Моров. Том 9 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 11

— Так, значит, вас можно поздравить, Олег Михайлович? — сделав глоток кофе, спросил я. — Стать супругом императрицы — это заслуживает уважения.

Но Ростов лишь покачал головой.

— Если честно, Иван Владимирович, я еще не сделал предложения, — признал он. — Я, безусловно, как и любой мужчина в нашей стране, неимоверно рад, что ее императорское высочество выбрала меня в качестве претендента на свою руку, но пока что все происходит слишком быстро. И я не до конца понимаю, как так получилось.

Я улыбнулся.

— Не переживайте, Олег Михайлович, это пройдет. Как человек женатый, могу вас заверить, ничего в этом страшного нет. Единственное, о чем вам действительно стоит беспокоиться, так это о том, сможете ли вы отдать всего себя ради государства.

Он вскинул бровь, а я пояснил:

— Варвара Викторовна замечательная девушка, но она — будущая правительница, — покачав чашкой в воздухе, проговорил я. — И ей понадобится рядом человек, который всегда будет ей верен, что бы вокруг ни происходило. Я уверен, что раз вас допустили сюда, вы прошли все возможные проверки и сочтены подходящим супругом. Но одно дело — личное дело, бумажка, в которой нет человека. И совсем другой разговор — жизнь, отданная ради служения высшим интересам государства. Как императрице, Варваре Викторовне придется принимать очень много решений, которые вряд ли вызовут одобрение у простых людей. Иногда правителю необходимо выбрать из двух зол наименьшее. Сможете ли вы смотреть на нее таким же счастливым взглядом, зная, что сегодня она подписала смертный приговор тысяче человек, участвовавших в бунте?

Ростов сглотнул и бросил взгляд на свою предполагаемую невесту.

— Вы сейчас серьезны, Иван Владимирович, — констатировал он.

Я повернулся к нему всем корпусом и снял сумку с плеча. Теперь она проявилась на столе, и я расстегнул молнию. Краем глаза в магическом взоре я заметил, как напряглись гвардейцы, которые только что никакой сумки не видели.

— Вот что такое власть, Олег Михайлович, — проговорил я. — Загляните внутрь.

Он сделал, как я сказал, и поднял на меня взгляд.

— Полагаю, мне не следовало этого видеть.

— Вы правы, пока что у вас есть выбор, — подтвердил я, вновь убирая сумку и делая ее невидимой. — Вы награждены самим императором, молоды, одарены. Вы можете составить прекрасную партию для любой дворянки. Но если вы решитесь связать свою жизнь с Варварой Викторовной Романовой, у вас не будет права отвернуться. Не будет права сказать, что не поддерживаете ее. Не сможете не смотреть.

Он кивнул, не сводя с меня взгляда, а я закончил мысль:

— Потому что, если вы окажетесь тем, кто хочет отвернуться от нашей императрицы, знайте, ничто и никто не остановит род Моровых от того, чтобы в следующий раз в этой сумке оказалась ваша голова. Российской Империи нужна крепкая семья на престоле, но власть — это такая штука, которая пачкает всех, кто оказывается слишком близко.

— Я не думал об этом, — облизнув пересохшие от волнения губы, проговорил Ростов.

— А именно об этом и следует думать в первую очередь, — ответил я.

Было заметно, что Варваре Викторовне очень нравится наш короткий диалог. Она едва не светилась от счастья, но я не пугал собеседника, всего лишь предупреждал его о последствиях принятых решений.

— Что у вас в сумке, Иван Владимирович? — с интересом спросила будущая императрица.

— Голова последнего мага крови из английского ковена, — пожав плечами, ответил я. — И я должен передать ее лично в руки вашему отцу. К сожалению, этот трофей несет в себе угрозу Российской Империи. И потому мне бы хотелось, чтобы существование этой сумки до поры до времени оставалось тайной.

Она с готовностью кивнула, ее поддержала Легостаева, спокойно уминающая печенье. А вот Ростов смотрел строго перед собой, явно даже не слыша наш разговор. Но ему будет полезно взглянуть на то, что на самом деле происходит в Кремле.

