Ненормальный практик 1 (СИ) - "Извращённый отшельник" - Страница 12

Верчу пальцами карандаш, мимо к выходу проходит худощавый парень в очках.

— Эй, Витек! — окликнул его веснушчатый.

Очкарик обернулся, и замечаю в его глазах страх. И не только. Ненависти тоже с лихвой. Не только к обидчику, но и к себе — за собственное бессилие.

— Чего тебе, Петров?

— Ого! — тот притворно нахмурился. — Что за тон, Витька? Ты в буфет? Возьми-ка мне булочек с маком. Штуки три, я сегодня голоден!

Вот она — классическая травля слабого. В каждой школе, в каждом отряде, в каждом монастыре находятся такие отношения. Навидался подобного. Пока жертва не найдёт в себе силы дать отпор, любая помощь будет лишь временным облегчением. Если очкарик окажется достаточно смелым, чтобы восстать против иерархии — что ж, тогда можно будет его поддержать. Но брать под крыло каждого забитого — нет, увольте.

— Х-хорошо… — Виктор сглотнул.

— Вот это мужик! — Петров показал большой палец.

Группка девушек в углу захихикала. Витька, опустив голову, поплёлся в сторону буфета.

Провожаю его взглядом, вспоминая, как сам когда-то прошёл через подобное — в первом спецподразделении, куда попал зелёным новичком. Правда, в моём случае всё закончилось трупом «старшего товарища» в горном ущелье. Несчастный случай на тренировке, конечно же. Интересно, хватит ли у этого Витьки характера найти своё «горное ущелье»?

В класс вошли трое, похоже из параллельной группы. Их появление мгновенно изменило атмосферу — даже воздух стал тяжелее. На мундирах поблёскивали серебряные знаки отличия — элита академии.

— Козлова! — окликнул один из них. — Как жизнь?

Все трое были под стать друг другу — высокие, широкоплечие, с уверенностью, что есть только у тех, кто с детства привык к власти. Один из них бросил в мою сторону изучающий взгляд, я спокойно посмотрел ему в глаза и повернулся к окну. Давно научился различать, когда стоит обращать внимание на чужую агрессию, а когда это просто детские игры в доминирование.

— Всё нормально, — ответила Козлова, расплываясь в улыбке.

Черноволосый парень — явно лидер троицы, усмехнулся и перевёл взгляд на старосту:

— Дарья! Как насчёт…

Вяземская демонстративно отвернулась, даже не дослушав.

— Недотрога чёртова, — процедил он вполголоса, но достаточно громко, чтобы все услышали. — Ничего, придет время… Эй, Софья! — он резко сменил цель. — Может, составишь компанию достойному человеку?

Вишневская медленно подняла взгляд от книги:

— Не заинтересована.

— Придётся обсудить это с твоим отцом, — его улыбка стала хищной. — Уверен, он оценит перспективы нашего… союза.

Классика — отпрыски влиятельных семей, пока не самого высшего ранга, но уже достаточно сильных, чтобы диктовать свои условия. Судя по реакции Софьи, предложение было не пустой угрозой — её отец вполне мог согласиться на такой брак ради укрепления положения семьи.

— Даже не мечтай, — она вернулась к чтению, но пальцы крепче сжали книгу.

Прозвенел звонок.

— Увидимся, б-шники, — бросил один из троицы.

Выходя, они намеренно толкнули спешащего с булочками Витьку. Тот молча положил выпечку на стол Петрова и поспешил к своему месту, стараясь стать как можно незаметнее.

В класс вошла очередная пожилая преподавательница. Ещё и куратор группы. Статная дама с гладко зачёсанными седыми волосами и строгим, но добрым лицом. За ней следовали две девушки в новеньких форменных синих мундирах и чёрных юбках.

Твою ж…

Я узнал их. Вчерашние «дамы в беде» из тёмного переулка. Они-то что тут забыли? Да и, вообще, я думал они постарше!

— Группа, внимание! — куратор постучала указкой по столу. — К нам присоединяются две новые ученицы, переведённые из Смольного института боевых искусств.

Екатерина выступила первой — высокая, с идеальной осанкой. Серые глаза, обрамлённые длинными ресницами, внимательно изучали класс. Чёрные волосы распущены, но уложены. На щеке едва заметный синяк, искусно замаскированный пудрой — след вчерашнего нападения.

— Екатерина Чернышевская. Рада знакомству.

Следом представилась Елизавета — чуть ниже подруги, но не менее грациозная. Золотисто-рыжие волосы заплетены в косу, большие зелёные глаза. На шее, поверх синего кителя — изящный медальон с фамильным гербом Румянцевых. В отличие от сдержанной Катерины, она выглядела более живой и любопытной.

— Елизавета Румянцева, — и присела в реверансе. — Надеюсь, мы подружимся.

Несколько парней сглотнули.

— Присаживайтесь на свободные места, — куратор указала на парты в середине класса.

И начался урок, который оказался довольно познавательным. Преподавательница рассказывала о базовых принципах циркуляции эфира в теле практикующего — как энергия движется по каналам, как её можно накапливать и преобразовывать в простейшие базовые техники. Многое напоминало восточные практики из моей прошлой жизни, только с более механическим подходом. Особенно заинтересовала часть о точках концентрации эфира — что-то похожее на чакры в йоге или даньтянь в китайских практиках. Здесь их называли «узлами силы» и использовали как основу для построения эфирных техник.

Когда прозвенел звонок, я достал расписание. На сегодня занятия закончились — повезло с коротким днём. Зато завтра предстояло четыре пары: история эфирных искусств, практика контроля, физкультура и какая-то «социальная этика». Насыщенный день прям.

— А новенькие-то ничего, — протянул кто-то из парней, собирая учебники.

— Особенно рыженькая, — поддержал его сосед. — Как думаете, у Румянцевых правда есть собственный остров в Финском заливе?

— Да какая разница? Она сама, как настоящий остров сокровищ, с её-то губками, — раздался смешок, и группка парней загоготала.

— А мне больше тёмненькая понравилась…

— Согласен, особенно её сиськи.

И снова гогот.

— Эй, Витёк! — Петров перехватил проходящего мимо очкарика. — Может, пригласишь рыжую красотку на свидание? А то она явно скучает.

Очкарик вспыхнул, опустил голову и поспешил к выходу под новую волну смешков.

Я тоже направлялся к двери, когда заметил, как из сумочки Вишневской выпал кружевной платок. Рефлексы сработали отменно — лёгкое движение, и белоснежная ткань уже в моей руке.

— Держи, — протягиваю платок Софье.

Она удивлённо подняла бровь, затем презрительно фыркнула:

— После того как ты его коснулся? Оставь себе.

— Вот как? — я не смог сдержать ухмылку. Какая же она всё-таки забавная в своей надменности.

Медленно поднеся платок к лицу, демонстративно вдыхаю аромат, глядя прямо в её расширившиеся от возмущения глаза.

— Что ж, выбрасывать столь вкусную вещь было бы настоящим расточительством, — и подмигнув ей, прячу платок в карман.

Идя на выход, услышал, как она что-то процедила сквозь зубы — кажется изысканное аристократическое проклятие. Класс. В прошлом кто меня только не проклинал — и тибетские монахи, и китайские императоры и японские якудза, так что удачи ей.

— Волков! — Алина Козлова высунулась из-за двери. — Ну ты идёшь, а?

— Сейчас, — я задержался у доски объявлений, привлечённый списком под заголовком «Рейтинг курсантов первого курса».

Среди всех в группе — последнее место⁈

Жесть.

Помнится, в своё время тоже, как новичок, занимал последнее место в рейтинге спецподразделения. Правда, через месяц тренировок от того рейтинга мало что осталось, как и от половины состава.

— Ты какой-то другой, — Алина озадаченно осмотрела меня с ног до головы, когда я вышел в коридор. — И что сейчас выдал с платком? Реально понюхал его? Ты удивляешь, Волков.

— Да ничего особенного, — пожимаю со скукой плечами, вспоминая действительно «особенные» ситуации из прошлой жизни. Как, например, случай в Бангкоке с тремя якудза, двумя гейшами и ящиком взрывчатки…

— Давай только зайдем в спортзал? Я там сменку оставила, нужно постирать её, завтра же занятия, — попросила Алина. — Тут недалеко.

— Без проблем, — это был хороший шанс изучить территорию вокруг академии.