Аргумент весомей пули (СИ) - Корнев Павел Николаевич - Страница 38

Ещё посматривал на Беляну, но взглядом с ней так ни разу и не встретился, да к тому же девчонку несколько раз вызывали из-за стола проверять заявлявшихся в неурочный час посетителей. Едва ли в этом была такая уж настоятельная необходимость — скорее, просто выделывался поручик. Я ощутил злость.

Стоило только подняться из-за стола, как черноволосая пигалица ухватила меня за руку и потянула за собой, до того стиснув пальцы на запястье, что начала неметь кисть.

Но нет — никто не попытался отодрать её от меня, лишь у каморки под лестницей обнаружился амбал с нашивками младшего урядника.

— Неприлично молоденькой барышне…

— Сгинь! — перебила его Беляна, и хоть не удалось уловить ни малейших магических возмущений, мордоворота будто незримая рука в сторону отодвинула.

Мы беспрепятственно прошли в каморку, там Беляна задвинула засов и повисла у меня на шее, уткнувшись лицом в грудь.

— Ну и что за чертовщина тут творится? — потребовал я объяснений, обняв барышню за талию.

Та шмыгнула носом, запрокинула голову и попросила:

— Поцелуй меня!

Я так и сделал, после спросил:

— Ты в порядке?

Внутри заныло в ожидании ответа, но Беляна не оправдала моих опасений и беспечно рассмеялась.

— В полнейшем! — Она отстранилась и промокнула глаза платочком, потом вздохнула. — Просто соскучилась.

— Это само собой, — хмыкнул я. — И всё же: что происходит? Что за игру ведёт поручик? Приставал к тебе?

— Желан-то? — презрительно фыркнула Беляна. — Пальцем в небо, Лучезар! Этот хлыщ любит себя одного и до ужаса боится разочаровать мастера Среброгора.

— А он тут при чём?

— Да это всё паскуда Гай! Выставляет меня в глазах ревизора чуть ли не гулящей девкой! Желчный старикашка помешан на нравственной чистоте, он полагает женщин вместилищами порока, вот и требует выставить меня из усадьбы, а Желан не может и бесится.

— Гай-то что против тебя имеет? — нахмурился я. — Так и не простил, что ты его отшила?

— Сама в толк не возьму, чего он так взъелся! — Девчонка встрепенулась. — Да! Ты надолго в город?

Ответить помешал стук.

— Откройте, барышня! — послышался требовательный голос Желана. — Немедленно!

Я удержал черноволосую пигалицу, отодвинул засов и приоткрыл дверь, но с прохода отходить не стал.

— Чего опять?

— В этом доме под запретом отношения вне брака! Это серьёзный проступок!

Выслушивать столь невозможный бред я не стал и с грохотом захлопнул дверь, едва не рассадив слишком уж настырному хлыщу его надменную физиономию.

— Не мешай мне общаться с пациентом! — рявкнул я, повернулся к Беляне, которая запалила ночник. — Давай-давай-давай! Рассказывай всё, пока не пожаловал Гай!

— Ты надолго в город? — повторила девчонка свой вопрос и даже ухватилась от нетерпения за лацканы сюртука. — Лучезар!

— Седмицу тут пробуду. Надеялся остаться, но не выгорело. Придётся обратно возвращаться.

Беляна вмиг отпустила меня, закусила губу и принялась загибать пальцы. Затем расплылась в довольной улыбке.

— Да! Успеваем!

— Успеваем — что?

— Лучезар, мне нужна твоя помощь!

Я вновь обнял её.

— Помощь с чем? — Прижал к себе и шепнул на ухо: — Боюсь, если надумала прикончить одного желчного старикашку, будут последствия…

Беляна вздохнула.

— Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я испепелила бы этого ханжу, если б только это могло сойти с рук. Но нет, Лучезар. Не сойдёт.

— Тогда что ты задумала?

— Узнаешь в своё время. И очень тебя прошу: не дай им повода выставить тебя из города! Шесть дней, Лучезар! Кровь из носу надо продержаться шесть дней!

— А что потом?

— Потом всё изменится! — объявила девчонка. — У них уже не получится меня прижать, все их придирки не будут стоить и выеденного яйца!

Я ничегошеньки не понял и уточнил:

— А сейчас? Каким образом они могут прижать тебя сейчас?