Да, он проявил себя самоотверженно. Но если ты хочешь стать императором, одного самопожертвования мало.

— Я понимаю, где нахожусь и с кем разговариваю, — произнес он. — Я никому и ничего не скажу о том, чему стал свидетелем в этих стенах.

Я кивнул и спокойно вернулся к своему кофе.

— Кстати, прекрасные дамы, пока я не покинул Москву, может быть, скажете, что нового в столичной моде? — перевел тему я. — Хотелось бы сделать несколько приятных сюрпризов любимой супруге.

Виктор Константинович выглядел усталым, но чертовски довольным. Мне он махнул рукой на стул, и когда я опустился на сидение, император позволил себе улыбку.

— Итак, мне доложили, что у князя Царьградского есть сумка, которую никто и никак не видит, — заговорил он. — Подозреваю, в ней лежит нечто крайне ценное, раз ты не побоялся показать ее нам. Ведь фактически это равносильно заявлению, что ваши фабрики могут производить и такие артефакты.

Я покачал головой.

— Боюсь, это не будет иметь значения, ваше императорское величество, — сказал я, прежде чем поставить сумку на стол перед монархом. — Это — все, что осталось от графа Норфолка, государь. Я принес ее, чтобы ты лично отобрал того некроманта, которому доверяешь безоговорочно. Потому что содержимое этой головы слишком опасно, и знать о нем кому попало нельзя.

Виктор Константинович вскинул бровь.

— Скажи мне в двух словах.

Я кивнул и сформулировал ответ так, чтобы вложить в него максимум смысла.

— Ядерная война.

— Что ты сказал?

Император умел держать лицо, однако дернувшийся глаз выдавал реальный уровень стресса. Впрочем, жалеть Виктора Константиновича я не собирался — у меня была задача иного порядка.

— Я сказал, что объединенный ковен магов крови уже существует, — ответил я. — И это общество имеет достаточно рычагов, чтобы запустить не только межконтинентальные ракеты с ядерными боеголовками, но и превратить результат их работы в один чудовищный обряд. Все для того, чтобы условный враг магов крови гарантированно погиб.

— Но это же радиация…

— Которую магия крови может нивелировать, если правильно подготовить ритуал, — кивнул я. — Точнее, целую серию ритуалов. Ковен существует практически по всему миру, и хотя формально не подчиняется друг другу, о собственной безопасности они позаботились. В Англии у меня все получилось только по той причине, что там началась резня внутри ковена. Но человек, отвечающий за международные контакты английского ковена — далеко не первая скрипка Великобритании, — я указал рукой на сумку. — Граф Норфолк не входил даже в первые тридцать самых влиятельных членов своей страны.

Виктор Константинович прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.

— Твои обелиски могут определить запуск ракет, — проговорил он, не поднимая век. — Но нам это особо не поможет — уловить старт могут и наши технологии. Что делать дальше с этими ракетами?

Я пожал плечами.

— На то, чтобы развернуть полноценную систему даже обнаруживающих обелисков, уйдет не один год, — заявил я. — А ведь мне еще необходимо придумать не только надстройку, которая станет с ними разбираться, но и воплотить ее в жизнь. Сколько на это уйдет времени? Я не имею ни малейшего понятия.

Его императорское величество хмыкнул, открывая глаза.

— Что ты хочешь сказать? Мне сложить руки и встать перед магами крови на колени? — уточнил он. — Я ведь прекрасно понимаю, что ты стал спусковым крючком этого противостояния, и до сих пор Российской Империи прекрасно удавалось справляться своими силами. Ты же сильнейший чародей Земли, Моров, придумай что-нибудь!..

Я улыбнулся.

— Я постараюсь, ваше императорское величество, — ответил я. — В конце концов, основной удар будет нацелен именно на мой дом. Хотя, разумеется, остальные страны не откажутся наложить руку на наши богатства, а потому с радостью присоединятся ко всеобщему веселью. Как я сказал, магия крови может избавить территорию от радиоактивного фона. Это дорого, долго, но ради одной только нефти Российской Империи уже оправданные расходы. Тем более если убрать правящую семью и погрузить страну в хаос, времени у кровавого ковена будет полно.