Ткач Кошмаров. Книга 3 (СИ) - Розин Юрий - Страница 11

Вскоре двое стражников втолкнули пленника. Мужчина споткнулся о порог, кандалы на его запястьях звякнули. Лицо покрывали шрамы, но глаза горели яростью.

— На стол, — приказал я.

Он попытался вырваться, когда стражники стали пристегивать его ремнями. Металлические пряжки щелкали, кожа скрипела под натяжением.

— Оставьте нас, — Курт махнул рукой, и стражи вышли, захлопнув дверь.

Я подкатился к металлическому столу, где лежал скованный мужчина. Его запястья были исчерчены красными полосами от кандалов, подавляющих Поток, а веки подергивались в такт учащенному дыханию. Струйка пота стекала по его виску, хотя в подвале Львиного Дворца стоял ледяной холод.

— Что он сделал? — спросил я.

— Знакомься, Лейран, — усмехнулся Курт, — наш гость — Вельдан Торрин. Бывший капитан гарнизона в Галмере. Пока не решил, что город — его личный бордель. Двадцать убитых мужчин, больше сотни изнасилованных женщин.

Я кивнул, скользя взглядом по шрамам на руках Вельдана — старые, боевые. Опытный воин.

— Значит, он заслужил то, что с ним произойдет, — произнес я ровно.

Вельдан дернулся, пытаясь разорвать ремни.

— Вы все сдохнете, когда мои узнают…

— Кто «твои»? — фыркнул Курт. — Гарнизон был распущен, твоих дружков отправили под трибунал. Тебе сохранили жизнь только потому, что ты для чего-то понадобился этому парню.

Лицо исказилось моего подопытного исказила гримаса гнева вперемешку с паникой.

Из рукава выполз Ан, перепрыгнул на стол. Пленник замотал головой, когда паук перебрался на его грудь.

— Н-нет! Что ты делаешь? Не подпускай эту тварь ко мне!

— Раньше надо было думать, — перебил я.

Ананси впился лапками в угол его рта, раздвигая челюсти до предела. Хруст кости смешался с булькающим воплем, когда паутина обволокла зубы, не давая закрыть рот.

Пленник забарахтался с утроенной силой, но без Потока, с одним только усиленным Полным Штилем телом, противостоять нитям Ана он был не в состоянии.

Паук нырнул в раскрытое горло. Пленник выгнулся, брыкаясь пристегнутыми ногами, но ремни держали. Я наблюдал, как под кожей его шеи задвигался неестественный бугорок — Ананси прокладывал туннель к грудной клетке.

Двадцать жизней. Сто искалеченных душ. Он заслуживал даже большего.

Курт наблюдал молча, как и обещал. В его глазах читалось не столько одобрение, сколько расчет — он изучал процесс, ожидая результатов.

Ананси добрался до желудка, оттуда пополз дальше. Через кожу уже просвечивалось слабое свечение.

Я ощущал каждый изгиб, каждый сантиметр пути Ананси сквозь тело пленника. Лапки разрезали слизистые, цеплялись за неровности тканей, прокладывая дорогу вниз.

Пленник бился в конвульсиях, его живот вздымался волнами, но ремни держали мертвой хваткой.

— Он долго не протянет, — бросил Курт, наблюдая, как слюна с кровью стекает изо рта пленника на стол.

Я не ответил. Все мое внимание было там, внутри — в липкой темноте, где Ананси пробивался сквозь слои мышц.

Нити вибрировали, передавая ощущения: упругое сопротивление плоти, скользкие стенки внутренностей, пульсация крупных сосудов, которые приходилось обходить. Один неверный разрез — и кровь хлынет потоком, затрудняя движение.

Паук методично продвигался к цели. Впереди, сквозь пелену тканей, уже мерцал энергией Потока Ледник.

— Ты… чудовище… — пленник хрипло выдохнул, его глаза закатились, обнажив кровавые белки.

Я игнорировал слова. Они не имели значения. Важно было только расстояние до цели — еще сантиметров десять, не больше. Ан замедлился, встретив плотную преграду — брюшную фасцию, последний барьер.

— Прорывайся, — мысленно скомандовал я.

Паук сжался, затем резко выбросил вперед передние конечности, вонзив их в мембрану. Тело пленника выгнулось дугой, его крик сорвался в булькающий стон. Но дело было сделано.