Беляна поморщилась.

— Если раз за разом цепляться ко всякой ерунде и не просто цепляться, а объявлять выговоры и штрафовать, то рано или поздно человеку вручат чёрную метку.

— И что тогда? — не понял я.

— Торгаши не жалуют нерадивых работников, — слабо улыбнулась девчонка. — Хорошо, если срежут ставку, но скорее всего засунут туда, где долго не живут.

Я ощутил злость на всех и вся и тем не менее нашёл в себе силы пошутить:

— Примерно, как меня?

— Есть места и похуже, — вздохнула Беляна. — Много хуже. И никто за меня не вступится, никто не станет разбираться в ворохе кляуз.

— Но у тебя же уникальная способность различать морок!

— И что с того? Объявят, что не оправдала доверия, и для начала вдвое понизят оклад. Имеют право! Ещё и в приличном выигрыше останутся! Лучезар, ты не думай, будто я за тёпленькое место держусь! Уже сама о переводе просила, но управляющий заморских территорий с ревизором в пух и прах разругался, начальник его охраны теперь с Желаном на ножах, вот моему заявлению в пику им хода и не дали, здесь оставили.

Раздался требовательный стук в дверь, и я повысил голос:

— Момент! — После выудил из кармана сафьяновую коробочку и протянул девчонке. — Держи, это тебе!

Беляна подняла крышку и охнула, сразу взялась примерять украшение.

— Ты просто чудо, Лучезар! — улыбнулась она.

— Знаю, — кивнул я и поцеловал девчонку.

Увы, пришлось почти сразу прерваться и двинуться к двери, в которую совсем уж откровенно забарабанили кулаком. Отпер и очутился лицом к лицу со злым будто чёрт магистром Гаем.

— Что я говорил тебе о лечении обитателей усадьбы, когда я дома? — прорычал он, едва не брызгая при этом слюной.

Я лишь рассмеялся.

— Тик-так, Гай! Тик-так! Пришло время ночного дежурства! Так что будь добр, не мешай мне выполнять служебные обязанности! А теперь с твоего позволения…

Шагнув через порог, я заставил магистра податься назад, и Беляна тут же захлопнула дверь, следом лязгнул засов.

— Я этого так не оставлю! — процедил Гай.

— Опять своему дружочку Гудимиру пожалуешься? — с гаденькой улыбочкой поинтересовался я.

Гай на миг даже потерялся от возмущения, чем я и не преминул воспользоваться — ретировался прежде, чем дошло до вызова на дуэль.

«Как бы так и вправду ночью концы не отдать», — подумалось вдруг.

Этот гад не подушку на лицо, он куда как более изощрённые средства в ход пустить может. С огнём играю.

Впрочем, они — тоже. Огонь ведь по моей части, что есть — то есть.

12–13

Проснувшись на рассвете, я сему обстоятельству, конечно же, несказанно порадовался, но разлёживаться было особо некогда — встал и задумался, идти на стажировку в пошитом на заказ костюме или же надеть форму. В итоге решил свою парадно-выходную одёжку поберечь, тем более что оружейный ремень с ней нисколько не сочетался, а оставлять револьвер в сундуке я не собирался. Вообще ничего не стал оставлять, упихал пожитки в ранец.

Только покинул спальню и тотчас наткнулся на младшего урядника, которого вчера так ловко шуганула Беляна.

— Вне времени дежурства твоё присутствие в усадьбе нежелательно! — объявил он и уже от себя добавил: — Выметайся!

— По контракту мне полагается трёхразовое питание, — напомнил я. — Или кто-то вдруг решил пересмотреть его условия?

Завтракал я в итоге безо всякой спешки, а когда уже двинулся к чёрному ходу, то наткнулся на очередных грузчиков, которые под присмотром какого-то чинуши заносили в дом и поднимали на второй этаж объёмные короба. В результате я толкаться с ними не стал и покинул усадьбу через парадное крыльцо.

Пусть наругают за это. Не страшно!

Но никому не оказалось до меня никакого дела, я спокойно пересёк скверик, раскланялся со стрельцами и потопал в больницу. Пришёл туда вовремя, но магистр Первоцвет возиться со мной не пожелал, сунул в руки какую-то толстенную книженцию и распорядился: