палец уже на спусковом крючке. В конце концов, сам Дойл его и тренировал.
Я ощутила, как напряжение покинуло тело Дойла, и он поднял голову – ровно настолько, чтобы не говорить, дыша прямо в меня.
– Возможно, я и не смогу прикончить вас всех, но я могу убить принцессу раньше, чем вы убьете меня, и после этого ваша жизнь не будет стоить ни гроша. За смерть своей наследницы королева наказала бы вас куда страшнее, чем я смог бы придумать.
Сейчас его лицо было мне видно. Даже в лунном свете он выглядел спокойным; глаза устремлены вдаль, уже не на меня. Он был слишком сосредоточен на уроке, который давал своим людям, чтобы беспокоиться о моих действиях.
Я прислонилась спиной к стене, но он не обратил внимания на это изменение позы. Оставалось лишь положить руку ему на грудь и толкнуть. Это заставило его выпрямиться, но свободного пространства не хватало, чтобы движение привело его куда-либо дальше кровати.
– Прекратите, все вы, – сказала я достаточно громко, чтобы мой голос заполнил комнату. Потом взглянула на Дойла: – Отойди от меня.
Он слегка поклонился мне – склонив только голову, поскольку для положенного поклона просто не было места, и попятился, повернув руки так, чтобы показать другим стражам, что он безоружен. Он остановился между стеной и кроватью, не оставив себе места для маневра. Рис полулежал на спине, держа пистолет одной рукой и поворачиваясь вслед за перемещением Дойла. Никка стоял у дальнего края кровати, держа оружие обеими руками в стандартной позе стрелка. Оба они продолжали вести себя так, будто Дойл представляет собой угрозу, и мне это начало надоедать.
– Я устала от этих игр, Дойл. Или ты веришь, что твои же люди способны обеспечить мою безопасность, или нет. Если нет, то или найди других людей, или сделай все, чтобы ты или Холод всегда были со мной. Но прекрати это.
– Если бы на моем месте был враг, твоя охрана проспала бы твою смерть.
– Я проснулся, – возразил Рис, – просто я думал, что ты наконец-то образумился и собрался прижать Мерри у стенки.
Дойл явно был задет:
– Ты только такое и можешь думать.
– Если ты желаешь ее, Дойл, просто скажи об этом. Завтрашняя ночь может стать твоей. Думаю, все мы согласимся сдвинуть нашу очередь на день, если ты наконец прервешь свой… пост.
Лунный свет смягчал вид шрамов Риса, казался белой просвечивающей латкой на месте, где полагалось быть правому глазу.
– Уберите оружие, – сказала я.
Они посмотрели на Дойла, молча спрашивая подтверждения. Я прикрикнула на них:
– Уберите оружие! Я здесь принцесса и наследница трона, а он только капитан моей стражи, и когда я вам что-то приказываю, вы обязаны повиноваться, клянусь Богиней!
Они продолжали смотреть на Дойла, пока не дождались его легкого кивка.
– Вон отсюда, – прошипела я. – Вон отсюда, все вы.
Дойл отрицательно качнул головой:
– Не думаю, что это разумно, принцесса.
Обычно я пыталась убедить их всех звать меня Мередит, но, только что напомнив о своем статусе, я не могла отказаться от него следующей же фразой.
– Так мои прямые приказы ничего не значат?
Выражение лица Дойла было нейтральным, тщательно выверенным. Рис и Никка опустили оружие, но ни один из них не осмеливался встретиться со мной взглядом.
– Принцесса, хотя бы один из нас должен все время оставаться с тобой. Наши враги… отличаются упорством.
– Принц Кел будет казнен, если его люди попытаются меня убить, пока он отбывает наказание за последнее покушение на меня. У нас есть полгода передышки.
Дойл покачал головой.
Я посмотрела на трех мужчин – красивых, даже прекрасных, каждый в своем роде, – и мне вдруг захотелось остаться одной. Одной, чтобы подумать, чтобы точно определить, чьи приказы они выполняют – мои или королевы Андаис. Я считала, что мои, но теперь у меня появились сомнения.
Я посмотрела на каждого по очереди. Рис выдержал мой пристальный взгляд, а вот Никка – нет.
- Предыдущая
- 2/79
- Следующая