Ледник.

Физически его не существовало, но в видении проводника он пульсировал, как второе сердце. Сейчас он принадлежал другому, но ненадолго.

Он не был похож на Ледник Найлы. Тот был нестабильным, отравленным, почти беззащитным. Этот… Этот горел, как кузнечный горн. Чистый, отточенный годами тренировок.

Каждый всплеск Потока прожигал связь с Аном, будто я сунул руку в кипящее масло.

Паук замедлился. Нити дрожали, начиная плавиться там, где энергия Потока Ледника касалась их.

«Если бы не опыт с Яростной…» — подумалось мне. Тогда она отдала мне его сама, к тому же ее Ледник обволакивал яд.

Здесь такого не будет. Один неверный шаг — и Ананси превратится в пепел. И еще не начав сам процесс, я чувствовал через нашу связь эту боль.

Вот только это был не предел, ведь для максимального контроля мне придется синхронизировать с Аном сознания. И тогда боль буду ощущать уже я сам.

К сожалению, иного варианта не было, если я хотел сделать все грамотно.

Синхронизация и, не теряя ни секунды, я бросился на сгусток, обволакиваю его паутиной. Ощущение было… странным. Как если бы я сам пробирался сквозь щель в скале, чувствуя, как камни сжимают ребра.

Потом — контакт.

Белая вспышка.

Мир взорвался болью.

Я не кричал. Не мог. Боль стала невыносимой — будто мне вырывали ребра одно за другим. Горло свело спазмом, в ушах стоял звон. Если бы Ледник не был подавлен особыми кандалами, меня бы испепелило на месте.

В глазах плыли черные пятна, но я видел, как нити Ана впиваются в Ледник, как его энергия, даже подавленная, бьет по ним, словно молот.

Однако это совершенно точно не было что-то, что я не мог выдержать. Поймав момент просадки интенсивности Потока, я сжал паутину.

Боль ослабла. А затем постепенно, миллиметр за миллиметром, Ледник начал сжиматься, его энергия перетекала в меня медленно, но неостановимо.

Это было похоже на попытку выпить океан. Каждая капля давалась с боем. Каждая искра прожигала сознание. Но это работало.

Еще немного, еще чуть-чуть…

УДАР!

Меня вышвырнуло из сознания Ана, как пробку из бутылки шампанского. Я рухнул на пол лаборатории, давясь кашлем. Во рту был вкус крови и гари.

Где-то вдали Курт что-то кричал.

Но я не слушал.

Потому что Ананси, успешно поглотив второй Ледник, начал меняться.

Ананси извивался у меня на ладони, меняясь на глазах. Его обычно белое тело теперь переливалось глубоким фиолетовым оттенком. Я чувствовал, как каждый его сегмент пульсирует, наполняясь поглощенной энергией.

Это было не просто изменение цвета — весь его хитиновый покров стал плотнее, почти металлическим на вид, а тельце увеличилось раза в два с половиной. Теперь это был уже не просто паучок, а почти тридцатисантиметровая тварь из каких-то доисторических времен.

Боль от поглощения Ледника все еще горела в моих висках. Но я стиснул зубы — ради такого результата можно было потерпеть.

Курт стоял в двух шагах, его глаза внимательно изучали трансформацию.

— Интересный цвет, — прокомментировал он, скрестив руки на груди. — Все проводники, что ты создавал раньше, были белыми. Это так и должно быть.

Я медленно покачал головой, стараясь не терять концентрации.

— Я не обещал отвечать на ваши вопросы, дедушка.

Однако правда была в том, что я не знал. В прошлый раз, после поглощения Ледника Найлы, цвет стабилизировался через несколько дней после завершения эксперимента по расширению связи. Как будет на этот раз — черт знает.

Ананси вдруг резко дернулся, его лапки судорожно сжались. Я почувствовал, как по нашей связи проходит волна чистой энергии — мощная, нестабильная.

— Контролируешь ситуацию? — Курт сделал шаг назад, его энергия вздыбилась, готовясь к чему-то.

— Пока да, — сквозь зубы ответил я.

Внутри все горело, но я продолжал направлять поток, заставляя энергию циркулировать внутри Ана. С каждым циклом его будто раздувало. Не буквально, а образно: собственная энергия паука сливалась с энергией Ледника.